В путах времени - Анатолий Шалин

Все вышли на широкий, мощенный булыжником, крепостной двор. Во дворе толпились воины Клая и все население крепости. Слышался смех и веселое переругивание солдат.

— Прикажите накормить солдат и лошадей! — сказал Клай помощнику коменданта. — Ждите нас здесь, — кивнул Клай своим приближенным, — со мной пойдут капитан отряда и Джеби. Комендант, сначала осмотрим стены и башни!

Бомз покорно кивнул, проворно вскарабкиваясь по каменным ступенькам.

Над крепостной стеной дул пронизывающий ветер. Бегло осмотрев бойницы, отметив осыпавшиеся куски старой замазки и выскочившие из пазов камни, Клай понял, что для укрепления стен ровным счетом ничего не было сделано.

— Когда последний раз промазывали стены и убирали площадки? — спросил он Бомза.

— Недели три назад, — промямлил комендант.

— Слабо верится. Что ж, посмотрим башни.

Дверь первой башни была основательно затянута паутиной. Медные перекладины и засов позеленели от сырости прошлых лет.

Красный от стыда и страха, Бомз долго гремел ключами и возился с замком, сбивая с него толстый слой окаменевшей грязи и окисей.

Клай перебрасывался с капитаном веселыми взглядами и, поигрывая хлыстом, терпеливо осматривал кладку стен, голубое небо и местность вокруг.

— Гори! — спокойно говорил он капитану. — Сегодня же отправьте людей в войска. Я назначаю сбор здесь. Вам, видимо, придется посетить другие крепости провинции и самому проверить их готовность. Если и они готовы к войне так же, как эта, то сами понимаете…

Гори многозначительно кивнул.

— С комендантами не стесняйтесь, — продолжал Клай, — если заметите явную измену, вешайте на воротах.

В этот момент замок башенной двери щелкнул, и комендант, чувствуя нездоровый холодок в спине — он хорошо расслышал последнюю фразу полководца, — всем телом навалился на дверь, петли которой уныло заскрежетали.

В башне было холодно и сумрачно. У одной из стен стояло три пустых котла, заполненных мусором, посередине площадки валялась одинокая охапка дров.

— И это все? — спросил Гори, перешагивая через запыленные поленья. Странно! Почему в котлах мусор? Где смола? Где запасы дров? Где вы храните оружие? Где запасы стрел, дротиков, камней? Комендант!

Клай вопросительно посмотрел на коменданта и грозно крякнул.

— Отвечайте на вопросы капитана, любезный Бомз. Мы ждем!

Бедняга Бомз позеленел от страха и, сообразив, что гибнет, бухнулся на колени:

— Не губите, — прохрипел он, — у меня дети. Не успел, солдат мало, рабов почти нет. Лето.

— Хватит! — прервал излияния коменданта Клай. — Все ясно! Дальше и смотреть не стоит, крепость в безобразном состоянии! Ты предал интересы Империи!

— О! — простонал комендант.

— Или собираешься их предать! — смягчил формулировку Клай.

— Нет! Нет! Пощадите!

— Тебе повезло, негодяй, что я — человек добрый! — выдержав минутную паузу, процедил сквозь зубы Клай. — Гори, как, по-твоему, я — человек добрый!

— Так точно, Ваше Высочество, добрый! — гаркнул капитан, вытягиваясь и гремя шпорами.

— Вот видишь, — уже более миролюбиво обратился Клай к Бомзу. — Я тебя прощаю и даю три дня на приведение крепости в порядок. Если на четвертый день при осмотре обнаружу какие-нибудь неполадки, до пятого дня ты не доживешь, это могу пообещать твердо! Гори, я когда-нибудь забывал о своих обещаниях?

— Никак нет, Ваше Высочество! — встрепенулся капитан. — У вас отличная память!

— Вот видишь, любезный Бомз. Запомни это.

— Все будет сделано, все будет в порядке, — проблеял оживший комендант, — пусть Ваше Высочество не сомневается, приложим все силы.

— По спискам пятилетней давности у тебя числится в составе гарнизона около пятисот воинов. Скажи, сколько их на самом деле?

Комендант сморщился, точно проглотил что-то очень кислое, и, понимая, что теперь уже терять нечего, сказал:

— Три сотни, Ваше Высочество, способных носить оружие, а хороших солдат и сотни не наберется.

— А почему же, мерзавец, ты не доложил в столицу о нехватке людей? спросил капитан.

— Ну, Гори, — усмехнулся Клай, — наш комендант не так прост. Куда заманчивее было получать жалование на несуществующих солдат и складывать в свой карман, не так ли? Ты ведь изрядный плут, Бомз, или я ошибаюсь?

— Истинно так, Ваше Высочество, — прошептал комендант, — но ведь не я один, все так делают. Жалование не очень большое, семья… Но больше, клянусь, Ваше Высочество, такого не повторится.

— Да уж я постараюсь, чтобы не повторилось! — поморщился Клай и резко добавил: — А ворованное верни! И сообщников своих заставь вернуть! Слышал?

Бомз кивнул и, стуча зубами от холода и страха, вновь бухнулся на колени. Клай, даже не взглянув в сторону коменданта, вышел из башни.

Глава 10. Военные действия

Засуха второй половины лета сменилась затяжными дождями. В провинциях, охваченных военными действиями, начинался голод. Где-то на юго-востоке страны старик Пирон, командующий легионами южных провинций, воевал с царем Харотии. По отрывочным и путаным сведениям, доходившим до селения Мус, военные действия на юго-востоке велись вяло, неумело и далеко не с тем успехом, на который когда-то претендовал старый ронгский военачальник.

Укутанный с головы до ног в черный меховой плащ, не обращая внимания на сильный ветер и брызги дождя, Кальт размашисто вышагивал по крепостной стене. В шести шагах позади почтительно кряхтел комендант, стараясь не попадать в поле зрения полководца и вместе с тем в нужный момент рассчитывая оказаться под рукой. Такая тактика себя плохо оправдывала. Толстяк Бомз не был хорошим придворным.

Сегодня Кальта раздражало все: и вести из столицы об очередном неудавшемся покушении на императора, и надоедливый дождь, и бесконечное ожидание вспомогательного отряда из Калии. Его раздражала та медлительность, с которой выполнялись приказы. Раздражало слабое, расхлябанное войско, которое ему только теперь, почти через месяц после отъезда из Кароса, удалось собрать у стен этой крепости. Семь легионов, которыми ему было поручено командовать, оказались слабыми, состояли на треть из зеленых юнцов, навербованных в начале года в восточных провинциях и окрестностях столицы. Солдаты пьянствовали и, как выяснилось, из-за трудностей доставки уже почти три месяца не получали жалования. Командиры легионов держались перед новым начальником независимо и, по мнению Клая, нагло. Чувствовалось, что былая слава молодого полководца за восемь лет изгнания повыветрилась из памяти старых вояк и вновь появилась настороженность перед выходцем из Калии. В манерах офицеров все больше проступала ронгская чванливость. Их взгляды говорили: да, мы подчиняемся тебе, полководцу, назначенному императором, ты его зять, фаворит, но император уже стар. Завтра придет другой правитель и ты станешь полным ничтожеством.