Земля ветеранов - Александр Шакилов

– Оставьте нас, – послышалось из-под шляпы.

Я обернулся. Дверь закрылась за вооруженными парнями сама собой. Небось стоит датчик движения. А когда я вновь посмотрел на начальничка, он навел на меня пистолет. Причем сделал это ловко – оружие будто само собой возникло у него в руке.

– Это «Дезерт Игл Марк девятнадцать», калибр двенадцать и семь? Отличный выбор! – Я профессионально улыбнулся, подмигнул и показал большой палец, как обычно делаю, когда в моем клубе загулявшее тело требует дорогущей бурды, по мне не стоящей и копейки.

Увы, мой оскал не произвел впечатления на начальничка. Он вообще никак на него не отреагировал – даже нос из-под своей отвратительной шляпы не высунул.

Вытащив из кармана бумажник, я сменил тактику:

– Вы хотите продать этот пистолет? Что ж, я с удовольствием рассмотрю ваше предложение, назовите цену…

Холеный палец начальничка лег на спуск.

– Кто не рискует, тот не пьет коньяк, верно, Край?

Был один человек в моем прошлом, который говорил так, но он…

Палец выжал свободный ход спускового крючка…

Из ствола вырвалось пламя.

А потом «азиат» – у него действительно были раскосые глаза – наконец-то снял шляпу, сунул в губы сигарету и подкурил ее от зажигалки, внешне неотличимой от боевого оружия. Выпустив струю дыма, «азиат» хохотнул:

– Видел бы ты, Край, свою рожу! Ты чего, забыл? Ты ж мне сам эту зажигалку подарил.

Целый ящик таких игрушек я нашел среди развалин военной базы повстанцев. Это было во время моей почетной обязанности в банановом раю. Тогда я эти «пистолеты» чуть ли не всем встречным раздавал. Чингизу тоже перепало.

– Я думал, дружище, ты погиб.

Когда мы виделись в последний раз, расклад для него сложился крайне неприятный. Он попросту не мог обмануть смерть, но… Там, где прошла наша молодость, невозможное частенько становилось обыденным.

– Не дождешься, Край.

– Ничего, я терпеливый.

Однако постарел Чингиз: морщины у глаз и на лбу, седые виски… Ну да а кто стал моложе? Живем ведь год за три, если не за пять… Короче, если кто не понял: босс клуба «Азия» – мой сослуживец, которого я когда-то спас на войне и который потом отплатил мне за это предательством. Вот почему мне показалась знакомой его наружность.

Встав из-за стола, как ни в чем не бывало, будто не было у нас старых счетов, он шагнул ко мне с распростертыми объятьями. Я, как водится, прижался к нему, похлопал по спине. Ни дать ни взять встреча друзей-однополчан.

Все бы хорошо, но я не доверил бы Чингизу собственный драный носок. К тому же, сюда меня привела вовсе не ностальгия, но желание найти сына.

И Чингиз наверняка знает, зачем я здесь.

– А ты помнишь, Край, как мы… – начал он, и понеслось.

Я не без удовольствия поддержал его игру: отчего бы и не вспомнить годы молодые, когда водка была вкусной, точки – горячими, а кровь – чужой?

– Выпьем, Край? – Чингиз шагнул к бару. Он подчеркнуто демонстративно не замечал Милену, которая, скрестив руки на груди, то и дело фыркала.

В движении он почему-то напоминал мне тигра, вроде того, что в клетке у входа в клуб. От него исходила аура опасности, он в любой момент мог атаковать, но его что-то сдерживало. Что?..

– По стаканчику, Край?

– Разве только сока. У тебя есть сок свежевыжатого апельсина? В это время суток очень полезен сок свежевыжатого…

Сообразив, что я не желаю с ним не то что употреблять, но жить на одной планете, Чингиз скривился и процедил сквозь зубы:

– Если ты сейчас же со мной не выпьешь, я пристрелю тебя.

Подтверждая серьезность своих намерений, он вытащил из-за пазухи пластиковый «Глок 17». Что-то слишком часто в последнее время на меня наводят оружие.

Я понимал, что это уже не бутафория, но удержаться было выше моих сил:

– «Игл» у тебя – зажигалка, а этот, наверное, водяной?

Все, перегнул палку. Чингиз сейчас выстрелит, вон как рожа враз покраснела.

– Перцовка есть? – выдал я за миг до того, как мои мозги расплескало бы по кабинету.

– А как же, – кивнул Чингиз, ставя пистолет на предохранитель. – Но пить будем сакэ.

Он налил, и мы бахнули по керамической рюмке рисового шмурдяка. Чингиз и раньше терпеть не мог пустой тары, и с годами эта привычка у него не атрофировалась: он нацедил вновь и тут же накапал по третьей – подряд, конечно, и не закусывая. Я вмиг захмелел. Уже забыл, какой мерзкий вкус у алкогольных напитков – дешевых, самопальных. Но мир вокруг стал светлее, и на душе полегчало. Если б еще предметы-лица не двоились и Патрик нашелся, ночка получилась бы славная, удалась бы ночка. А так я щурился, чтобы сконцентрировать взгляд. Мне и одной бывшей больше, чем нужно, а уж две – перебор конкретный. Особенно – если обе вякают о встрече выпускников интерната для дебилов.

– Пора бы вам, мальчики, уже повзрослеть, – закончили свою мысль обе Милены.

Прежде чем налить вновь, Чингизы – тот, что слева, и тот, что справа – взглянули на меня. На всякий случай, памятуя о «глоке» (теперь-то их два!), я кивнул. Кто ж знал, что Чингиз вызовет бойцов и велит спеленать мою бывшую – обеих – и засунуть в шкаф? Мол, в отдельном номере-люксе ей будет лучше, чем с нами, уютнее. Я почему-то сразу понял, что в шкафу Милене не понравится, но спорить с Чингизом не стал.

Только мы остались вдвоем, – зрение мое уже адаптировалось к алкоголю – он принялся раздеваться.

– Дружище, пойми меня правильно, я хоть и в разводе, но ориентация у меня все-таки…

Напрочь игнорируя мой лепет, начальничек «Азии» обнажился по пояс, заявив, что не любит эти костюмы и прочую чушь с галстуками. И вообще ему жарко и душно. Это при работающем-то без передыху кондиционере!.. Торс Чингиза покрывали цветные татуировки: драконы, тигры и прочие тануки, мечи и парни с балаклавами на мордах. Ежу чернобыльскому ясно, мой старинный боевой товарищ заделался якудзой. Ну да неудивительно.

Я мысленно застонал. Патрик, сынок! Ты понимаешь, с кем связался?

– Край, у тебя проблемы. – Чингиз поставил очередную бутылку на стол и плюхнулся в кресло. – Даже не знаю, как тебе помочь. Из шалмана моего ты выйдешь лишь вперед ногами. Сам понимаешь, ничего личного. Я даже рад, что встретились. Но уж извини!

– Да ладно, – успокоил я его взволнованную совесть, – ничего страшного. Хоть вперед ногами, хоть назад. Никаких обид. Обращайся, если что.

Выпив еще, я решил говорить начистоту. Интуиция подсказывала, что надо спешить, танцы вокруг да около оставим на потом. Я признался Чингизу, что у меня пропал сын, и я приехал к жене, да, бывшей, но все-таки жене, а тут какие-то шибко борзые «африканцы». Короче говоря, вот почему Макс Край здесь и пьет с каким-то жлобом жуткую дрянь.

– Первоклассное сакэ! – деланно обиделся Чингиз и, подмигнув, достал из ящика стола заметный пузырь водки и чисто символическую баночку икры. – А вообще, ты прав, конечно, дрянь сакэ это. Но мне по статусу положено… Будьмо!

Рюмки соприкоснулись.

Далее беседа у нас пошла совсем уж доверительная. Я как бы между прочил поинтересовался насчет стимуляторов в клубе «Азия» – в этой богадельне вообще можно прикупить грамм-другой химического счастья? Закусив икрой, Чингиз отмахнулся – мол, не люблю я это дело, не приветствую, но что поделаешь – бизнес клана. Лично он к торговле дурью отношения не имеет, наркоту курируют деляги с Барабана.

– Ну, чего ты, Край, завел этот разговор? Тебе жить осталось минуты полторы, а ты о гадости всякой! Давай лучше накатим за упокой твоей души.

– Чтоб земля мне была пухом, – согласился я.

Деляги с Барабана, значит? Залив в себя еще водки, я задумался.

Бывший рынок Барабашово – в простонародье Барабан – стал могущественным укрепленным анклавом, в глубинах которого «азиаты» производят различные товары, варят, а также жарят и парят наркоту, заготавливают человеческие органы и еще один Ронин – главарь клана – знает, чем промышляют. Свои товары «азиаты» экспортируют из города транспортными самолетами. Охраняемые бойцами грузовики курсируют от Барабана к аэропорту. Между анклавом и ПВО договоренность – ракетчики не сбивают самолеты, за что им хорошо отстегивают.

– Ну, всё, Край… – щелкнул предохранитель. Сейчас Чингиз скажет «прощайся с жизнью», а я еще ничего толком не выяснил.

– Как всё? – опередил я его. – Дружище, неужто не осилишь больше? Ослаб, что ли?! А раньше-то богатырь был. Ладно, давай хотя бы по соточке на посошок.

Хмыкнув, он налил еще.

– Что тебе нужно от моего сына? – Я взял со стола рюмку. – Почему на квартиру моей бывшей прислал «африканцев»?

Чингиз правдоподобно сделал «большие глаза» и возмутился:

– Так мальчишка, дебош тут устроивший, твой сын?! В тебя, Край, точно в тебя! На-ка, полюбуйся, – он открыл ноутбук и, запустив видеоролик, развернул экраном ко мне. На экране Патрик дрался с «азиатами», а потом его светлая голова и широкие плечи пропали из зоны покрытия камеры, боевики-«азиаты» кинулись за ним следом. – Вылитый ты, одна рожа с папашкой! Вздумал он залетного защищать. Мои парни заметили чужака с товаром, вот и решили его приструнить, а сопляк… в смысле твой пацан…