Про жирафа Федю - Наталья Нусинова

– И чем же он болен? – спросила она.

– А кто его знает… – задумчиво сказала Элеонора. – Какая-то африканская инфекция… кажется, жирафий грипп.

– Это заразно? – спросила техник-смотритель.

– Не знаю, – пожала плечами Элеонора. – Доктор говорит: «Очень!» Но может, и ничего… Вроде грипп как грипп, ничего особенного… озноб, лихорадка, затем пневмония, абсцесс – вплоть до летального исхода. Главное – осложнения. Бывают случаи частичного огусения – это первая стадия… но бывает – и полное ожирафливание. В общем, доктор строго запретил все контакты. Видите, мы даже гулять его больше не выводим.

– А как же вы сами? Не боитесь? – спросила техник-смотритель и с подозрением посмотрела на худую и волосатую шею Максимилиана.

– Рискуем, – развела руками Элеонора. – Что поделаешь? Мы с ним давно в контакте.

– Но у вас же дети! – техник-смотритель растерялась.

– Они у нас закалённые! – сказала Элеонора. – И потом, доктор сказал, дети этому гриппу как раз не очень подвержены. Группа риска – взрослые. Да вы проходите, проходите! Что же вы на пороге-то! Только, пожалуйста, вытрите ноги!

Дворники попятились, а техник-смотритель отступила от двери.

– Спасибо, в другой раз! – решила она. – Мы поручение выполнили! Вы предупреждены! Серьёзно предупреждены! Но поскольку вы предъявили справку от врача… изъятие жирафа временно откладывается!

– До свидания, – вежливо попрощалась Элеонора. – Спокойной ночи!

Техник-смотритель и дворники кубарем скатились с лестницы.

Элеонора закрыла дверь, дважды повернула замок, накинула цепочку и перевела дыхание.

Дверь в столовую оказалась заперта ещё крепче, чем входная.

– Откройте! Это мы! – стучались взрослые.

– Только попробуйте войти! – ответил из-за дверей железный Гришин голос. – Мы вооружены до зубов! Джон, заряжай кольт! Боб, подай смит-вессон! Что ты там копаешься, Гарри?

– Я здесь, капитан Майкл! – отозвался тоненький Глашин голосок.

– Держим оборону! – приказал Гриша. – При прорыве баррикады открывай огонь из двух карабинов сразу!

– Гриша, но там же папа с мамой! И бабушка с дедушкой! – испугалась Глаша.

– Ничего! Заложников отобьём! – успокоил её Гриша и добавил: – Держи Федю!

Папа и Максимилиан поднажали, дверь поддалась, и они буквально попадали на баррикаду из табуреток и диванных подушек.

Гриша едва успел отпрыгнуть в сторону.

– Ну, чего вы так быстро! – сказал он расстроенным тоном. – Мы ещё даже не успели открыть огонь.

В глубине комнаты сидела Глаша в обнимку с Федей.

– Ушли? – спросила она с тревогой.

Максимилиан кивнул.

– Элеонора их выгнала.

– Навсегда? – хмуро поинтересовалась Глаша.

Максимилиан промолчал.

Глаша задрожала и ещё крепче прижалась к Фединому боку.

Мама подошла к ней и поцеловала.

– Не бойся, – сказала мама. – Мы им нашего жирафчика не отдадим.

И погладила длинную Федину шею.

А Элеонора добавила:

– Я их ещё не так испугаю! И Капитониху, и всех её подручных!

– Конечно! – крикнул Гриша. – Пусть только попробуют к нам прийти!

Глаша прошептала:

– Ка-а-а… питониха…

– Давайте умываться и спать, – сказала мама. – Поздно уже.

Глаша зевнула.

Гриша взмахнул ещё раз кулаками, но не очень грозно – он устал.

На следующее утро после завтрака Глаша с Гришей сидели в детской и грустно смотрели, как Федя доедает пальму.

– Одна кочерыжка осталась! – сказала Глаша. – Надо ему новую достать!

– Нет! Не надо! – сказал Гриша.

– Ты что? – удивилась Глаша. – Он же их так любит!

– Мало ли что он любит! – ответил Гриша. – Ему это вредно!

Глаша удивилась.

– Кочерыжки полезные… – сказала она. – И потом… пусть он хоть пальмочку погрызёт! Его же у нас вообще отобрать хотят!

– Никто у нас Федю не отберёт! – отрезал Гриша. – И точка! Смотри: Иван Иванович будет давать ему справки. Элеонора будет пугать эту противную Капитониху и её помощников. Значит, в комитет его уже не заберут!

– Но ведь он быстро растёт! И скоро он не поместится у нас! – напомнила Глаша.

Гриша взглянул на неё с торжествующим видом.

– Я изобрел лекарство! – сказал он как можно СПОКОЙНЕЕ. – Федя расти не будет! Он останется маленьким!

– Ой! – Глаша даже зажмурилась от восторга. – Правда?

Гриша стоял, сложив руки на груди, и снисходительно смотрел на сестрёнку.

– Смотри, Глашка! – сказал он. – Что тебе говорят, чтобы ты ела суп? Или всякую там капусту и морковку? В общем, всё невкусное?

– Ешь, а то не вырастешь, – пролепетала Глаша.

– Правильно! – сказал Гриша. – А что вчера сказал папа, когда я взял третью конфету?

– А что он сказал? – спросила Глаша.

– Он сказал: «Если ты сейчас съешь ещё одного „Гулливера“, ты сам останешься лилипутом!» Сечёшь?

Глаша покачала головой.

– Ну, женщины! – возмутился Гриша. – Никакой логики! Ты подумай: Федя ест одни только овощи и фрукты и совсем не ест конфет, поэтому он так быстро растёт! Значит, надо его посадить на шоколадную диету! И он расти перестанет!

Глаша подошла к Грише и поцеловала его.

– Ты гений! – сказала она.

Гриша скромно потупился, но потом кивнул.

– А Федя будет есть конфеты? – спросила Глаша.

– Пока не хочет. Я вчера попробовал дать ему «Гулливера». Он отказывается! Конечно! Никто не хочет есть то, что полезно! Но это был ПЕРВЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ! Мы его приучим! Тащи конфеты!

Глаша сбегала и принесла салфетку с «Гулливерами», которую она спрятала под шкаф.

Увидев ненавистные конфеты, Федя попятился.

Глаша попыталась дать ему кусочек:

– Ну, Феденька, ну, чуть-чуть! За папу, за маму, за Гришу, за меня! Ведь тебе же это очень нужно! Ты от этого станешь домашним карликовым жирафом! И останешься жить у нас!

Федя вырвался, отпрыгнул и затряс головой.

– Фёдор! Сейчас же прими лекарство! – приказал Гриша.

Услышав слово «лекарство», Федя послушно открыл рот. Он умел хорошо лечиться и был очень терпеливый пациент, поскольку только что тяжело переболел. Глаша тут же всунула ему в рот полконфеты.

– Вот умница! – сказала она.

Морщась от отвращения, Федя проглотил шоколад.

Глаша быстро дала ему заесть пальмовым листом. Она припрятала несколько листиков на всякий случай. Вот и пригодились!

Гриша расхаживал по комнате, заложив руки за спину, и рассуждал:

– Существует несколько способов дать жирафу необходимый ему шоколад. Можно покрошить его во фруктовый салат. Можно растворить в кокосовом молоке. Можно просто уговорить жирафа принять лекарство против роста. Жираф – животное разумное и к советам прислушивается!

Глаша с восхищением смотрела на брата.

– Теперь все конфеты только для Феди! Сами не едим! – заключил Гриша.

Глаша нахмурилась, но кивнула.

– Конечно!

А Федя чихнул и пнул ногой жёлтый мячик.

Ему хотелось поиграть в футбол.

Глава тринадцатая

Если мы любим Федю…

Вечером пришёл Иван Иванович. Он, как всегда, осмотрел и послушал Федю, потом потрепал его по длинной шее и весело сказал:

– Поздравляю! Совершенно здоровый молодой жираф!

И добавил:

– Крепенький он у вас! Другой бы не выкарабкался!

– Спасибо, доктор! – сказала Элеонора и подарила Ивану Ивановичу докторскую шапочку и халат, которые она для него сама сшила.

– Какая прелесть! – восхитился Иван Иванович, примерив обновки перед зеркалом. – Чудесный фасон! Он меня стройнит! И шапочка мне идёт! Скрывает мою лы… в общем, очень подходит к моей причёске! Пожалуй, я в этом костюме буду делать доклад на ежегодном слёте ветеринаров! Какая же вы рукодельница, Элеонора Константиновна! Позвольте ручку!

И Иван Иванович поцеловал Элеоноре руку.

Элеонора зарделась от смущения.

– Заходите почаще, доктор!

– Ну уж нет! – засмеялся Иван Иванович. – Врачу такого не говорят! Из суеверия. Я вас очень, знаете, полюбил, но я навещаю больных животных. А к вам я теперь приходить не буду. Надеюсь, что вам больше моя помощь не понадобится. Но если что – звоните!

И доктор стал надевать ботинки.

– А-а… справка? – спросил Максимилиан. – Ведь нам нужна медицинская справка! Вы знаете, за Федей уже приходили! И ваша справка нас буквально спасла!

Максимилиан рассказала Ивану Ивановичу про то, как Элеонора напугала и прогнала Капитониху и её подручных.

Иван Иванович почесал затылок.

– Да-а, дела-а… Значит, им сообщили. Не думал я, что это будет так быстро. Хорошо, что вы не растерялись… хотя, конечно, жирафий грипп как диагноз – это нонсенс! Вы на меня не ссылались, надеюсь?

– Нет, нет, доктор, что вы! – поспешила успокоить его Элеонора.

А потом добавила просительным тоном:

– Нам бы справочку продлить…