Талтос - Энн Райс

— На болотах? — удивилась Мона. — Невероятно!

— Да-да, милая, так и есть.

— Все правда, — мрачно подтвердила Беатрис. — Мы, конечно, купили для них новое постельное белье, много новых вещей. Мы хотели поселить их в гостинице, или в одном из домов, или…

— Да уж, — кивнула Селия. — Боюсь, эта история едва не попала в газеты. Милая, а сейчас твоя бабушка там совершенно одна?

— Нет, мэм, она с Бенджи. Бенджи из трапперов, так он живет… Ну, это действительно безумные люди, понимаете? Они живут в хижинах, построенных из консервных жестянок, а окна у них из всяких осколков, а то и из картона. Я ему плачу сущие крохи за то, что он присматривает за бабулей и отвечает на звонки телефонов, но не делаю никаких налоговых вычетов.

— И что? — возразила Мона. — Он же независимый подрядчик.

— Ты действительно умна, — заметила Мэри-Джейн. — Думаешь, я этого не знаю? Этот Бенджи, будь он благословен, уже знает, как сделать легкие деньги здесь, во Французском квартале, понимаешь? Но ему доступна только мелкая торговля.

— О боже, — вздохнула Селия.

Майкл засмеялся:

— А сколько лет этому Бенджи?

— В сентябре будет двенадцать, — ответила Мэри-Джейн. — С ним все в порядке. Его великая мечта — стать наркоторговцем в Нью-Йорке, а моя великая мечта — отправить его в Луизиану, в университет Тулейна, чтобы он стал врачом.

— Но что ты имела в виду, когда говорила о телефонах? — спросила Мона. — Сколько их у тебя? И на что они тебе там?

— Ну, мне приходится тратить сколько-то денег на телефоны, это абсолютно необходимо. Я звоню своему брокеру. А кому же еще? И есть вторая линия, чтобы бабуля могла разговаривать с моей матерью. Ты ведь знаешь, моя мать никогда не выйдет из той больницы в Мексике.

— Что еще за больница в Мексике? — в полном недоумении спросила Беа. — Мэри-Джейн, ты всего две недели назад рассказывала мне, как твоя мать умерла в Калифорнии!

— Видите ли, я просто старалась быть тактичной и никого не расстраивать.

— Но как же насчет тех похорон? — спросил Майкл, подходя ближе, скорее всего для того, чтобы бросить мимолетный взгляд в вырез обтягивающей блузки Мэри-Джейн. — Та старая леди… Кого они там похоронили?

— Милый, это и есть самое неприятное. Пожалуй, этого никто никогда не узнает, — сказала Мэри-Джейн. — Да не беспокойтесь вы о моей матушке, тетя Беа, она уверена, что находится в астрале. И насколько я знаю, она вполне может там находиться. К тому же у нее отказывают почки.

— Насчет похороненной женщины дело обстоит не совсем так, — сказала Селия. — Полагают, что это…

— Полагают? — повторил Майкл.

«А может быть, большая грудь означает силу?» — думала Мона, наблюдая за тем, как девушка, согнувшись едва ли не пополам, хохочет, показывая на Майкла.

— Послушайте, но это же действительно очень печально, та женщина в чужой могиле, — вмешалась Беатрис. — Но, Мэри-Джейн, ты все равно должна мне сказать, как связаться с твоей матерью.

— Эй, у тебя нет шестого пальца, — заметила Мона.

— Точно, теперь нет, — согласилась Мэри-Джейн. — Матушка нашла в Лос-Анджелесе какого-то доктора, и тот все отстриг. Это я и собиралась тебе сказать. Они проделали то же самое и с…

— Хватит этих разговоров, в самом-то деле! — перебила ее Селия. — Я беспокоюсь за Роуан!

— Ох, я не знала… — смутилась Мэри-Джейн. — Я имею в виду…

— То же самое с кем? — спросила Мона.

— Вот и еще одно: когда нужно говорить «с кем» вместо «кто» или «кого»?

— Не думаю, что ты дошла уже до этого уровня, — откликнулась Мона. — Есть множество базовых вещей…

— Хватит, леди и джентльмены! — заявила Беа. — Мэри-Джейн, я собираюсь позвонить твоей матери.

— Ты об этом пожалеешь, тетя Беа. Ты знаешь, что за доктор отчикал мне шестой палец в Лос-Анджелесе? Это был колдун вуду с Гаити, и он это проделал на собственном кухонном столе.

— Но разве они не могут выкопать ту женщину и покончить со всем раз и навсегда, выяснив, кем она была? — спросил Майкл.

— Вообще-то, у них были серьезные подозрения, но… — начала было Селия и тут же умолкла.

— Насчет чего? — спросил Майкл.

— Все дело в чеках социального пособия, — сообщила Беатрис. — Только это не наше дело. Майкл, пожалуйста, забудь ты о той покойнице!

Как Роуан могла не обращать внимания на это обсуждение? И Майкл туда же! Уже называет Мэри-Джейн по имени и только что ложкой ее не ест! Если даже это не задевает Роуан, то ей и торнадо нипочем.

— Что ж, Майкл Карри, выяснилось, что перед тем, как та бедняжка умерла, в приюте ее некоторое время называли Долли-Джин. Похоже, там вообще ни у кого не было хоть капельки рассудка. Думаю, однажды они случайно уложили бабулю в чужую постель, и дальше началась путаница. А когда та старушка умерла в постели бабушки, несчастную старенькую незнакомку похоронили в могиле Мэйфейров!

При этих словах Мэри-Джейн буквально обожгла взглядом Роуан.

— Она слушает! — закричала девушка. — Да, Богом клянусь, она слушает! Слушает!

Но даже если она и была права, никто другой этого не заметил и не ощутил. Когда все взгляды обратились к Роуан, она оставалась все такой же безразличной. Майкл вспыхнул, как будто его ранил взрыв девушки. А Селия мрачно и с сомнением всмотрелась в Роуан.

— Да с ней вообще ничего не случилось, — заявила Мэри-Джейн. — Она давным-давно в порядке. Просто люди вроде нее говорят только тогда, когда им этого хочется. Я тоже могу так.

«Почему бы тебе не начать прямо сейчас?» — чуть не спросила Мона.

По правде говоря, ей хотелось верить, что Мэри-Джейн права. В конце концов, эта девушка действительно могла быть сильной ведьмой, решила Мона. А если и не была, то могла стать.

— А о бабуле можете вообще не беспокоиться, — заявила Мэри-Джейн, как будто завершая тему. Она улыбнулась и хлопнула себя по обнаженному загорелому бедру. — Давайте-ка я вам кое-что скажу. Это может повернуть все к лучшему.

— Бог ты мой, как же это? — удивилась Беа.

— Понимаете, говорили, что в том доме она мало с кем общалась, лишь как будто говорила сама с собой и вела себя так, будто вокруг никого не было. Только она отлично знает, кто она такая, ясно? Она разговаривает со мной, смотрит мыльные оперы и никогда не пропускает «Риск» или «Колесо Фортуны». Я думаю, все дело было в потрясении, ну и в остальном тоже, а то, что она вернулась в Фонтевро и нашла там всякие вещи на чердаке… Вы знаете, что она может сама забираться на чердак? Послушайте, с ней все в порядке, и не беспокойтесь вы о ней. Я покупаю ей сыр и галеты, и мы вместе смотрим ночные шоу по западным каналам, ей они тоже нравятся, ну, знаете, «Разбитое сердце» и такое всякое. Да она и песенки из этих программ поет! Так что не забивайте себе голову. Она потрясающая!

— Но, дорогая, на самом деле…

Моне минут на пять даже как будто понравилась Мэри-Джейн, ведь она так заботится о старой женщине и отвоевывает у жизни каждый день, не боясь даже удара током.

Мона обошла вместе с Мэри-Джейн дом и наблюдала, как та запрыгнула в свой старенький пикап, из пассажирского сиденья которого торчали пружины, а потом грузовичок с ревом умчался в облаке голубых выхлопных газов.

— Мы обязаны позаботиться о ней, — заявила Беа. — Мы должны как можно скорее собраться все вместе и обсудить ситуацию Мэри-Джейн.

Мона мысленно полностью согласилась с этим: «Ситуация Мэри-Джейн» — отличный ярлык и отличная тема.

И хотя эта девушка пока что не продемонстрировала явно какую-либо заметную силу, в ней было нечто волнующее.

Мэри-Джейн была храброй, и Мону чрезвычайно привлекала идея пролить на эту девушку дождь денег и привилегий Мэйфейров и попытаться изменить ее к лучшему. Почему бы ей не переехать сюда и не начать заниматься с тем учителем, который собирался навсегда освободить Мону от школьной скуки? Беатрис все еще размышляла о том, что надо бы купить какую-нибудь одежду для Мэри-Джейн, пока та не уехала из города. Можно не сомневаться, Беа непременно соберет для нее кучу пусть не новых, но вполне приличных вещей.

Была и еще одна маленькая тайная причина симпатии Моны к Мэри-Джейн: небольшая соломенная ковбойская шляпа. Мэри-Джейн появилась в ней в доме, потом скинула на спину и вновь надела, когда села за руль своего грузовичка.

Ковбойская шляпа… Мона всегда мечтала носить ковбойскую шляпу, особенно когда станет по-настоящему богатой и будет летать по миру на собственном самолете… Она воображала себя важной особой в ковбойской шляпе, входящей на фабрики и в банки, и… А у Мэри-Джейн Мэйфейр уже была ковбойская шляпа. С косичками на макушке, в узкой короткой хлопчатобумажной юбке девушка тем не менее производила впечатление цельной натуры, вопреки всему обладавшей весьма привлекательным собственным стилем. Даже ее ободранные и обломанные фиолетовые ногти были частью этого стиля, придавая Мэри-Джейн особую земную соблазнительность.