Виктор Конецкий: Ненаписанная автобиография - Виктор Конецкий

04.05.53

Здорово, маленькая мать, целую и обнимаю тебя с большущей нежностью и лаской. Не сердись, бога ради, за неписание. Было мне здесь одно время трудно — много тяжелой работы, плохая дисциплина на корабле, — поэтому и не писал, т. к. хныкать не хотелось, а если б стал писать, то захныкался бы непременно.

Отвечаю на основные вопросы:

1. С женитьбой — не собираюсь пока — если б было на ком, то женился бы обязательно, т. к. эта вещь, вне всяких сомнений, должна помочь в жизни и украшать ее. Так что погоди переходить на самоснабжение и уезжать на юг потихоньку. Ладно?

2. Кстати, о юге. Мать, будь серьезной в этом и слушай меня. Съездить тебе этим летом к солнцу совершенно необходимо… Ты должна думать о себе — это главное, что ты можешь сделать для нас…

3. Подарки получил все. Всему очень рад. Правда, алпатьевские этюды читал в прошлом месяце — брал в библиотеке…

Пришлось тут 10 суток поболтаться между небом и водой, но выход в море был учебный и зверски скучный.

Ремонт окончится не раньше июня. Мои дела с ним подвигаются — скоро все окончу.

Ребят осталось мало, но появились другие. Шляются ко мне на пароход мыться в бане и трепать языком, чем иногда мешают мне. Чувствую, что много поплавать в эту летнюю навигацию не придется, но бьюсь за это упорно. Самое отвратительное — стоять у пирса и видеть луч грядущей формации на пьяных мордах своих матросов…

Мане очень доволен — люблю за краски, жаль, что иллюстрации не в цвете. В Эрмитаже есть его (или Клода Моне) «Уголок сада» — самая восхитительная вакханалия смиренных меж собой красок.

Золя не люблю, т. к. утомляюсь выискиванием сути из сиропа прочувствованных слов. Понимаешь?..

У нас сопки все еще кое-где залатаны грязными лоскутьями синего, а недели две назад, олицетворяя облетающую черемуху, два часа шел снег…

09.06.53

Дорогая моя мать, слушай, почему я не писал. В конце прошлого месяца я выехал в Беломорск в командировку (сказали, что на 3–4 дня). В Беломорске я принял дела старшего помощника на одном корабле, который недавно стоял в Ленинграде у моста Шмидта со стороны нашей площади. Помнишь, там стояли зеленые с белым кораблики? Вот на такой я и попал с целью перегона его в Мурманск. 1 июня я получил приказание принять корабль в качестве его командира и срочно выходить в Мурманск. За 2 часа до отхода мне объявили, что надо идти в Архангельск, а не в Мурманск. Сейчас я в Соломбале. Совершенно не знаю, что будет дальше.

Итак, я впервые командовал кораблем в море и привел его туда, куда нужно, без всяких происшествий. Это приятно. Пишите мне не на Росту, а на Мурманск. Ребята будут пересылать…

06.07.53

Матерь, сижу на офицерском суде чести в роли общественного обвинителя.

Завтра опять в море. Кручусь как белка в колесе. На днях была у нас большая удача — спасали корабль и 18 человеков. Мурманское радио кричало о нашем корабле. Теперь на моей памяти около полусотни человекообразных существ, извлеченных из жидкой среды.

Если потеряешь мою комнату — не переживай — семья ведь мы!

Помнишь, когда я уезжал в Мурманск, то в одном вагоне со мной ехал офицер? Вот его сейчас и судят за пьянство и развал на корабле.

Я уже обвинил и теперь пользуюсь своим отдельным столом и прокурорской отдаленностью от всех, чтобы писать тебе.

Прямо скажем — я не в батьку, и его функции даются мне с трудом, металл в голосе тоже не звучит.

Дописываю на следующий день утром. Настроение почему-то хорошее. Теперь со мной в каюте живет новый офицер — переведенный с Дуная, капитан 3-го ранга — замполит. Кажется, хороший дядька, из донских казаков (из станицы, где живет Шолохов), по фамилии Немудрякин — интересная, да?

В первую ночь, когда он прибыл, получили SOS и полетели в море. Хватил он после голубизны Дуная заполярной романтики — тьма, заряды, туман, шторм, но держался вполне.

Если б опоздали минут на 30, то пароход погиб. Однако успели и сохранили государству 7 миллионов рублей — стоимость корабля и парней в фиолетовых валенках, нагрудниках и сапогах до пупа.

Все время забываю написать Олегу и забыл сказать перед отъездом, что тужурка, которая висит в шкафу, в коридоре, — целиком его. Пускай немедленно начнет носить, его костюм, наверное, уже пошел везувийским прахом.

Из новостей: смотрел «Вернись в Сорренто!». Ну и поет, подлец! Но общее впечатление — очень неудачный дубляж. Удивительный постановщик: неужели в Риме нет ничего красивее белых и плоских крыш в лунную ночь?

Мать, посылаю письмо с рейда. Кончать нет времени — уходит шлюпка. Целую и обнимаю всех. Пишите, щенки.

Вика

16.02.54

Матерь, не писал раньше, т. к. сперва был в море, и долго — ходили к Шпицбергену, и я любовался на его мрачные скалы под сногсшибательным северным сиянием, которое превращает снег и лед на черных скалах во что-то цвета моих чернил. А потом, когда пришли, я подал рапорт с просьбой поехать в Ленинград на 7–8 суток. Сегодня получил дробь, а до этого не хотелось писать, т. к. рассчитывал приехать.

Обозлился страшно, т. к. несколько раз уже приезжал в мечтах в Питер и приходил домой.

О себе: здоров, фитилей нет, настроение терпимое, работы много; работа, когда не в море, отвратительная; книги в местной библиотеке прочел все, и сейчас читать абсолютно нечего; кинокартин смотрел много.

От Паустовского ничего нет — утешаюсь мыслью, что письмо пропало, т. к. другое толкование хуже. Из «Советского воина» получил рецензию: «Рассказ написан стилистически очень гладко. Есть и словесные находки, но тема не отражает боевой жизни флота, т. е. его боевой и политической подготовки»[1].

Все это правильно, и вспоминать об этом рассказе мне почему-то стыдно — просто он дрянной до невозможности. Статей же о спасении я никаких не писал, ибо никто их печатать не будет.

Тамаре напишу письмо, в котором скажу о подарке в категорической форме. Она меня в письме спрашивает о Кэтрин из «Дипломатов». Кэтрин совершенно обаятельная женщина. Она совесть мужчины и огромная ему помощь именно потому, что в ней нет ни капли женской пассивности. Однако это тип совсем не русский, и я в жизни таких не встречал. Напиши, ты таких на Руси встречаешь? Сейчас знаешь?

Что-то ты упоминала об институте военной журналистики. Я такого не знаю, но, если ты не ошибаешься, узнай о нем подробнее-

Целую и обнимаю тебя.

Вика

03.0354

Маленькая, родная, бедная, глупая моя мамоська. Родная, есть одна неприятная вещь, которую я должен написать тебе. Вещь нужная и бесконечно хорошая для меня.