Дар памяти (СИ) - Елена Митягина

С тем, что я необычная, Андрюша, потихоньку свыкался. Каждый день, когда я приходила к нему, меня ждал новый вопрос о внеземном бытии, но я старалась отвечать уклончиво, ведь неизвестно, что может стать с психикой ребенка, от переизбытка не укладывающейся в его сознание информации.

- Сколько всего у нас есть жизней? - спрашивал он меня.

- Много.

- А сколько точно, ты же знаешь?

- Ты можешь жить бесконечно на земле, а можешь остаться жить на небе и стать ангелом-хранителем. Но для этого твоя душа должна быть готова к этому.

- И что для этого нужно? Чтобы жить на небе?

- Нужно быть хорошим человеком, и проживать свои жизни достойно. Вообще, жизнь на небе считается привилегией. Там ты не испытываешь ни горя, ни боли, ни страданий, которые встречаются тебе на земле. Но мне кажется, что там скучно.

- А если ты все-таки становишься ангелом-хранителем, и остаешься жить на небе, что с тобой случается?

- Ничего не случается. Тебе дают людей, которым ты будешь помогать в течение всей жизни.

- А как?

- Андрюш, может, уже математикой займемся? - устало произнесла я.

- Нет, расскажи еще немножко. Сама виновата, что посвятила меня в свои тайные знания.

На это возразить мне было нечего, и я лишь вздохнула.

- А у тебя есть какие-нибудь суперспособности?

- Нет.

- Вредная ты.

- Ты же знаешь, что я тебя все равно переспорю.

На этом наш разговор закончился, и мы принялись, наконец, делать уроки. Андрюша был очень умным мальчиком, и для своих десяти лет знал даже больше, чем обычный ребенок в его возрасте, поэтому в моей помощи практически не нуждался. Он много читал, в основном энциклопедии, которые дарил ему папа. Любимыми темами у Андрюши, кроме супергероев, были инопланетяне, персонажи из Гарри Поттера и бескрайний космос.

Детскую энциклопедию о звездном небе и истории его изучения в разные века Андрюша рассказывал мне наизусть, как стихотворение. Он был впечатлен Галилео Галилеем, Джордано Бруно и планетой Сатурн. Часто, когда мы вместе сидели у него дома, Андрюша доставал свою любимую большую белую книгу, с изображением нашей звездной системы, открывал на первой попавшейся странице, и начинал читать вслух. Обычно, это действовало на меня как снотворное, и я засыпала, или делала вид, что сплю, чтобы позлить его. Тогда Андрюша, услышав мое сонное сопение и возмутившись моим поведением, кидал в меня всем, что подворачивалось под руку. Иногда это были его носки, иногда тетрадки, иногда книги, а иногда даже стаканы. К моему счастью, пластиковые. Однажды он облил меня холодной водой, потому что я "заснула" в тот момент, когда он читал мне про звезды. В общем-то, все его выходки были безобидными, и когда я просыпалась от притворного сна, и начинала возмущенно визжать, он укутывался пледом, защищаясь от меня, и долго смеялся. Тогда я брала его любимую белую книгу о космосе, и убегала с ней домой. Когда я возвращалась к себе, мой телефон уже разрывался от его звонков с гневными посланиями, и требованиями вернуть энциклопедию. Нам всегда было весело вдвоем.

- Хочешь книгу? - спросила я в очередной раз, утащив ее домой. - Тогда обещай, что завтра будешь целый день носить мой портфель, и напишешь за меня сочинение.

- Лерка, ты такая вредина.

- Согласен?

- Нет.

- Тогда пока.

Я вешала трубку, но от телефона не отходила, поскольку знала, что он перезвонит. Эта шутка повторялась много раз, и именно она больше всего злила моего друга. Поэтому, собственно, и повторялась. Каждый раз я придумывала Андрюше новые задания, и каждый раз он пытался стойко мне отказать.

- Алло. Портфель понесу, а писать сама будешь, - снова раздавалось в трубке.

- Нет, - я упорно стояла на своем, хотя и знала, что сочинение для меня не проблема. Мне просто нравилось его злить. Возмущенный Андрюша мне нравился гораздо больше того умного, который читал мне книжки.

- Ну, Лер. Ну что ты ведешь себя как маленькая? - он попытался выбрать новую тактику поведения и притвориться взрослым, но я знала все его хитрости, и на меня они не действовали. - Отдай книгу. Тебе же она не нужна.

- Отдам, ты же меня знаешь. Но только за услугу.

- Ладно, уговорила. Напишу я твое сочинение.

В тот момент я расплывалась в гордой улыбке, а Андрюша, наверное, краснел от злости, и мелкой ненависти ко мне. Наутро мы встречались, как обычно, у моего подъезда в семь сорок пять, и шли в школу. Я отдавала ему книгу, а он, как настоящий джентльмен, нес мой портфель. Андрюша всегда выполнял все свои обещания. Сочинения за меня он тоже писал, как и обещал. Не смотря на мои шутливые, иногда обидные для него выходки, Андрюша считал меня своим другом. Мы друг друга уважали и по-детски очень любили. Наша дружба была крепкой, ведь мы росли вместе практически с пеленок. Нам завидовали многие одноклассники, а мы собой гордились.

В классе у меня друзей, кроме Андрюши, особо не было. Я не любила общаться с теми, кто мне не нравится, а не нравились мне многие. Класс наш был самым обычным пятым классом в самой обычной средней образовательной школе. Все мы жили рядом со школой, в соседних дворах. Наши родители были примерно одного материального достатка, и никто на фоне других сильно не выделялся. Кроме, пожалуй, Люды Петренко.

Ее мама была домохозяйкой, а папа бизнесменом. Одевалась Люда в модных бутиках, и вокруг нее всегда вились две наши глупые одноклассницы - Оля и Наташа. Они были довольно лицемерными особами, а их королевой-предводительницей, конечно же, была Люда. Эта "святая троица" любила распускать сплетни про всех наших одноклассников, и их за это мало кто любил. Я была отличницей, и все, что мы проходили на уроках, уже давно знала наизусть, поэтому всегда все понимала с первого раза. Люда Петренко мне завидовала, поскольку сама училась средне. Сама подойти ко мне и попросить помощи она не могла, наверное, ей не позволяла гордость. Но две ее подружки-прихвостни ежедневно послушно клянчили у меня задание, чтобы Люда могла списать правильные ответы. Иногда у меня было хорошее настроение, и я давала им свои тетрадки.

Люда Петренко была тайно влюблена в Андрюшу, и я об этом знала: ее подружка Оля случайно проболталась мне на перемене, пока списывала решение задачи по математике из моей тетради. А поскольку я была Андрюшиным лучшим другом, мы сидели за одной партой, вместе ходили в школу и жили в одном доме, Люда меня тихо ненавидела. Андрюша о симпатии к нему нашей одноклассницы даже и не подозревал, а я не спешила рассказывать. Я знала, что когда-нибудь это знание может мне пригодиться, поэтому молчала.