Рождественское одеяло (ЛП) - Штайнер Канди

Через несколько секунд хижина стала видна лучше, благодаря небольшому лучу света, исходящему от маленького фонарика в руках Ривера. Он протянул мне один, а затем начал вытаскивать свечи, расставлять их в разных углах хижины и зажигать.

Как только все они были зажжены, он выключил свой фонарик, и я сделала то же самое.

— Ну, это довольно уютно, — сказала я с улыбкой.

Ривер усмехнулся.

— Всегда есть луч надежды.

— На этот раз больше похоже на золотое свечение.

Ривер улыбнулся мне в ответ на долю секунды, прежде чем вернуться к столу, и открыл свою книгу с того места, где остановился, расположившись рядом со свечой, чтобы было больше света.

Я некоторое время наблюдала, как он читает, свет и тени играли на его лице, как и прошлой ночью. Только на этот раз они исполнили что-то вроде танца — мерцающее пламя танцевало с темнотой.

Раньше я была готова лечь спать. Но теперь, с новой порцией адреналина, обнаружила, что моя скука удушает, и потребность что-то сделать, что угодно, становится слишком сильной, чтобы ее вынести.

— Сегодня канун Рождества, — сказала я, вскакивая на колени и закидывая руки на спинку дивана. — Мы должны что-то сделать.

— Например, что?

Я нахмурилась, потому что мы не могли посмотреть рождественский фильм, так как у него не было телевизора, и у него не было никаких игр, кроме тех, в которые мы могли играть колодой карт.

— Как насчет того, чтобы включить радио? — предположила я. — Найди станцию, которая играет рождественскую музыку. И мы можем печь печенье!

— Мы ничего не можем испечь, — поправил Ривер, не отрывая глаз от своей книги. — Электричество отключено, тупица.

Я бросила в него маленькую подушку с дивана.

— Эй!

Он усмехнулся, легко подхватил подушку и сунул ее под мышку, прежде чем захлопнуть книгу и со вздохом посмотрел на меня.

— Просто указываю на факты. К тому же у меня нет ингредиентов для приготовления печенья.

Я прищурила глаза.

— Отлично. Никакого печенья. — Я сделала паузу. — Что у тебя есть такого, что мы могли бы использовать с пользой?

Ривер еще раз глубоко вздохнул, но затем что-то блеснуло в его глазах, и он ухмыльнулся.

— У меня есть гоголь-моголь, — сказал он. — И ром.

Улыбка заиграла на моих губах.

— А рождественская музыка?

Ривер застонал, но уступил.

— Хорошо. Но если включится Мэрайя Кэри, я швырну это радио через всю комнату.

— Или мы могли бы просто выключить его на несколько минут.

— Договорились.

Я вскочила с дивана, визжа от восторга. От волнения Лось тоже вскочил и засуетился у моих ног, и Ривер усмехнулся, когда мы оба скользнули на кухню в стиле Тома Круза.

— О, я надеюсь, что они сыграют «Рождественскую песню». Это моя любимая.

Ривер покачал головой, доставая из шкафа два стакана и снова раздраженно ворча.

Но я видела улыбку, с которой мужчина пытался бороться.

Глава 10

Почему и почему нет

— Это неправда! — сказала я икнув, и хихикая от этого звука. — Это ты спровоцировал меня сесть на те старые веревочные качели.

— О, как будто ты не сделала бы этого без меня, — возразил Ривер. — Вот почему ты хотела поиграть за тем старым домом. Поэтому ты притащила нас всех туда в тот день. Ты хотела забраться на эти веревочные качели, и ты это знаешь. — Затем он пожал плечами, делая глоток своего гоголь-моголя, в котором определенно было больше рома, чем чего-либо еще. — Не моя вина, что ты не поняла, что веревка сгнила.

— У меня несколько недель болело из-за ушиба копчика, — напомнила я ему. — А ты, ты просто смеялся надо мной. Придурок.

— Это было забавно!

— Я поранилась!

— Ты выжила. И поверь мне, если бы ты могла видеть, как замахали твои руки, когда оборвалась веревка, отправляя тебя в воду прямо там, у берега, и как ты плюхнулась на мелководье, как рыба… — Он снова начал смеяться при воспоминании об этом, так сильно, что долгое время не мог говорить, а я вынула палочку корицы из своего гоголь-моголя и бросила ему в голову.

Это заставило его смеяться еще громче.

— И звук, который ты издала, — сказал он, когда, наконец, отдышался. — Похоже на кошку в течке.

Тогда я присоединился к его смеху, потому что, хотя в тот день действительно поранилась, я потащила нас и группу наших друзей на озеро, чтобы повеселиться, потом это было довольно забавно.

— Разве не в тот же день Дженни пыталась заставить тебя поцеловать Табату? — спросила я, щурясь сквозь туман рома, плывущий в моей голове, когда попыталась вспомнить.

— О, черт, — сказал Ривер со смешком, а затем тихо присвистнул. — В тот. И тебе это не понравилось.

— Черт возьми, конечно. Эта маленькая шлюшка точно знала, что делает. Табата была влюблена в тебя всю старшую школу, и ей было плевать, что мы были вместе. — Я покачала головой. — Просто ждала своего шанса.

— Ну, ты не позволила ей воспользоваться этим шансом, если я правильно помню, — сказал Ривер с дерьмовой ухмылкой. — Потому что я почти уверен, что ты сказала что-то вроде: «В твоих снах, сучка», а затем оседлала меня и целовала прямо там, перед всеми.

Я гордо улыбнулся.

— Пришлось напомнить, кому принадлежало твое сердце.

Глаза Ривера еще больше прищурились от усмешки, и, может быть, немного от рома тоже. Я уже сбилась со счета, сколько у нас было коктейлей. Все, что знала, это то, что гоголь-моголь перешел от приятной, гладкой, правильной смеси к чему-то более близкому к рому с минимальной добавкой чего-то.

Я сделала глоток из своего стакана, все еще улыбаясь воспоминаниям. Затем меня осенила идея.

— Мы должны поиграть.

Ривер приподнял бровь.

— Во что?

— «Правда или действие».

Его улыбка превратилась в хмурое выражение, и парень посмотрел на то, что осталось в его стакане, допивая, прежде чем встать. Ривер уже направлялся на кухню, чтобы налить себе еще, когда сказал:

— Не староваты ли мы для игр?

— Возраст — это просто число, — возразила я, вскакивая с того места, где сидела скрестив ноги крест-накрест на полу. Я осушила то, что осталось от моего коктейля, ради пополнения в то же время, что и Ривер, хотя у него остался глоток, а у меня было полстакана.

Он ухмыльнулся мне, когда я поставила свой стакан рядом с его, как раз когда он наливал ром.

— Давай, — настаивала я. — Это будет весело. И вот что я тебе скажу — я даже дам тебе пропуск. Если спрошу тебя о чем-то, на что ты не хочешь отвечать, или скажу сделать что-то, чего ты не хочешь делать, ты можешь его использовать.

Тяжелое дыхание вырвалось из его горла.

— Пожалуйста, — добавила я, хлопая ресницами.

Ривер взглянул на меня с усмешкой, а затем покачал головой.

— Хорошо. Но я хочу два пропуска.

— Слабак.

— Эй, я просто знаю, как грязно ты можешь играть в эту игру, и я не собираюсь бегать нагишом в метель.

— О, черт возьми, ты украл мою первую идею! — Я подмигнула в ответ на шутку, доставая гоголь-моголь из холодильника, чтобы наполнить наши бокалы.

Как только пополнили наши запасы, мы снова сели перед камином на подушки, и Лось снова свернулся рядом со мной, мягко виляя хвостом, когда я погладила шерсть на его шее.

— Хорошо, правда или действие? — спросила я, когда мы устроились.

Ривер рассмеялся.

— Ты так взволнована. Выглядишь как ребенок, которого выпустили на свободу в Диснейленде.

— Отвечай на вопрос.

Еще один смешок.

— Правда.

— Отстойно, — поддразнила я, но затем постучала себя по подбородку, глядя в потолок и обдумывая вопрос. — Ой! Знаю. — Я ткнула пальцем ему в грудь. — В тот день, когда я зашла в нашу спальню, и ты был запыхавшийся и голый, ты действительно только что закончил тренировку и принимал душ, или все-таки мастурбировал?

Его глаза расширились, как блюдца, и он разразился лающим смехом.