Отродье ночи (Шорохи) - Дин Кунц

— Думаю, что он не хотел вас беспокоить лишний раз, — нехотя ответил Тони.

— Мне кажется, что он не хочет, чтобы я подслушивала.

— О нет. Он только...

— У меня странное чувство. Словно я не жертва, а подозреваемая.

— У вас просто нервное напряжение.

— Нет, не то. Я чувствую, что вы не верите мне... Особенно он.

— Фрэнк иногда кажется холоден, но он прекрасный детектив.

— Он думает, я лгу.

Тони был поражен ее проницательностью.

— Да, именно так. Я не понимаю, почему, — Хилари внимательно посмотрела на Тони. — Скажите мне, в чем дело.

Тони вздохнул. Какая догадливая женщина.

— Я писательница. Это моя обязанность — обращать пристальное внимание на то, что другие почти не замечают. Я всегда настойчива. Скажите мне, и я отвяжусь.

— Лейтенанту не понравилось, что вы знакомы с преступником.

— Правда?

— Это очень странно, — добавил Тони.

— Все равно, продолжайте.

— Да... — Тони кашлянул. — У нас считается, что если жертва, заявившая об изнасиловании или попытке изнасилования, знает насильника, то вполне возможно, что она сама могла соблазнить обвиняемого.

— О черт!

Она встала, подошла к столу, замерла на минуту, отвернувшись к стене. Его слова разозлили женщину. Когда Хилари повернулась, ее лицо пылало. Она сказала:

— Это ужасно! Возмутительно! Если женщина знает, кто ее изнасиловал, то говорят, что это она сама соблазнила его.

— Нет. Не всегда.

— Но в большинстве случаев именно так!

— Нет.

Она бросила свирепый взгляд на Тони.

— Довольно играть словами! Обо мне вы думаете именно так! Вы уверены, что я его соблазнила.

— Нет. Я просто объяснил общепринятую в полиции точку зрения, но я не говорил, что разделяю ее. Нет. Но лейтенант Говард с ней согласен. Вы меня спросили о Говарде. Вы хотели узнать, что он думает, и я сказал.

Хилари хмурилась.

— А вы... вы мне верите?

— Ничто не противоречит тому, чтобы верить.

— Но все случилось так, как я рассказала.

— Да.

Хилари уставилась на Тони.

— Но почему?

— Что «почему?»

— Почему вы верите, если он не верит?

— Я знаю две причины, когда женщина может умышленно соблазнить знакомого мужчину, а затем заявить об изнасиловании.

Хилари оперлась на стол, скрестила на груди руки и с любопытством посмотрела на Тони.

— Какие же это причины?

— Ситуация № 1: у него есть деньги, у нее нету. Она стремится поставить его в затруднительное положение в надежде получить солидную компенсацию путем шантажа.

— Но у меня есть деньги.

— Очевидно, не мало, — сказал он, восхищенно разглядывая красивую обстановку.

— А вторая причина?

— У них была любовь, но он покидает ее ради другой. Она чувствует себя оскорбленной и униженной. Она любит его и решает наказать: обвиняет в изнасиловании.

— Почему вы уверены, что это не мой случай? — спросила Хилари.

— Я видел оба ваши фильма и немного понял ваш образ мыслей. Вы очень умная женщина, мисс Томас. Я не думаю, что вы настолько глупы или злобны, чтобы отправить человека в тюрьму только за то, что он оскорбил ваши чувства.

Хилари пристально смотрела ему в глаза. Потом она, почувствовав, что Тони не настроен против нее, пересекла комнату и села на софу.

— Простите, я раздражительна.

— О нет. Меня тоже злит эта общепринятая точка зрения.

— Тогда, если дело попадет в суд, защитник Фрая попытается доказать судьям, что это я соблазнила сукина сына.

— Да.

— Они поверят ему?

— Скорее всего.

— Но он не собирался меня насиловать. Он пришел меня убить.

— Нужно это доказать.

— Обломки ножа наверху...

— Могут не иметь к нему никакого отношения. Отпечатков пальцев там нет. К тому же это обыкновенный кухонный нож.

— Но преступник сумасшедший! Суд обязательно заметил бы это. Черт, вы сами убедитесь, когда арестуете его.

— В конце концов, до сегодняшнего дня его знали как честного и порядочного человека. Когда вы гостили у него, разве не заметили, что он не совсем нормальный?

— Нет.

— Суд тоже не заметит.

Хилари закрыла глаза и наморщила нос.

— Значит, он выйдет чистым из этого дела.

— Мне не хочется говорить заранее, но скорее всего, что так оно и случится.

— А потом он придет опять.

— Возможно.

— Господи!

— Вы хотели знать правду.

Она открыла глаза.

— О да. Я благодарна вам.

Хилари вымученно улыбнулась.

— А другие причины?

— Простите?

— Вы сообщили одну причину, почему лейтенант Говард не верит мне. Это то, что я знаю преступника. А еще? Что еще заставляет его мне не верить.

В этот момент в комнату вошел Фрэнк.

— Шериф сейчас наводит справки, когда и на чем этот тип уехал. Мы составили словесный портрет по вашему описанию. А сейчас я хочу, чтобы вы все рассказали сначала и я смог записать с ваших слов. Они прошли в фойе, и Хилари начала подробный рассказ с неожиданного появления Фрая из гардероба. Тони и Фрэнк последовали за ней к перевернутой софе, наверх в спальню. Тони чувствовал дрожь в голосе Хилари, ему стало очень жаль ее. Хотелось привлечь женщину к себе, обнять и успокоить.

Едва она закончила рассказ, как прибыло несколько журналистов. Зазвонил телефон, и Фрэнк снял трубку в спальне: звонили из участка. Тони спустился вниз.

Хилари умела обращаться с газетчиками. Она не пустила их в дом. Хилари вышла на улицу, репортеры остановились на дорожке. Приехала группа с телевидения, здесь выделялся репортер-артист, на эту роль обычно выбирают мужчин с точеными чертами лица, острым взглядом и низким голосом. Ум и специальное образование не играют большой роли, главное — произвести впечатление на телезрителя.

Действительно, избыток ума или чрезмерная образованность могут повредить делу. Если тебя волнует карьера, то следи за тем, чтобы программа была строго рассчитана: части четко разделены на трех-, четырех-, пятиминутки, и упаси Бог забираться глубоко.

Хилари умело отвечала на вопросы, мягко отводя слишком нескромные из них.

Тони поразило то, как Хилари смогла не пустить журналистов в дом и скрыть от них многое, оставаясь вежливой и предупредительной. А это не очень легко сделать. Есть много замечательных журналистов, которые докопаются до правды и все прекрасно опишут, не оскорбив прав и достоинства личности, но среди журналистов немало таких бестий, которые с беспрецедентной наглостью извращают факты. Если вы обвините его во лжи, он выставит вас на посмешище, а сам окажется борцом против зла за просвещение. Конечно, Хилари знала о реальной опасности и поэтому вела себя сдержанно.

Она поразила журналистов, очаровала их и даже несколько раз улыбнулась в камеру. Разумеется, она ни словом не обмолвилась о Бруно Фрае.

Тони уже знал Хилари как талантливую и умную женщину. Теперь он добавил к этому ее проницательность.

Беседа с журналистами подходила к концу, когда в дверном проеме появился Фрэнк Говард. Фрэнк послушал, как Хилари отвечала на вопросы, потом ухмыльнулся:

— Я должен переговорить с нею.

— Что сказали в участке? — спросил Тони.

— Именно об этом я хочу с ней поговорить.

— Они сейчас уедут, — сказал Тони.

— Выделывается. Смотри, с каким удовольствием она это делает.

— Нет. Просто умеет обращаться с журналистами.

— Киношники, — презрительно протянул Фрэнк. — Они жить не могут без общего внимания и рекламы.

Репортеры стояли всего в нескольких шагах, и Тони опасался, как бы они не услышали Фрэнка.

— Не так громко, — сказал он.

— Мне наплевать на них. Я бы дал им интервью о рекламных сучках, устраивающих такие штуки, чтобы попасть на первую страницу газет.

— Ты думаешь, она все подстроила?

— Вот увидишь.

Тони стало не по себе. Хилари пробудила в нем рыцарские чувства, он хотел ее защитить, а у Фрэнка, наверное, информация против Хилари.

— Я должен с ней поговорить, — сердился Фрэнк. — Нечего здесь мерзнуть, пока она лижется с прессой.

Тони положил ему руку на плечо и сказал:

— Подожди, я приведу ее.

Он подошел к репортерам и сказал:

— Простите, леди и джентльмены, но мне кажется, что мисс Томас рассказала вам больше, чем нам. Вы выжали ее, как губку. Наш рабочий день давно закончился, и мы очень устали. Просто с ног сбились хватать невиновных и получать взятки. Мы будем очень благодарны, если вы позволите нам закончить с мисс Томас.

Журналисты оценили шутку и весело посмеялись. Ему задали несколько вопросов. Тони повторил то, что сказала Хилари, не добавив ничего нового. Затем он проводил женщину в дом и запер дверь.

Фрэнк ждал в фойе. Он все еще кипел от злости, разве дым пока еще не валил из ушей.

— Мисс Томас, у меня к вам несколько вопросов.

— Хорошо.

— Это займет немного времени.

Фрэнк Говард пошел впереди.

Хилари спросила у Тони:

— Что происходит?