Саммерхилл - воспитание свободой - Александр Нилл

Наша демократия создает законы, среди которых немало хороших. Например, запрещается купаться в море в отсутствие спасателей, функции которых всегда исполняют педагоги. Запрещается лазить по крышам. Отбой должен соблюдаться, а нарушители неукоснительно штрафуются. Следует или не следует отменять уроки в четверг или в пятницу накануне праздника, решается голосованием на общем собрании школы.

Успех собрания в большой мере зависит от того, кто председательствует — волевой или слабовольный, потому что удерживать порядок на собрании, в котором участвуют 45 энергичных ребят, — нелегкая задача. Председатель имеет право штрафовать особенно расшумевшихся граждан. Чем слабее председатель, тем чаще штрафы.

Персонал, конечно, тоже участвует в обсуждениях. Принимаю в них участие и я, хотя встречаются ситуации, в которых я должен сохранять нейтралитет. Так, однажды парень, обвиненный в некоем нарушении, был полностью оправдан собранием на основании представленного им алиби, хотя до того он по секрету признался мне в том, что совершил это нарушение. В подобных случаях я обязан быть на стороне ребенка.

Я, конечно, участвую в собраниях наравне со всеми, когда дело касается голосования по какому-либо вопросу или моих собственных предложений. Вот типичный пример. Однажды я поставил вопрос о том, следует ли играть в футбол в холле. Холл находится под моим кабинетом, и я объяснил, что мне не нравится, когда шум игры мешает мне работать. Я предложил запретить футбол в помещении. Меня поддержали несколько девочек, несколько старших мальчиков и большинство сотрудников. Однако мое предложение не прошло, и это означало, что я должен был и дальше терпеть шумное шарканье под моим кабинетом. Наконец, после широкого обсуждения на нескольких собраниях я добился одобренного большинством голосов запрета на игру в футбол в холле. И это обычный способ, которым меньшинство в нашей школьной демократии добивается своих прав, — оно настойчиво их требует. Это касается малышей в такой же мере, как и взрослых.

Однако на некоторые аспекты школьной жизни самоуправление не распространяется. Моя жена принимает все решения по устройству спален, составляет меню, рассылает и оплачивает счета. Я нанимаю учителей или прошу их покинуть нас, если считаю, что они почему-либо не подходят.

В задачи самоуправления в Саммерхилле входит не только принятие законов, но и обсуждение различных социальных аспектов жизни сообщества. В начале каждого семестра голосованием принимаются правила отхода ко сну. Каждый отправляется в постель согласно своему возрасту. Затем решаются всякие общие вопросы. Должны быть выбраны спортивные комитеты, комитет по подготовке танцевального вечера к окончанию семестра, театральный комитет, дежурные по отбою и дежурные по прогулкам в город, которые обязаны докладывать о всех случаях неподобающего поведения за пределами школьной территории.

Самый захватывающий из всех обсуждаемых — вопрос о еде. Не раз мне удавалось разбудить заскучавшее собрание, предложив, например, отменить вторые блюда. Малейшие признаки «кухонного фаворитизма» сурово пресекаются. Но когда кухня ставит вопрос о пище, пропадающей попусту, собрание не проявляет особого интереса. У детей отношение к еде очень личное и эгоистическое.

На общих собраниях не допускаются никакие теоретические дискуссии. Дети поразительно практичны, и теории им скучны. Конкретность им гораздо больше по душе, чем абстракции. Я однажды предложил ввести закон, запрещающий сквернословие, и представил свои соображения. Я рассказал о женщине с маленьким сыном — потенциальным учеником Саммерхилла. Они стояли в холле, и вдруг сверху прозвучало чрезвычайно крепкое словцо. Мать с негодованием подхватила сына и немедленно уехала. «Почему, — спросил я на собрании, — мои доходы должны страдать из-за какого-то тупицы, который сквернословит на виду у родителей будущих учеников? Это вовсе не нравственный вопрос, а чисто финансовый. Вы бранитесь, а я теряю учеников».

Мне ответил четырнадцатилетний парень. «Нилл мелет вздор, — сказал он. — Очевидно же, что раз эта женщина была шокирована, значит, она не верит в Саммерхилл. Если бы даже она и записала своего парня, она бы его сразу забрала отсюда, как только он приехал домой и сказал «черт!». Собрание согласилось с ним, и мое предложение провалилось.

Общему собранию школы часто приходится разбираться с теми, кто задирается и обижает товарищей. Наше сообщество относится к этому довольно строго, и я даже видел, что кто-то подчеркнул закон школьного правительства о приставаниях, повесив на доске объявлений: «Все предупрежденные будут сурово наказываться». Однако в Саммерхилле приставание не так распространено, как в строгих школах, и причину назвать нетрудно. Под дисциплинирующим давлением взрослых ребенок становится ненавистником. Поскольку он не может безнаказанно выразить свою ненависть к взрослым, он вымещает ее на тех, кто младше или слабее. Такое редко случается в Саммерхилле. Когда кого-нибудь обвиняют в приставании, часто выясняется, что просто Дженни назвала Пегги ненормальным.

Иногда на общее собрание школы выносится вопрос о воровстве. Воровство никогда не наказывается, но украденное всегда должно быть возмещено. Нередко случается, что дети приходят ко мне и говорят: «Джон стащил несколько монет у Дэвида. Это психологическая проблема или нам выносить ее на собрание?»

Если я считаю случившееся психологической проблемой, требующей индивидуального внимания, я прошу, чтобы дети предоставили мне ее разрешение. Когда виновник нормальный, счастливый ребенок, укравший какую-то ерунду, я разрешаю выдвинуть против него обвинение. Худшее, что может с ним случиться, — его лишат всех карманных денег, пока долг не будет выплачен.

Как проводятся общие собрания школы? В начале каждого семестра выбирается председатель только для одного — первого — собрания. В конце собрания он назначает преемника. Так происходит на протяжении всего семестра. Любой обиженный или желающий выдвинуть обвинение, имеющий предложение или проект нового закона, волен вынести это на обсуждение. Вот типичный пример: Джим взял педали с велосипеда, принадлежащего Джеку, потому что его собственный велосипед был не в порядке, а он хотел в выходные дни поехать покататься вместе с другими мальчиками. После тщательного рассмотрения всех обстоятельств собрание решает, что Джим должен поставить педали на место и что ему запрещается ехать на эту прогулку.

Председатель спрашивает: «Есть ли возражения?»

Джим вскакивает и кричит, что хорошенькое, мол, дельце они придумали! Только он использует прилагательное посильнее. «Это несправедливо, — возмущается он. — Я в жизни не видел, чтобы Джек когда-нибудь ездил на этом битом велосипеде. Он уже сколько дней валяется в кустах. Я не против, я поставлю педали назад, но наказание — несправедливое. Я не согласен, что меня надо лишить этой поездки».

Последовала живая дискуссия. В процессе обсуждения выясняется, что Джим обычно получает из дома деньги на карманные расходы еженедельно, но вот уже 6 недель деньги не приходят и у него нет ни гроша. Собрание голосует за отмену приговора, что и выполняется.

Но как помочь Джиму? В конце концов принимается решение собрать по подписке деньги, чтобы привести в порядок его велосипед. Школьные друзья помогают Джимми купить педали для своего велосипеда, и, счастливый, он отправляется в желанную поездку.

Обычно нарушитель признает решение школьного собрания. Однако, если приговор для него неприемлем, обвиняемый может его обжаловать, и тогда председатель снова поставит вопрос на обсуждение в конце собрания. В подобных случаях дело рассматривается особенно тщательно, и обычно приговор смягчается ввиду несогласия обвиняемого[10]. Дети понимают: если обвиняемый считает наказание несправедливым, то весьма возможно, что так оно и есть.

Никогда и никто из нарушителей в Саммерхилле не проявлял пренебрежения или неприязни к власти своих товарищей. Я всегда поражаюсь тому пониманию, которое выказывают наши ученики в случае наказания.

В один из семестров четверо старших мальчиков были обвинены перед общим собранием школы в том, что они недопустимо вели себя — продавали разные предметы из своего гардероба. Закон, запрещающий это делать, был принят на том основании, что такое поведение несправедливо по отношению как к родителям, которые покупают одежду, так и к школе: если дети возвращаются домой и каких-то вещей недостает, родители обвиняют школу в недосмотре. Наказанием для нарушителей стали запрет покидать территорию школы в течение 4 дней и обязанность все эти дни отправляться в постель в 8 часов. Они приняли приговор безропотно. В понедельник вечером, когда все отправились в город смотреть фильм, я обнаружил Дика, одного из этой четверки преступников, в постели с книгой.