За честь друга - Луис Мастерсон

— Это очень любезно с вашей стороны, миссис Винк.

— Зовите меня Леда. Знаете, есть звезда… Кейн улыбнулся. Зубы его сверкнули холодным, почти хищным блеском. Однако, глаза его, к удивлению

женщины, смотрели тепло и доверчиво.

— Мне нужно оставаться здесь до полуночи, — сказала она хрипловатым голосом. — Это довольно поздно… Я могу показаться вам нескромной, но мне хотелось бы с вами встретиться. Не думайте ничего такого…

Маленькие глаза Кейна заблестели.

— Нет, — сказал он, — ничего такого я не думаю.

— Вход с другой стороны, — сказала она. — Там есть такая небольшая дверь…

«Для особых посетителей», — подумал Кейн, кивнув головой.

— Я не хочу, чтобы мой муж… что-нибудь вообразил, — сказала она.

— Значит, в полночь, — спокойно сказал Кейн.

Глава 6

За два часа двадцать минут Кейн уже выиграл более четырех тысяч долларов банкнотами и золотым песком. Большая часть этой суммы досталась ему от высокого худого типа с туманным взглядом и замашками наемного стрелка. Он называл себя Хондо Кид, и Кейн решил, что он имеет какое-то отношение к горной компании. Кид, казалось, пользовался уважением остальных посетителей, и пока шла игра, Кейн чувствовал на себе беспокойные взгляды. Когда же Кейн, наконец, открыл свое каре из троек и туза, наступила такая тишина, что слышен был даже приглушенный шум бара, находившегося на другой стороне улицы.

Хондо Кид смотрел на Кейна налитыми кровью глазами.

— Вы очень сильный игрок, мистер, — сухо сказал он. Кейн кивнул и сгреб свой выигрыш. Кроме бумажных денег, там были четыре маленьких тяжелых мешочка с гарантийной пломбой «Росуэлл-Банка». Кейн взвесил их на руке, и его вдруг охватило давно забытое чувство: жажда золота.

Хондо Кид неторопливо продолжал:

— Вы собираетесь искать здесь золото?

— Ага.

— Тогда мы наверняка еще увидимся, — сказал Хондо Кид тоном, не предвещающим ничего хорошего. Кейн посмотрел ему прямо в глаза.

— Когда вам будет угодно, — сказал он.

Кид резко встал. На мгновение Кейну показалось, что тот сейчас вытащит револьвер, и он слегка отклонился назад, готовый ко всему.

Светлые, почти бесцветные глаза Хондо Кида приняли свирепое выражение, но оно почти сразу угасло в прищуре. Он повернулся и вышел.

Кейн уложил деньги в пакет и сунул его в карман. Затем раздавил в пепельнице тридцатую за этот день сигарету и опустошил свой стакан.

Когда он выходил, все вокруг молчали, но он чувствовал на себе многие взгляды. Лишь один старый, истрепанный работой старатель проговорил вполголоса, когда Кейн был уже на пороге:

— Будь осторожен, мистер! Хондо Кид не успокоится, пока не заберет все назад…

Кейн кивнул в знак благодарности, толкнул дверь и вышел в темную прохладу ночи. Он прошел по главной улице мимо управления компании. Двери были заперты, свет в окнах не горел. Кейн быстро спустился по улочке, которая вела к дому Винка. Он знал, что теперь по-настоящему рискует. Если его застанут с Ледой Винк, за ним будет гнаться добрая половина служащих компании… Но воспоминание о ее чувственной улыбке и манящих глазах избавило его от колебаний. Кроме того, он желал не только ее тела. Если она замешана в мошенничестве, то ему, быть может, удастся что-нибудь узнать…

Было около половины первого, когда он открыл небольшую калитку и направился к дому. Сквозь щель между толстыми шторами пробивался свет лампы.

Не ловушка ли это? Не сунут ли ему под нос револьвер?

Кейн вытащил кольт и, держа его у правого бедра, тихо постучал в дверь левой рукой.

Раздались шаги, и дверь приоткрылась. Кейн отступил на шаг. Из-за двери на него пахнуло духами, и тихий голос спросил:

— Это вы, Кейн?

— Да. Я опоздал. Прошу прощения.

— Ничего. Входите же…

Револьвер исчез под его курткой, и она его даже не заметила: в прихожей было почти темно. Она сняла с него шляпу. На ней было длинное широкое платье, и когда она потянулась к вешалке, он понял, что под платьем ничего нет.

В животе его что-то съежилось.

— Входите, — сказала она негромко.

Он прошел за ней в небольшую, но очень уютную гостиную. Мебель, занавески, маленькие лампы — все было очень «дамским»; ничто в этой комнате не вязалось с грубоватой суровостью мистера Винка. Кейн постарался быть как можно внимательнее. Глаза его медленно ощупывали комнату, выискивая, где мог бы спрятаться человек. Здесь было еще две закрытых двери.

— Красивый дом, мэм, — сказал он спокойно.

— Только маловат, — улыбнулась она, направляясь к низкому столику, где стояли бутылки и стаканы. — Карл обещал расширить его, но он слишком занят на приисках. Чтобы как-то убить время, я занимаюсь отелем. Карл здесь почти не бывает…

— Вы давно здесь живете? — спросил он, беря предложенный ему стакан.

— Два года. Прежде жили в Калифорнии. Там тоже сплошь и рядом — участки, прииски и все такое…

Кейн отпил немного виски. Взгляд его скользил с одной закрытой двери на другую.

Она села на диван прямо напротив кресла, где сидел Кейн, положила ногу на ногу; в разрезе платья обнажилось бедро, и у Кейна опять съежилось в животе.

— Откуда вы, Кейн? — спросила она, отклонившись назад.

— С востока.

— Но у вас нет восточного акцента.

— Я много путешествовал, поэтому акценту некогда было появиться.

— Вы не женаты?

— Нет.

— Вы чуть не добавили «к счастью», — пошутила она.

— Правда? — Он повернулся к ней. — Если бы я жил здесь, то, пожалуй, забыл бы о приисках, — произнес он с улыбкой и глотнул виски.

Глаза его вновь пробежали по закрытым дверям. Она наклонилась вперед и нежно улыбнулась.

— Вам и вправду здесь нравится?

— Нравится. Она встала.

— Хотите взглянуть на остальные комнаты?

— Нет, не беспокойтесь.

Теперь, зная, что они одни, он немного расслабился и перенес все внимание на нее. Было очевидно, что она пригласила его с одной-единственной целью. Он прочел это в ее глазах еще во время разговора в отеле. Но что за этим стояло? Простое женское желание или средство заставить его поселиться в Хондо, купить одну или несколько концессий, жить в надежде когда-нибудь овладеть ее телом?

Он устремил свои маленькие глаза на нее. Вероятно, этот взгляд напугал ее: стакан внезапно задрожал в ее руке.

— У меня есть несколько тысяч долларов, — сказал он. — Советуете ли вы мне купить концессию?

— Да, — сказала она. — Здесь есть золото, и…

— И что?

Она опустила голову.

— Я бы хотела, чтобы вы остались, — сказала она почти шепотом. — Не думайте обо мне ничего такого, но атмосфера в этом старательском городке такая… такая…