Мегрэ и человек на скамейке - Жорж Сименон

— А что бы вы делали в Южной Америке?

— Мне все равно. Я не боялся. Месье Луи обещал помогать нам. Много денег у него не было, но кое-что он дал мне.

— Где эти деньги?

— У Моники. Она прячет их в своем сейфе.

— А остальные?

— Он обещал дать мне во вторник. Надеялся на большой взнос.

— От кого?

— Не знаю.

— Он не говорил тебе, чем занимается?

— Видимо, не мог.

— Почему?

— Потому что не работал. Мне не удалось узнать, как он доставал деньги. Их было двое.

— Ты видел второго?

— Один раз, на бульваре.

— Высокий, худощавый?

— Да.

— Он был здесь недавно.

— Выходит, вы знаете всю правду.

— Я хочу знать, что известно тебе…

— Я ничего не знаю. Допускаю, что они тоже кого-то шантажировали.

— И подумал, почему бы и тебе не воспользоваться этим?

— Нам нужны были деньги… Ведь Моника ждет ребенка.

Мегрэ снял телефонную трубку:

— Люка? Иди сюда сейчас же.

Когда явился инспектор, Мегрэ сказал:

— Рекомендую — Альбер Жорис. Моника Туре и он ждут ребенка.

Он говорил как можно медленней, и Люка, не зная, что делать, только кивал.

— Пойдешь к девушке в контору и отведешь ее к врачу, к кому сама захочет. Если не назовет ни одного, то отведи ее к врачу префектуры. Я хотел бы знать, когда роды. — И к парню: — Что дальше будешь делать?

— Вы убедились, что я не убийца?

— Я всегда был в этом уверен. Видишь ли, это не так легко, как представляют себе люди, пырнуть кого-нибудь ножом в спину. А еще тяжелее убить так, чтобы человек и не пикнул.

— Я на это не способен.

— Очевидно. Тебе известно, где месье Луи прятал Деньги?

Комиссар пристально глядел на юношу. Тот ответил не колеблясь:

— На зеркальном шкафу.

— Это там, откуда он брал банкноты, чтобы дать их тебе?

— Да. Я и раньше знал об этом от Моники.

— Полагаю, в понедельник ты не ходил на улицу Ангулем?

— Это легко проверить. Хозяйка может подтвердить.

Мы собрались туда пойти во вторник в пять часов.

— Когда вы хотели уехать в Америку?

— Пароход уходит через три недели. Мы еще имели время получить визы. Заявку на выдачу паспортов мы уже подали.

— Но, кажется, для несовершеннолетних нужно согласие родителей.

— Я подделал подпись родителей.

Снова зазвонил телефон.

— Это вы, шеф?

Услышав голос инспектора Неве, Мегрэ поморщился.

Он не давал ему никакого задания.

— Я нашел спрятанный клад.

— Что ты говоришь?

Он посмотрел на Жориса и прервал инспектора:

— Минуточку. Я перейду к параллельному аппарату. — Комиссар зашел в другую комнату. — Хорошо! Я слушаю.

Где ты?

— В закусочной на набережной Вальми.

— Что ты там делаешь?

— Вы сердитесь?

— Говори дальше.

— Полагаю, я поступил правильно. Уже десять лет, как клоун живет с какой-то Франсуазой. Как мне рассказывали, он к ней очень привязан. Мне захотелось зайти к ней.

— Зачем?

— Меня удивляло, что он оставляет ее без денег. Я имел счастье застать ее дома. У нее всего две комнаты с нишей, которая служит кухней. В комнате стоит железная кровать с медными шарами…

— Рассказывай дальше.

— Я сразу убедился, что она знала, чем он занимается… Она подумала, что его поймали на краже в метро или автобусе. С ним, видимо, такое уже не раз случалось. Не обращая внимания на ее крик, я обыскал помещение. Потом мне пришла мысль отвинтить медные шары на спинках кровати. Свинтил один, второй и во всех четырех я нашел скомканные банкноты. Большие деньги! Вы теперь понимаете, шеф? В прошлую субботу они, видимо, поделили их. Здесь около двухсот пятидесяти тысяч франков. Если учесть, что Джеф часть проиграл, то при дележке с Луи еще осталась солидная сумма.

— Благодарю тебя.

— Что делать с банкнотами?

— Ты забрал их?

— На всякий случай.

Комиссар Мегрэ вернулся к Альберу Жорису, который закурил уже вторую сигарету.

— Вы видите, я не сбежал.

— Вижу.

Альбера одолевал сон. На щеках горел румянец, глаза слипались. Время от времени он дремал на стуле.

— А все же, возможно, когда-нибудь из тебя будет толк, — сказал Мегрэ.

Он услышал в коридоре женские и мужские шаги и догадался, что это пришли Люка с Моникой. Вся одежда на них была мокрая. Увидев Альбера, Моника бросила на комиссара гневный взгляд.

— Ты водил ее к врачу?

— Сначала она не хотела. Я…

— Результат?

Жорис поднялся и пристально глядел на Монику, словно собирался броситься в ноги и умолять о прощении.

— Ничего.

— Не беременна?

— Никогда и не была беременной.

Жорис не верил своим ушам и не знал, что делать.

Комиссар закрыл дверь и показал девушке на стул.

— Имеете что-нибудь сообщить?

— Я думала…

— Ничего подобного.

— Разве вы об этом что-нибудь знаете? Вы не женщина. — И, обратясь к Жорису, сказала: — Клянусь тебе, Альбер, я действительно подумала, что у меня будет ребенок.

— С каких пор? — вмешался Мегрэ.

— Уже много дней.

— А потом?

— Потом я не хотела разочаровывать его.

— Разочаровывать?

Мегрэ с Люка удалились в соседнюю комнату. Они закрыли за собой дверь, оставив парочку наедине.

— Как только я сказал ей, что придется пойти к врачу, то сразу понял, что тут что-то кроется. Она не согласилась.

Лишь когда я пригрозил арестовать ее и Альбера…

Мегрэ не слушал. Он подошел к двери и приложил ухо.

— Что они делают? — спросил Люка.

— Ничего.

— Разговаривают?

— Молчат.

После этого Мегрэ почти целый час ходил по комнатам и разговаривал с коллегами.

Когда вернулся снова к себе в кабинет, увидел, что Альбер и Моника даже не шевельнулись. Сидели по-прежнему на своих местах в трех метрах друг от друга. Лицо девушки упрямое. Сжатые челюсти делали ее похожей на мать и теток. Когда ее взгляд остановился на Альбере, то трудно было сказать, чего в нем больше — гордости или ненависти.

Жорис сидел угнетенный, с покрасневшими глазами.

— Вы свободны, — просто сказал Мегрэ, направляясь к своему креслу.

Моника тут же выбежала.

— Ты тоже свободен, — обратился Мегрэ к Жорису. — Что она тебе говорила?

— Назвала меня дураком.

— И все?

— Сказала, что запрещает мне обращаться к ней.

— Ну и что теперь?

— Ничего. Не знаю.

Оставшись один в кабинете, Мегрэ наконец налил себе коньяку.

Глава 9

Судье Комельо не терпится

— Это вы, Мегрэ?

— Да, судья.

Это был ежедневный звонок.

— Как там с делом Туре?

— Подвигается вперед, подвигается.

— Вам не кажется, что оно слишком затянулось?

— Вы же понимаете, что распутать пьяные счеты всегда тяжело.

— Вы верите тому, что рассказывает Шрамек?

— Я убежден, что он сказал правду.

— А кто же тогда убил Луи Туре?

— Тот, кому нужны были его деньги.

— Вы попытайтесь ускорить дело.

— Обещаю, судья.

Три человека, и среди них Жанвье и Лапуэнт, подменяя друг друга, днем и ночью следили за домом по улице Ангулем. Подслушивали разговоры по телефону.

Мегрэ уже больше не занимался ни мадам Туре, ни ее дочерью и молодым Альбером, который снова работал в книжном магазине.

Каждый день допрашивал Джефа.

Было холодно, но уже без дождя. Хозяйка дома на улице Ангулем не нашла новых квартирантов, и две комнаты пустовали. Три женщины, которые жили у нее, зная, что за домом наблюдают, не посмели заниматься своим ремеслом. Если и выходили на улицу, то лишь для того, чтобы пообедать в ближнем ресторане или купить колбасы.

Выездная бригада в Марселе искала владельца ножа.

Интересовались и определенными людьми, которые за последние месяцы переселились в Париж.

Однажды утром Мегрэ сообщили, что звонят из Марселя. Комиссар долго с кем-то разговаривал, потом ушел наверх в регистратуру и более часа просматривал карточки. Не меньше сидел и в архиве.

Было уже одиннадцать часов, когда Мегрэ сел в машину.

— На улицу Ангулем! — сказал он водителю.

Маленький Лапуэнт нес свою службу перед домом.

— Все дома?

— Только одна ушла. За ежедневными своими покупками.

— Какая?

— Ольга. Брюнетка.

Комиссар позвонил. Форточка приоткрылась. Хозяйка, шаркая тапочками, вышла открывать.

— Прошу! На этот раз великий шеф прибыл лично!

— Арлетта наверху?

— Позвать?

— Благодарю. Я пройду сам.

Обеспокоенная женщина осталась в коридоре; Мегрэ поднялся по ступенькам и постучал в дверь на втором этаже.

— Прошу, — послышался голос.

Девушка лежала на незастеленной кровати, читая бульварный роман.

— Это вы?

— Да, это я, — сказал Мегрэ, садясь.