Исцеление смертью - Джеймс Дашнер

Томас, тяжело дыша, хватал ртом воздух. В крови клокотал адреналин — потрясающее ощущение, почти забытое за несколько недель изоляции!

— Я знал, что ты...

Но он не успел закончить фразу — Бренда пальнула из своего лончера.

Воздух прорезал высокий, свистящий звук, за кратчайшую долю секунды выросший до пронзительного визга; отдача отбросила Бренду назад. Одна из сияющих гранат вонзилась охраннице в грудь и взорвалась, разослав во все стороны зигзагообразные разряды, похожие на маленькие молнии. Тело охранницы бесконтрольно задёргалось.

Томас, как заворожённый, следил за происходящим: так вот как, значит, действует лончер! Юношу также восхитила решительность, с которой Бренда воспользовалась оружием — без малейшего колебания! Если бы ему требовались дальнейшие доказательства того, что Бренда не слишком-то верна делу ПОРОКа — то вот они, других не нужно.

Он вскинул глаза на девушку. Она тоже взглянула на него, уголки её губ еле заметно приподнялись.

— Ух, как давно у меня руки чесались сделать что-то в этом роде! Какая я молодец — убедила Янсона доверить мне эту процедуру. — Она склонилась над охранником, забрала его карточку-ключ и опустила в свой карман. — С её помощью мы войдём в любую дверь.

Томас еле справился с сильнейшим желанием заключить Бренду в объятия.

— Уходим, — сказал он. — Надо забрать Ньюта с Минхо, а потом — всех остальных.

***

Они понеслись по запутанным коридорам, Бренда — снова впереди, как там, в Топке, когда она вела его через подземелья. Он всё время торопил её: в любую секунду могли появиться другие охранники, поднятые по тревоге.

Они добежали до какой-то двери, Бренда открыла её с помощью краденой карточки; раздалось шипение, и металлическая плита повернулась на петлях. Ребята ворвались внутрь и первым, кого они увидели, был сидящий в кресле Крысюк.

Того словно подбросило, он вскочил на ноги, лицо его перекосилось от страха и ярости:

— Во имя Господне, что вы вытворяете?

Бренда, не теряя времени, попотчевала гранатами двоих из находившихся тут же охранников — мужчину и женщину. Оба свалились в конвульсиях, окутанные облаком дыма с проблёскивающими в нём молниями. Ньют и Минхо расправились с третьим стражем; Минхо забрал себе его лончер.

Томас направил дуло своего гранатомёта на Янсона и наложил палец на курок.

— Давай сюда свой электронный ключ, а потом — на пол, и руки за голову.

И хотя сердце его колотилось, словно загнанное, голос звучал спокойно и деловито.

— Ну просто сумасшествие какое-то! — произнёс Янсон и протянул Томасу карточку. Крысюк говорил тихо, с удивительным самообладанием, если принять во внимание обстоятельства. — У вас ноль шансов вырваться из этого комплекса. Сюда уже направляются дополнительные силы охраны.

Томас и без Крысючьих увещеваний сознавал, что шансы у них невелики, но надо брать, что есть, другие вряд ли представятся.

— После всех наших передряг — сейчас просто детские игрушки. — Он улыбнулся, поняв, что это истинная правда. — Мы теперь — тёртые калачи. Спасибо за науку. И кстати — ещё один звук из твоего поганого рта — и ты переживёшь — как ты там выразился? — «худшие пять минут своей жизни».

— Как ты мо...

Томас нажал курок. Раздался тонкий воющий звук, граната вылетела из лончера, ударила Крысюка в грудь и рассыпалась сверкающими электрическими разрядами. Янсон завопил и упал на пол. Его пошло корёжить и трясти, от волос и безупречно-белого костюма повалил дым. Комната наполнилась отвратительным запахом палёного мяса, напомнившим Томасу тот момент в Топке, когда молния ударила в Минхо.

— Мда, неприятная штучка, — обратился Томас к друзьям.

И вновь голос юноши звучал так спокойно, что это пугало его самого. Глядя на извивающуюся на полу жертву, он осознал, что не чувствует ни малейшей жалости и почти устыдился. Почти.

— Ну, убить-то его она не убьёт... — заметила Бренда.

— Ж-жаль, — смачно сплюнул Минхо. Он как раз закончил связывать своим ремнём третьего охранника и выпрямился во весь рост. — Одной гнидой в мире стало бы меньше.

Томас отвернулся от корчащегося на полу Крысюка.

— Уходим, живо!

— Всеми грёбаными лапами за! — поддержал Ньют.

— И я тоже! — согласился Минхо.

Парни уставились на Бренду. Та вздёрнула лончер на плечо и кивнула. Вид у неё был самый что ни на есть бойцовский.

— Я этих гадов ненавижу так же, как и вы, — сказала она. — Иду с вами.

Второй раз за последние несколько дней Томаса заполнило почти позабытое чувство счастья. Бренда с ними! Он глянул на Янсона. Потрескивание зарядов стало стихать. Глаза порочного типа были закрыты; он перестал дёргаться, лежал тихо и только по движению грудной клетки было видно, что он жив.

— Не знаю, на сколько хватает действия одного разряда, — сказала Бренда. — Но зато одно знаю точно: когда этот тип очнётся, то будет очень, очень не в духе. Так что лучше свалить отсюда поскорей.

— Какой у нас план? — спросил Ньют.

Томас не имел понятия.

— Придумаем по дороге.

— Вообще-то Хорхе пилот, — сказала Бренда. — Если нам удастся добраться до ангара, до его «айсберга»...

Она не договорила: в коридоре раздались крики и топот ног.

— Сюда идут! — воскликнул Томас. Пора действовать — им не дадут так вот запросто выйти из этого здания, словно на лёгкую прогулку. Кто знает, через сколько заслонов им ещё предстоит прорываться.

Минхо подскочил к двери и затаился сбоку.

— Другого входа нет, значит, все ломанутся сюда.

Шум в коридоре становился всё громче — стражники приближались.

— Ньют, — скомандовал Томас, — стань с другой стороны двери. Мы с Брендой стреляем в первых же двоих, вы, ребята, накидываетесь на следующих с боков и прорываетесь в коридор. Мы за вами.

Они заняли позиции.

Глава 13

На лице Бренды застыла странная смесь злости и воодушевления. Томас покрепче перехватил свой гранатомёт. Он понимал, что доверяя Бренде, он играет с судьбой в орлянку. Его предавали и обманывали все, кто имел хоть какое-то отношение к ПОРОКУ. Не стоит недооценивать эту организацию. Однако Бренда уже оказала им немалую помощь, и если Томас собирается взять её с собой, то хватит сомневаться в её искренности.

В дверь ввалился первый охранник; он был одет в такую же чёрную форму, что и все остальные, но оружие, которое он выставил перед собой, было другое — поуже и поизящней громоздких лончеров. Томас выстрелил, граната попала нападающему в грудь; тот повалился назад, корчась в конвульсиях, обвитый трескучей паутиной разрядов.

За первым в комнату ворвались ещё двое — мужчина и женщина — держа наготове свои лончеры.

Минхо опередил Томаса. Он ухватил женщину за рубашку, дёрнул, перебросил через себя и впечатал охранницу в стену. Женщина успела разрядить свой лончер, но серебристая граната без вреда для кого-либо попала в пол и разорвалась, разослав по плиткам сверкающие брызги молний.

Бренда выстрелила в мужчину, граната угодила тому в ноги; изломанные молнии ударили вверх, пронзили всё тело нападающего; он вскрикнул и вывалился обратно в коридор. Его оружие упало на пол.

Минхо разоружил свою подопечную, принудил её встать на колени и направил ствол лончера прямо ей в голову.

В дверь проскочил четвёртый стражник, но Ньют выбил оружие из его руки и вмазал кулаком противнику в челюсть. Тот рухнул на колени, прикрывая ладонью окровавленный рот. Охранник взглянул наверх, будто собираясь что-то сказать, но Ньют отступил на шаг и выстрелил тому в грудь. На таком коротком расстоянии действие гранаты было ошеломительным: она разорвалась с ужасающим треском, из горла охранника вырвался нечеловеческий вопль, и он упал, извиваясь в блестящей паутине электричества.

— Вот чёрт, этот жукоглаз наблюдает за всем, что мы тут делаем! — воскликнул Ньют, кивая на что-то в дальнем углу помещения. — Надо убираться на хрен — сейчас сюда припрётся вся вертухайская банда!

Томас оглянулся и увидел притаившуюся в уголке механическую ящерку с сияющим красным глазком. Затем юноша обернулся обратно к дверному проёму — тот был пуст. Глянул на женщину — дуло гранатомёта Минхо торчало всего лишь в паре дюймов от головы поверженной охранницы.

— Сколько вас там? — спросил её Томас. — За вами идёт ещё кто-то?

Она ответила не сразу — Минхо пришлось слегка ткнуть её дулом гранатомёта в щёку.

— На дежурстве по меньшей мере пятьдесят человек, — быстро сказала пленница.

— Ну и где они все? — спросил Минхо.

— Я не знаю.

— Брось выпендриваться — «не знаешь»! — взревел Минхо.

— Мы... Тут ещё где-то какая-то заваруха. Я не знаю, где и что. Клянусь!

Томас вгляделся в неё внимательнее — в её глазах он увидел не только страх, но и что-то ещё... Досаду? Раздражение? Похоже, пленница не врала.