Стальные Волки Крейда - Георгий Смородинский

— Мы похороним его, на поверхности — он, как никто другой, это заслужил, — бросил я в ответ на изумленные взгляды соклановцев, и, осторожно придерживая, лежащее у меня на плече, тело мертвого Мастера Смерти, не оборачиваясь, направился в сторону выхода.

Глава 2

Каждый из нас хотя бы раз в жизни переезжал с одного места на другое. Большинство людей сходятся во мнении, что переезд — это серьезный стресс для любого, а психологи сравнивают его с парой пережитых пожаров или катастроф. Сам я никогда не боялся менять места проживания и работы и относился к этому исключительно позитивно, поскольку связывал с переездом на новое место получение новых эмоций и возможность начать очередной этап в своей жизни с чистого листа. Так было до позавчерашнего дня…

Порыв ветра бросил в лицо пригоршню мелких как бисер дождевых капель. Я надвинув на глаза капюшон, плотнее запахнул на груди полы плаща и обернулся на растянувшийся на полкилометра обоз. Яки брели, уныло повесив головы, крестьяне, закутанные в коричневые плащи, чтобы хоть как‑то спастись от дождя и пронизывающего ветра, так же уныло нахлестывали их. Даже мои ребята, охранявшие обоз, были сейчас похожи на сонных и угрюмых черепах. Все в обозе мечтали о тепле и глотке чего‑нибудь горячего или горячительного, кроме, пожалуй, Мрака. Кабан, как выведенный после долгого сидения дома на улицу кобелек, деловито похрюкивая, обнюхивал на дороге каждую выемку и бугорок — так, что мне постоянно казалось, что он вот — вот задерет где‑нибудь заднюю лапу.

— Нежити, похоже, больше не будет, — нагнавший меня Айм, придержал коня, так что оказался позади меня примерно на полкорпуса и указал рукой вперед, — до Фарота еще километра три, но странно, — тут даже после появления нежити всегда стоял пост. Сейчас его нет, — не нравится мне все это. Его закованный в железо конь, словно чувствуя настроение хозяина, шумно дышал, нервно дергая торчащими из под стального налобника ушами.

— Проснулись все! — рявкнул я в канал группы, и перевел взгляд на демона, — то есть на пост у них люди были, а почистить дорогу от погани нет?

— Не знаю, — в укреплении не такой большой гарнизон, — пожал плечами гейтар, — но дар Эйнар, я слышал, отличный командир, может у него на это просто не хватило людей.

— Ладно, — скачи в конец обоза, — проследи, чтобы там все в порядке было, — хотя, — я окинул взглядом стоящий по обеим сторонам дороги лес, — вряд ли нежить настолько поумнела, чтобы устраивать засады, но береженого Харт бережет.

— Сата, — поправил меня Айм, — Тех, кто не теряет бдительности, бережет Сата, — Богиня Удачи.

— Хорошо, пусть будет Сата, — произнес я в спину удаляющемуся демону…

Прах некроманта мы похоронили под дубом, стоящим неподалеку от входа в подземелье. Демоны, узнав, что совершил этот тифлинг, проявили невиданное рвение, собирая для погребального костра дрова и выкапывая под деревом яму. Потом мы все вместе стояли и молча смотрели, как пламя пожирает останки принесшего себя в жертву Мастера Смерти.

— Дар, ему ведь хорошо там, в Пламени? — тихим голосом спросила меня Реена, когда последний камень лег на могилу некроманта.

— Уверен в этом, — кивнул я девушке, — ведь магистр ушел к своей Госпоже.

— А какая она? Ты ведь видел ее, — на щеках демонессы все еще блестели дорожки от слез, но глаза горели каким‑то нездоровым любопытством, — говорят, лик Богини Смерти ужасен…

Демоны вокруг замерли и перевели на меня взгляды. Некоторое время я молчал, стараясь подобрать слова, а в наступившей тишине было слышно лишь, как над головой, трогаемые ласковыми касаниями ветра, шелестят листья могучего дерева.

— Она красивая, — наконец, тихо произнес я, и… желанная, — такой видел ее некромант, и такой она запомнилась мне…

При въезде в Балану, прямо в воротах, нас встретил переминающийся с ноги на ногу староста, причем на его лице я особой радости не заметил.

— Гверт, — случилось что? — покинув седло, спросил у него я. Почувствовавший свободу черный предатель, тут же нашел глазами Реену и, забавно виляя своим куцым хвостом, тут же потрусил в ее сторону. Девушка со смехом потрепала кабана за ухом и, как обычно, скормила ему какое‑то лакомство.

— Дар, — староста опустил к земле глаза и пнул носком сапога дорожную пыль, — Я ить када обещал тебе десять крестьян и подумать не мог, — он окинул взглядом остановившихся за моей спиной демонов, — что эти славные воины сразу пойдут за тобой. У меня ж всего двадцать семей осталось, и детей сколько, — тяжело вздохнул он…

— Ты резину‑то не тяни, — нахмурился я, хочешь предложить что, — так предлагай.

— Резину? Что это?

— В смысле осла за хвост.

— Ах, ну да, — Гверт еще раз тяжело вздохнул, причем в его вздохе присутствовала известная доля притворства, зачем‑то вытащил из‑за пазухи кусок грязной материи, смял ее в руках и, подняв на меня глаза, выпалил: — Никак нельзя людей забирать дар, что тогда от деревни‑то останется? Но воины твои говорили, что лошадей ты хочешь покупать в Хантаре, значит. А мы как раз по лесу наловили лошадей этих, когда с Феаторой и Уриатой это, значит, случилось… Разбежались лошади‑то, вот мы их и… а нежити‑то они без надобности, да и не ходит нежить в лес. Не просто же так я тебя поля очистить просил. Лошади‑то жрут…

— Ну? — я уже понял, куда клонит староста, и старался никак не выдать своей радости, десять крестьян, максимальный уровень которых сто сорок пятый, были бы сейчас для моего отряда нешуточной обузой и изрядной потерей времени. Что говорить, я надеялся решить проблему с набором новых соклановцев в Фароте, с которым у меня было «почтение» в репутации, или в Хантаре, с ее уважением. А вот проблема с лошадьми, как раз встала в полный рост. Машка обошлась мне в восемь сотен золотых. На мгновение я почувствовал укол совести за то, что с момента гибели так и не призвал кобылу и дал себе обещание призвать ее, как только мы выберемся в более — менее безопасное место. Даже если в Крейде лошади будут стоить в два раза дешевле, — чтобы рассадить моих соклановцев в седла, потребуется немаленькая сумма, а тут староста сам предлагает мне выход из положения.

— Так взамен десяти крестьян, возьми десять лошадей, — Гверт развел в стороны руки, показывая, насколько выгодный он мне предлагает обмен. — Тебе ж самому не надо, — староста с некоторой опаской покосился на Мрака, который в этот момент пытался что‑нибудь выклянчать у старшей лучницы, — вон у тебя чудовище какое, а ребятам‑то твоим как без лошадей‑то?

Я закусил губу, чтобы сдержать улыбку. Когда было нужно, Гверт был тем, которым я увидел его в первый раз, в бою за деревню, — суровым, решительным и деятельным мужиком, но в таких вот ситуациях как эта, он по привычке натягивал на себя маску недалекого крестьянина. Станиславский бы оценил…

— Ты хочешь сказать, что мои бойцы стоят столько же, сколько лошади? — через силу нахмурился я.

— Не! Я лошадью быть не согласен, — из‑за моей спины раздался голос заскучавшего Рииса, — Конем еще — куда ни шло, у них знаете какие эти…, ну Вы поняли, дар, о чем я, — а лошадью не хочу, даже самой симпатичной, — маг зачем‑то покосился на Сальту, и сделал шаг Аритору за спину.

— Чего ты хочешь, дар?

— У меня четырнадцать бойцов, — каждому нужно по коню, и еще по одному заводному, — я вспомнил прочитанные книги, — и Скайл пусть доспехи на коней сделает, хотя бы по комплекту на каждого.

— Ты вот совсем меня без штанов хочешь оставить да? — задохнувшийся от возмущения Гверт, оттянул в стороны полы своих штанин, отчего стал похож на командира Красной Армии из старых советских фильмов. — А пахать я на своем горбу буду? — он похлопал себя по загривку, и развел руки в стороны. — Четырнадцать коней, и металл на броню с тебя, а если этот говорливый — он кивнул в сторону Рииса, сможет, как он говорит, стать конем, — то у тебя еще один лишний будет.

— Нет, Гверт, — покачал головой я, — ты же сам сказал, что вы тут целый табун наловили, и что они жрут много, так что меньше чем на два десятка, я не согласен. А металл мы дадим, и я даже Аритора в помощь кузнецу выделю.

— Да мне ж не жалко, — вдруг улыбнулся староста, — мы тебе тут все и так до Пламени обязаны. Двадцать лошадей забирай сразу, а еще восемь дам, когда до Фарота доберемся, — у меня просто яков на все телеги не хватит.

Следующие два дня, необходимые деревне на сборы, пролетели в режиме аврала. Я, приняв на себя обязанности завхоза, на сутки залез в клановое хранилище, систематизируя и раскладывая по полкам добытые доспехи, реагенты и материалы. Очень хотелось спихнуть эти обязанности на кого‑нибудь еще, но у моих соклановцев и без этого хватало забот. После получения четвертого уровня клана, у меня открылась возможность выбора профессий для своих подчиненных, — тех, которые не являются игроками. К сожалению, я это заметил только тогда, когда мы прибыли в Балану, и поэтому, постарался максимально быстро наверстать упущенное. Пока Аритор с мастером Скайлом ковали броню на лошадей и редкие нагрудники из оскверненной руды в кузнице Баланы, Айм, Сурат и Херд переплавляли наваленные в кучу части обычных металлических доспехов в Феаторе. Риис обучал Реену алхимии, а все стрелки занимались производством стрел, которых как мы очень хорошо уяснили, много быть не могло. Всю обычную тряпичную броню, Хадежа распускала на какие‑то тряпки и нитки, а кожаную я подарил Гверду — тащить все это с собой в Хантару я не видел никакого смысла.