Читай не хочу. Что мешает ребенку полюбить книги - Римма Вадимовна Раппопорт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дислексию диагностируют только в школе – не раньше конца второго – начала третьего класса, когда навык чтения должен быть сформирован уже у всех. Первым сигналом становятся заметные трудности в учебе. По мнению детского нейропсихолога Галины Юрченко, родителям дошкольника стоит начать беспокоиться, если «у ребенка наблюдается задержка речевого развития, он испытывает сложности при построении рассказа по сюжетным картинкам и логико-грамматических конструкций, постоянно все роняет, спотыкается, плохо завязывает шнурки и застегивает пуговицы, путает право и лево, месяцы и дни недели, не может сосредоточиться на задании, легко отвлекается».
Наличие дислексии не означает, что человек вообще никогда не сможет читать книги. Но ему надо помочь – поддержать психологически, вовремя отвести к хорошему специалисту. Поставьте себя на место ребенка: ты физически не можешь читать так же, как одноклассники, а учителя и родители ждут результата, ругают, раздражаются. «Научить читать запущенного дислексика хотя и трудно, но возможно, а вот сделать так, чтобы он получал удовольствие от общения с книгой, – увы, практически нереально», – считает Безруких[32]. Информационная и моральная поддержка понадобится и родителям. Найти ее можно, например, в Ассоциации родителей и детей с дислексией.
Жил-был маленький мальчик, который терпеть не мог читать. Вообще. Ну совсем ничего. Даже сказки в начальной школе были суровым испытанием. Кто-то посоветовал родителям приобщать меня к чтению с помощью комиксов. Комиксы я полюбил всей душой, но читать лучше и больше не стал. Чтобы вы понимали масштаб трагедии: текст длиннее четырех страниц вызывал у меня панический страх.
Проблемы начались в пятом классе, когда оказалось, что читать надо не только на литературе, но и на остальных предметах. В шестом классе я пошел в центр дополнительного образования «Поиск» на отделение русского языка и литературы. Мне было очень сложно. Но! Там была Татьяна Ивановна… Она никогда никого не заставляла читать и не ругала за невыученные уроки. Она рассказывала… О книгах, их авторах, героях произведений. При этом оставалась какая-то интрига. Мол, хочешь узнать все до конца – прочти сам. Не буду врать, сначала даже это не помогло. Я почти рыдал, если предстояло прочесть что-либо длиннее рассказа. Но это уже был вызов! Я решил вооружаться.
Мы нашли специальные образовательные программы по работе сначала с малыми, а потом с большими текстами, после чего я успешно прошел курс скорочтения. Я справился! На лето Татьяна Ивановна, как правило, дает нам список литературы, состоящий из двух частей: обязательная и дополнительная (для души). За каникулы после седьмого класса я прочел ВСЕ рекомендуемые книги (а это более ста произведений!). Это был рекорд! Около недели я чувствовал себя почти олимпийским чемпионом. Так было до того момента, пока у меня не возникло желания перечитать, а не просто «проглотить» некоторые книги. Я понял разницу. Читал уже неспешно, с расстановкой. Влюблялся в фантазии Беляева и Верна, зачитывался Достоевским и Чеховым. Но мне нужен был этот период «глотания». Я осознал, что могу читать много, победил страх перед казавшейся до этого неподъемной школьной программой.
Может быть, для кого-то навык чтения – это постепенный подъем по ступенькам от комиксов к творчеству Толстого. Для меня же это была война! С триумфальными и проигранными битвами, долгими осадами и заключенным в итоге сердечным согласием.
Георгий, 15 лет, Ставропольский край
Дислексия не ставит крест на читательском будущем ребенка. И даже на писательском не ставит. Андрей Жвалевский и Евгения Пастернак – популярные авторы, вместе пишущие для детей и подростков. У Евгении дислексия, и она согласилась со мной об этом поговорить.
Как вы узнали, что у вас дислексия? Как это влияло на вашу жизнь в детстве?
Узнала об этом, уже будучи взрослой, пришла с младшей дочкой на курсы скорочтения, она очень медленно читала, мне хотелось ей помочь. По ходу выяснила, что с дочкой все хорошо, а вот со мной не очень.
Про свое детство я много думала. Мне дислексия не мешала, и я пытаюсь разобраться почему. Я, безусловно, не любила читать. Я очень любила истории, у меня было огромное количество сказок и книг на пластинках. То есть слушать истории я любила. Читать было сложно.
В школе я училась хорошо, но меня спасала советская программа. Во-первых, я пошла в школу в семь лет, а не в шесть, как тогда часто делали. Во-вторых, в школе все было очень медленно, и даже я успевала. В-третьих, нас год учили писать письменными буквами, и меня начала спасать механическая память. Написать письменную «я» в другую сторону невозможно – рука помнит, печатную я до сих пор в нужную сторону не напишу, у меня сразу начинается паника.
На уровень школьной пятерки в советское время даже с дислексией можно было выйти. Никто не требовал много читать, все было просто и размеренно. Задачу читали сначала вслух, потом уже смотрели в текст. Учитель вообще много читал вслух, все разжевывалось по многу раз. Лексика была простая. Я вижу слово картинкой, и я довольно быстро выучила, как выглядят все нужные слова – мне хватало.
Вам до сих пор тяжело читать?
Читать сложно. Энергозатратно. Устают глаза. Я это очень здорово опять прочувствовала, когда начала учить английский, поначалу доходило до мигрени. Невозможно прочитать страницу текста, нужно встать, походить, съесть шоколадку. Если бумага глянцевая, если шрифт мелкий, если курсив – через полстраницы глаза болят, голова болит, физическая усталость.
На родном языке, конечно, давно уже не так. Но до сих пор, когда я вижу длинный текст, первая реакция – закрыть его.
Как вы в итоге справились с чтением?
Я начала читать в удовольствие лет в 16. Видимо, мозг набрал достаточное количество слов-картинок, и чтение перестало быть физическим трудом.
К сожалению, никаких лайфхаков нет, кроме того что чем больше читаешь, тем проще.
Если советовать мамам детей-дислексиков, то на начальном этапе очень важен крупный шрифт и чтобы бумага не бликовала. Потому что и так буквы прыгают (в моем случае мерцают), а когда еще и бумага бликует, то просто берет отчаяние, каждое слово приходится по три
