Острова сампагита (сборник) - Александр Асмолов

Как-то случай привел меня в одну из мастерских джипни, которую все гордо называли заводом. Хозяин важно сопровождал горстку туристов, рассматривавших десяток джипни в разной стадии сборки. Запомнилось, что и рама, и большинство деталей кузова делалось из древесины пальмы, даже подушки для сидений плели из листьев и набивали опилками той же пальмы. И это не только из-за дороговизны отделочных материалов, которые обычно использует автопром, просто во влажном тропическом климате именно пальма служит дольше любой синтетики или пластика. О металле и говорить нечего.

Прошло время. Современные джипни и теперь трудно сравнить с популярными во всем мире микроавтобусами, но спутать их ни с чем нельзя. Они более похожи на разукрашенные цирковые вагончики. Канули в лету армейские легковушки. Теперь джипни имеют современные японские двигатели, корейскую трансмиссию и резину, но у всех обязательная открытая задняя подножка и масса поручней, позволяющих запрыгивать на ходу, висеть гроздьями или забираться на крышу в час пик. Кроме номера машины, маршрута и традиционно пышного названия, на каждом кузове красуется имя владельца и телефон, по которому можно позвонить, чтобы высказать свое мнение о мастерстве водителя. На задней подножке кондуктор-зазывала. Он выкрикивает номер маршрута и помогает пассажирам при посадке. Между пальцами у него зажаты разные банкноты, чтобы пассажиры могли быстро оплатить проезд. Никаких билетов. Джипни всегда притормозит, чтобы подобрать хотя бы одного пассажира. Пригнувшись, они заскакивают внутрь и рассаживаются по двум параллельным скамейкам вдоль бортов. Джипни быстро набирает скорость, ловко маневрируя между разношерстным уличным транспортом – от повозки на двух огромных деревянных колесах, которую тащит поденщик, до поблескивающей лаком новенькой Toyota.

Кстати, за пятнадцать лет новых машин на дорогах стало существенно больше. Особенно в глаза бросаются такси. Их много и, в основном, это новые японские машины. Чистенькие и с кондиционером. Поездка по городу обойдется в 3 доллара, но в пятницу вечером чуть дороже. У больших супермаркетов на посадку в такси очередь. Полисмен следит за порядком, но никто не пытается жульничать. Машины идут потоком, и очередь движется быстро. Надо сказать, что такси востребованы и доступны. Причем не раз замечал, что в большом городе таксисты не знают дороги. Явно приезжие из провинции, они останавливаются и спрашивают, как проехать. При этом «знатоки» могут указывать в противоположные стороны. Если пассажир уже не первый раз возвращается этим маршрутом в свою гостиницу, то он не выдерживает и начинает выполнять роль пилота.

Дело в том, что основная масса гостиниц располагается в прибрежной полосе. Там ориентироваться просто. Когда же турист выбирает недорогую гостиницу в центре города, найти ее сразу трудно. Нужно два-три раза свернуть вглубь какого-нибудь квартала, где и указатель-то сразу не найдешь. Зато через пару дней начинаешь свободно ориентироваться на улицах даже ночью. Это позволяет легко раствориться в яркой жизни экзотического города и все рассмотреть на расстоянии вытянутой руки. И джипни тут – незаменимый помощник – за несколько монеток вас доставят по адресу. Хотя, конечно, можно нанять и рикшу, который будет устало крутить педали, всем своим видом показывая, что за такой труд надобно бы и добавить. Впрочем, стоит только стрелкам часов повернуть к одиннадцати утра, как вы захотите пересесть в прохладный салон такси или экскурсионного автобуса, где кондиционер вернет к жизни. Даже филиппинцы с трудом переносят полуденный зной, укрывая головы и открытые участки тела тканью, а на плече носят чистое полотенце, чтобы смахивать капли пота.

Зато ранним утром лучи тысяч и тысяч разномастных фар врезаются в предрассветный сумрак. В Европе города начинают просыпаться с вокзалов, на Филиппинах – с пристаней. Конечно, на Лусоне, Минданао или Палаване тоже есть вокзалы, но большинство островов связывает единственная дорога, по которой снуют лодки, катера и паромы. Все они более менее традиционны для многих островных государств, и только джипни уникальны. Они так удачно вписались в филиппинские дороги, что многие не мыслят иного транспорта.

Трудиться джипни начинают еще до рассвета. С их помощью оживают рынки, потом народ, используя их, спешит на работу. Весь день палящее солнце раскаляет крыши этих непосед, которые и в короткие ливни не прекращают движение. Когда же на острова опускается ночь, джипни возвращают домой миллионы уставших граждан.

Мне встречались вдоль дорог своеобразные памятники этому уникальному явлению островного автопрома. Закопанные до середины колес джипни все так же выглядят нарядными и поблескивают яркими красками. Очевидно, хозяева пересели на новых коней, но о старых не забывают. Они не отправили своих верных товарищей на свалки, а оставили у дорог. Мимо пробегают тысячи других машин с армейским прошлым в названии. Возможно, они в чем-то более надежные и экономичные, но внешне так похожи. С нескрываемой любовью и заботой хозяева все так же украшают своих кормильцев десятками радиоантенн, фар и мигалок, их никелированные бока пестрят надписями, словно замысловатыми тэту, среди которых непременно отыщется имя водителя. Мне подумалось, что у нас в стране только любители ретро автомобилей так бережно относятся к вазовским «копейкам». А ведь они ровесники.

Будете на Филиппинах, непременно прокатитесь на джипни.

Карбон

Все дороги ведут в Рим, а улицы – к рынку. Эта древняя истина актуальна и сегодня, разве что речь идет не о дорогах. Мы убедились в этом даже на Филиппинах. Старейшая улица в Себу-Сити, заложенная испанцами почти пять веков назад и названная, естественно, именем Колумба, доведет до огромного рынка Карбон. У него есть меньший брат Табо-Ан, но туристу, то бишь нам, подавай самое лучшее.

Было еще темно, когда за нами в отель заехал на машине наш гид. Напару с Лу мы бы не решились на такую экскурсию, поэтому попросили сопровождать нас Ена. Это студент университета в Себу, выделенный нам администрацией на время бизнес форума. Невысокий шустрый парень с умными глазами, он все время спрашивает – удобно ли нам и не нужно ли воды. Накануне вечером, когда мы обсуждали с Еном поездку на Карбон, он разволновался и все спрашивал, зачем нам это. Хороший отель, чистое море, сладкое манго, короче, – отдыхай и радуйся жизни, но сбить нас с толку не так просто. Когда Лу выходит «на охоту», а я бегу рядом, как и положено оруженосцу, с полной боевой выкладкой, нас не остановить. Ен это быстро усвоил, но предупредил, чтобы от него – ни на шаг.

Рынок мы выбрали не случайно. Только здесь традиции не просто хранятся, они здесь живут. Все, что работает для туристов, естественно, адаптируется под них. Отели, магазины, музеи, рестораны и прочие заведения могут нести местные оттенки, колорит или стиль, но должны быть удобны для приезжих из разных стран, и только рынок всегда останется таким, как был сотни лет назад.

Даже в просвещенной Европе дважды в неделю площадь у кафедрального собора или центральная улица города отводятся под рынок. Правда, этот процесс давно стал цивилизованным – аккуратные фургончики, чистенькие прилавки, электропитание и водопровод от соседних домов, непременная уборка мусора и полицейский контроль. В общем, все налажено так, что к обеду вы не заметите на месте только что шумевшего рынка и следа – ни брошенного фантика, ни пятна на вымытой брусчатке.

Карбон остался прежним. Не знаю, берет ли он свое название от способа приготовления карбонада, но тот факт, что филиппинцы до сих пор много готовят и едят на улицах, говорит о большой достоверности этой гипотезы. К слову сказать, мы с Лу не раз сталкивались с тем, что филиппинцы не являются знатоками своей истории, а если и ответят на вопрос о своем прошлом, то по-своему. Тут наши народы очень схожи, мы живем сегодняшним днем.

Зато Карбон хранит традиции. Он, как и прежде, состоит из несколько кварталов, разделенных городскими улицами, по которым с трудом протискиваются трайциклы, велорикши и бесчисленные повозки. Постройки везде преимущественно одноэтажные и хлипкие. В глазах рябит от картонок, циновок, старых пластиковых упаковок и цветастых тряпочек. Лишь на крышах некоторых каменных домов устраивают какие-то спальни и сушат белье. Есть что-то вроде крытых павильонов, очевидно, на случай дождя. И все вперемешку с незатейливым домашним скарбом, сонными детьми, нечесаными мамашами, занимающимися обыденными заботами. Под развесистым деревом несколько грубосколоченных столиков и табуреточек. Рядом в кастрюльке на примусе что-то булькает. Двое мужчин с усталыми, перепачканными физиономиями медленно едят, низко склонившись над блеклыми мисочками.

Ен жестом предлагает свернуть направо, и мы следуем за ним. Лучи солнца проникают в глубь навесов, там происходит весь процесс превращения обитателей морских глубин в товар на прилавке. Зрелище и запах не из приятных, но такой колорит, что аппарат в руках у Лу щелкает короткими очередями. Да, лица здесь очень яркие, а эмоции неподдельные. Впрочем, филиппинцы очень смешливый народ. Как дети. Кто-то из продавцов заметил, что Лу направила свой объектив на сухого морщинистого старичка, тащившего огромный тюк на спине. Тут же все загалдели, выкрикивая имя мужчины, он бросил свое занятие и начал позировать. Пропал кадр!