Бартек-победитель - Генрик Сенкевич

— А ксендз? — спрашивает кто-то.

— Сейчас приедет, — отвечает приказчик, — последние голоса подсчитывают…

— Подавайте обед! — кричит пан депутат.

— Виват! — повторяют соседи.

Все возвращаются в залу. Теперь гости уже спокойно поздравляют пана и пани, только сама пани не может сдержать свою радость и на глазах у всех бросается мужу на шею. Однако никто не видит в этом ничего предосудительного, напротив, все растроганы.

— Ну, живем еще! — говорит сосед из Убогова.

Между тем у крыльца раздается стук экипажа, и в залу входит ксендз, а за ним старый Мацей из Гнетова.

— Ждем, ждем вас! — кричат собравшиеся. — Ну, каким большинством?

Ксендз с минуту молчит и вдруг словно в лицо этой всеобщей радости бросает резко и коротко два слова:

— Избран… Шульберг.

Минута изумления, град тревожных, торопливых вопросов, на которые ксендз снова отвечает:

— Избран Шульберг!

— Но как? Что случилось? Каким образом? Приказчик ведь говорил совсем другое. Что же случилось?

В эту минуту пан Яжинский выводит из залы бедную пани Марию, которая кусает платок, чтоб не разрыдаться или не упасть в обморок.

— Какое несчастье! Вот несчастье! — повторяют гости.

Вдруг с другого конца деревни доносится какой-то неясный гомон, как будто возгласы радости. Это гнетовские немцы торжествуют свою победу.

Супруги Яжинские снова возвращаются в залу. Слышно, как молодой пан в дверях говорит пани: «Il faut faire bonne mine»[26]. Но молодая пани уже не плачет. Глаза у нее сухи, только лицо пылает.

— Расскажите же, как все это случилось? — спокойно спрашивает хозяин.

— Да как же, милостивый пан, этому было не случиться, — говорит старый Мацей, — если здешние гнетовские мужики голосовали за Шульберга.

— Кто же?

— Как? Здешние?

— А то как же! Я сам видел, да и все видели, как Бартек Словик голосовал за Шульберга…

— Бартек Словик? — переспрашивает пани.

— А то как же! Теперь-то его все ругают, баба его ругает, а мужик катается по земле, плачет. Но я сам видел, как он голосовал…

— Такого из деревни надо гнать! — говорит сосед из Убогова.

— Да ведь все, милостивый пан, — говорит Мацей, — все, кто был на войне, голосовали, как он. Говорят, будто им приказали…

— Злоупотребление! Форменное злоупотребление! Неправильные выборы! Насилие! Мошенничество! — слышатся возмущенные голоса.

Невеселый обед был в тот день в гнетовской усадьбе.

Вечером пан и пани уехали, но уже не в Берлин, а в Дрезден.

Между тем Бартек сидел в своей хате, несчастный, проклинаемый и отверженный всеми, — даже для собственной жены он был теперь чужим, и она за целый день не сказала ему ни слова.

Осенью бог дал урожай, и пан Юст, получивший землю Бартека, радовался выгодному дельцу.

Спустя несколько дней по дороге из Гнетова шли три человека: мужик, баба и ребенок. Мужик согнулся и был больше похож на старика нищего, чем на здорового мужчину. Шли они в город, потому что в Гнетове не могли найти работу. Лил дождь. Баба выла в голос с тоски по своей хате и родной деревне. Мужик молчал. Дорога была пустынна: ни телеги, ни человека, только крест простирал над ней свои промокшие от дождя руки. Дождь шел все сильнее. Смеркалось.

Бартек, Магда и Франек шли в город, так как герою Гравелотта и Седана предстояло еще сидеть зимой в тюрьме по делу Беге.

Пан и пани Яжинские все еще гостили в Дрездене.

1882

Примечания

1

Ах, так, хорошо (нем.).

2

Человек (нем.).

3

Военный суд (нем.).

4

Ax ты, глупая польская скотина! Я тебе, олуху, набью морду так, что из пасти только осколки зубов полетят! (нем.).

5

Польский бык! Бык из Подолии! (нем.).

6

Наш (нем.).

7

Поляки, поляки! (нем.).

8

Молчать, польские скоты! (нем.).

9

Смирно, ты там! (нем.).

10

Вторая строка польского национального гимна «Еще Польша не погибла».

11

Ах ты проклятый поляк! (нем.).

12

Слишком глуп, ваше превосходительство! (нем.).

13

Немец (нем.).

14

Здесь: вот еще (нем.).

15

Войну (нем.).

16

Левой, правой! Сено! Солома! (нем.).

17

Стой! (нем.).

18

Что? (нем.).

19

Дайте есть! (франц.).

20

Доброе утро, малец! (нем.).

21

Рitie — жалость, сострадание (франц.).

22

Дайте хлеба! (франц.).

23

Тихо, ты там! Сено, солома! (нем.).

24

Пей, пей пей,Пока в моем карманеЗвенит еще хоть талер! (нем.).

25

Ты, польская скотина (нем.).

26

Нужно делать хорошую мину (франц.).