ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ: ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ - Этьен Кассе
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он сформулировал принцип победы в результате технологического, а не численного преимущества над противником
Вторая идеологически революционная идея да Винчи - это уменьшение значения человеческого фактора во время ведения боя. Чем больше операций выполняет механизм, тем меньше вероятность сделанной ошибки. А также налицо значительное уменьшение временных затрат на приведение оружия в боевую готовность. То есть этот человек на пятьсот с лишним лет раньше понял главный принцип, составляющий военную мощь любой современной армии, - не численное, но технологическое превосходство над противником.
Леонардо создал чертеж современного баллистического снаряда с автоматическим детонатором.
Очень многие люди слышали хотя бы краем уха, что Леонардо да Винчи изобрел прототип современного танка. Это действительно так, но уверяю вас, в череде его работ на военную тему эта разработка не самая впечатляющая. Гораздо более поражает воображение ныне живущего человека чертеж баллистического снаряда абсолютно современной формы. Для того чтобы снаряды приняли эти очертания, понадобилось не только пятьсот лет развития баллистики, но и задействование в его разработке самых передовых трудов по аэродинамике и многим другим отраслям науки. Но да Винчи не остановился на усовершенствовании формы, он изменил и содержание, поместив внутрь этого снаряда капсулу с взрывчатым веществом и автоматический детонатор. Напомню, до середины XIX века в армиях всего мира все еще использовались… чугунные ядра.
Еще одним поражающим разум изобретением Леонардо стал механизм для потопления вражеских судов. Прообраз современных торпед. В эпоху, когда половина военных действий велась на воде, это изббретение могло обеспечить почти стопроцентное превосходство во время морских сражений. Средневековая торпеда имела в своей основе еще один революционный принцип физического действия, который впоследствии сыграл огромную роль в развитии современной промышленности. Это принцип действия штопора. Сейчас этот принцип настолько вошел в нашу повседневность, что трудно до конца осознать, насколько его применение значимо и важно. Самый доступный пример - применение этого принципа лежит в основе механизма управления автомобильным рулем.
Современному человеку прекрасно известно, сколько открытий сделано в военно-промышленных комплексах и что именно ВПК находятся на самом передовом крае науки, «покупая» лучших специалистов и стараясь заполучить наиболее выдающихся ученых. Так или иначе на военных работали все гениальные люди XX века. Многие из них так до конца жизни и не смогли примирить свою совесть с этим фактом. Оп-пенгеймер и Эйнштейн глубоко сожалели о своем участии в войне.
Да, конечно, именно военные могут предоставить ученым весьма комфортные условия для работы, включая почти бездонное финансирование проектов и испытательные полигоны любой степени удаленности и оборудованности. Это подкупает. Но немногие ученые идут на это с охотой и, более того, проявляют инициативу в применении своих изобретений в военных целях.
Армейские спонсоры не очень горюют по этому поводу и готовы принимать разработки в теоретическом виде, а уж за их практическим применением дело не станет. Для того чтобы понять, как можно использовать, например ядерную энергию для разрушения, совершенно не обязательно быть гением. Спасибо шпионажу, благодаря которому некоторые фундаментальные изобретения теряют свое стратегическое преимущество и становятся доступны штатской половине человечества. Да, вояки ориентированы исключительно на создание оружия, но попутно мирным людям достаются в пользование некоторые революционные принципы, которые двигают прогресс, зачастую гигантскими рывками.
Вот и придворный скульптор герцога Сфор-ца, а по совместительству военный эксперт оружейных мастерских Леонардо да Винчи не стал исключением. Занимаясь разработкой машин для ведения войны, он подарил миру изобретения, которые, не будучи оцененными его современниками, изменили тот мир, в котором сейчас живем мы с вами. Эти изобретения лежат в основе очень многих машин и механизмов, которые стали для нас неотъемлемой частью жизни. Вот эти изобретения:
• шарикоподшипники;
• ласты;
• поворотный подъемный кран;
• дельтаплан;
• экскаватор;
• автоматический резак;
• вертолетный винт;
• велосипед;
• подводная лодка;
• парашют.
Список неполон, просто о других его пунктах мы поговорим чуть позже.
В отличие от большинства талантливых ученых, вьшужденных «работать на войну», Леонардо да Винчи отнюдь не тяготился применением своих незаурядных способностей для развития столь кровавой области науки, как производство оружия. Наоборот, много лет он с удивительным энтузиазмом продолжал свои изыскания именно в этом направлении. Поразительно, как такая моральная неразборчивость в этом человеке уживалась с очень глубоким пониманием окружающего мира и с искренней любовью к природе. Просто удивительная смесь. Мне кажется, что объяснение этого парадокса лежит в сфере отношения да Винчи с людьми. Да, мэтр Леонардо тонко чувствовал природу, но при этом совершенно не интересовался людьми, в отношениях с которыми частенько был до крайности прямолинеен и порой даже бессердечен.
Создается двойственное впечатление. Либо да Винчи был своего рода моральным уродом, который совершенно ни в грош не ставил любые проявления человеческих чувств, либо он считал себя (между прочим, не без оснований) настолько выше всех живущих на Земле людей, что даже не пытался скрывать своего высокомерия. Что впрочем, не проявлялось только по отношению к власть имущим. Да и то, судя по всему, вынужденно. Почему-то меня совершенно не удовлетворяет ни один из вариантов. Мне кажется, что подходить со столь примитивными мерками к фигуре столь значительных размеров, какой был Леонардо да Винчи, все равно что оценивать, например, архитектурный памятник с точки зрения пригодности для жилья. Речь идет о совершенно разных понятиях.
И все же невозможно игнорировать периодические высказывания Леонардо в адрес совершено разных людей. В предыдущей главе я уже упоминал, что для да Винчи в принципе не существовало авторитетов. Какой бы признанной и объективной ни была слава человека, Леонардо только фыркал и, не задумываясь ни на секунду, начинал на страницах своих тетрадей громить прославленные теории, попутно «прохаживаясь» на счет их автора. Странным было и его отношение к способам получения необходимых знаний. Мысль о том, что кто-то обладает информацией и при этом откажется поделиться ею с ним даже не приходила да Винчи в голову. Приведу в качестве наглядного примера одну дневниковую запись. Она сделана Леонардо еще в бытность его не очень удачливым живописцем во Флоренции. За точность перевода я ручаюсь.
Найди мастера по водным сооружениям и заставь рассказать о средствах защиты против воды и что они стоят.
Уверяю вас, приведенный пример является совершенно рядовым. Такого рода формулировками дневники этого гениального человека просто «набиты до отказа». Можно даже сказать, что, за редким исключением, все записи о желаемом «сотрудничестве» с другими людьми написаны в повелительном наклонении.
Пятидесятилетний Леонардо не гнушался сам выкапывать трупы для своих анатомических зарисовок.
Теперь к месту будет вспомнить и о жутковатом комментарии, который сделал Леонардо под рисунком повешенного бунтовщика. Как ни жаль это признавать, но единственным определением этой «инвентарной описи» вещей человека, который погиб мученической смертью, будет прилагательное «бесчеловечно». Да и, по правде говоря, многие его подписи под разного рода иллюстрациями производят довольно неприятное впечатление. Взять хотя бы его серию анатомических рисунков. Это, кстати, отдельный разговор. Известно, что когда не находилось желающих выкапывать на кладбище несколько дней назад захороненные трупы, пятидесятилетний мэтр не гнушался проделывать это самостоятельно. А уж, с каким удовольствием он зарисовывал препарированные тела и заносил необходимые пометки в свои многочисленные альбомчики!
Леонардо да Винчи вызывал у людей страх. При движении к цели он напоминал таран, и никому не хотелось вставать у него на пути.
Безусловно, многие ученые, вынужденные по роду своей научной работы сталкиваться с телами умерших людей и их изучением, относятся к этой части своего дела философски. Но здесь-то явно прослеживается поразительное холоднокровие и даже азарт! Это все-таки нечто из ряда вон выходящее. Но возможно, такое впечатление Леонардо да Винчи производит исключительно на людей современных, слишком изнеженных и не представляющих себе, что означает жить в темном и невежественном Средневековье, где жестокость была явлением повсеместным и диктовалась подчас не только развращенностью души, но и элементарными законами выживания? Боюсь, что это предположение хоть и привлекательно с точки зрения логики, но в нашем случае оно неверно. Арбитром может выступить цитата из документа, который представляет собой воспоминания одного придворного аристократа, состоявшего в свите герцога Лодовико Сфорца:
