С милым и в хрущевке рай - Дарья Калинина

А уж после того, как Вадька попытался сначала бежать через черный ход своего дома, а потом на лестнице оказал сопротивление властям, его и вовсе было решено оставить в «обезьяннике», чтобы охолонул там маленько.

– А вот и Иван Викентьевич, – обрадовался дежурный, у которого от этих диких кошек явно разболелась голова, парень уже несколько раз потирал пальцами виски. – Ваш следователь.

И дежурный уселся на свое место, обхватив голову руками. А две обезумевшие фурии набросились теперь на Ивана Викентьевича, требуя вернуть им мальчика или объяснить, в чем его обвиняют. Иван Викентьевич и бровью не повел, сразу увлек женщин за собой на второй этаж. Внизу в холле сразу стало как-то удивительно просторно, тихо и даже вроде бы прохладно. И только сейчас дежурный обратил внимание на Стешу.

– А вам, девушка, что?

– Мне…

Стеша сперва растерялась, но быстро сориентировалась:

– Мне к Ивану Викентьевичу.

– По какому вопросу?

– По личному.

Дежурный с интересом взглянул на нее. Видимо, она произвела на него благоприятное впечатление, потому что он произнес уже мягче:

– Иван Викентьевич сейчас занят.

– Ничего, я могу подождать.

Дежурный пожал плечами. Мол, дело твое.

– Так я пройду?

Дежурный снова пожал плечами. Вид у него был отсутствующий, он рылся по ящикам явно в поисках болеутоляющего.

Воспользовавшись молчаливым согласием, Стеша мухой взлетела на второй этаж и тут остановилась в нерешительности. Куда идти? Но ее выручил высокий голос разноцветной, которая на пару со своей сестрицей верещали где-то в дальней части коридора.

Стеша подошла ближе и разобрала, о чем идет речь.

– И что с того, что это была его машина? – возмущалась художница. – Мало ли кто мог у Вадика ее взять!

– Вот именно, машину могли взять без спроса! – не отставала от нее и сестра. – Да что там! Машину вообще могли угнать!

– Угна-а-ать! Понимаете, угнать! – снова вступала первая.

Следователь усмехнулся:

– Угнать, а потом вернуть на то же самое место? Какие аккуратные грабители.

– Да! – закричала художница. – Они сделали так специально, чтобы навлечь подозрения на невиновного, на Вадика!

– И почему вы об этом не подумали в первую очередь? – закричала и мать. – Разве презумпция невиновности у нас в стране уже не работает?

Голос следователя звучал гораздо тише голосов двух сестер. И чтобы услышать его, Стеше приходилось напрягать слух до предела.

– Мы и подумали, – сказал следователь. – И поэтому сразу спросили у подозреваемого относительно того, кому он давал сегодня в первой половине дня свою машину. В ответ на что мои сотрудники были посланы по известному адресу. А это уже оскорбление при исполнении. Затем ваш невиновный мальчик попытался бежать. А когда его настигли, он оказал сопротивления властям. Знаете, что за это бывает?

Обе дамочки снова принялись выгораживать Вадьку, уверяя, что у мальчика нервный срыв на почве расставания с девушкой.

– Уж не об одной ли из тех проституток вы говорите, из-за которых у Вадима и вышел конфликт с потерпевшим?

Услышав о проститутках, Стеша навострила уши. А вот сестры от возмущения чуть ли не в обморок попадали.

– Какие проститутки! Что вы такое говорите!

– Ваш сын вместе с его другом несколько месяцев назад открыли незаконный бизнес – подпольный бордель. Или вы об этом не знали?

– Нет. Не знали.

– Так знайте. Соседи в подъезде начали активно возмущаться, особенно старался один из них, некий Евстишенков Геннадий.

Вот теперь Стеша буквально приросла к месту. Пожелай ее сейчас сдвинуть, пришлось бы вызывать бульдозер. Ведь Евстишенков Геннадий – это и был тот тетушкин муж, тело которого лежало сейчас в морге и смерть которого так близко к сердцу приняла Стешина тетя. Значит, это о его убийстве идет речь? Значит, это Вадика обвиняют в убийстве Геннадия? Ах, до чего же правильно подсказало Стеше ее чутье!

И она стала слушать дальше.

– Этот человек – Геннадий сумел мобилизовать соседей, которые поднялись на борьбу за моральную чистоту в своем подъезде. Поднялся большой шум против вашего Вадика. Его друга и компаньона даже поколотили, молодой человек оказался в больнице, только недавно выписался. Разве Вадим вам ничего не рассказывал?

– Мы знаем, что Костя попал в больницу. Но его же сегодня утром выписали.

– И при чем тут соседи? Вадим говорил, что на Костю напали какие-то хулиганы.

– Это был акт устрашения. И совершили его люди, которых пригласил лично Евстишенков. После скандала вашему сыну и его другу пришлось прикрыть лавочку, бизнес их накрылся, девушки разбежались, клиенты не могли больше приходить и оставлять в притоне свои деньги. Разумеется, потеряв легкий источник обогащения, ваши ребята затаили зло против главного виновника случившегося. И сегодня они совершили наезд на названного раньше Евстишенкова Геннадия. Пожилой мужчина вследствие полученных им множественных травм скончался на месте ДТП, не приходя в сознание.

Теперь в кабинете следователя наступила тишина. Молчала и Стеша, все еще подслушивающая у дверей кабинета.

А потом мать задержанного сказала:

– Этого не может быть. Вадим сегодня все утро провел дома. Я могу в этом поклясться!

– Хорошо. Он был дома. А его машина? Машины его сегодня на обычной стоянке во дворе дома не наблюдалось часов с десяти, это точно. Мои оперативники специально опросили ваших соседей. Они и все другие жильцы дома единодушно утверждают, что машины Вадика во дворе не было.

– Откуда им знать?

– У вашего сына есть неприятная черта, он оставляет свою машину на газоне, который находится непосредственно за той лавочкой, на которой любят собираться местные кумушки. Им такое соседство не особенно-то по вкусу. Своими колесами Вадим тревожит влажный грунт, оставляя вместо будущего газона кривые траншеи, которые смотрятся очень уродливо. У соседей уже было с ним несколько бесед, так что сегодня они с облегчением отметили, что Вадим наконец-то убрал свою машину куда-то в другое место.

– Он ее и убрал! Переставил на улицу! Машина теперь стоит с другой стороны дома на улице. И она там простояла не только все утро, но и весь сегодняшний день. И что вы слушаете всяких старых клуш!

– Как вы можете знать, стояла на улице машина вашего сына или не стояла, если окна вашей квартиры выходят во двор?

– А я выходила в магазин, – выкрутилась мамаша. – Выходила и видела нашу машину. Она стояла на том месте, где сынок ее вчера и поставил.

– Все утро и весь день стояла?

– Да!

– Вы лжете, и лжете глупо. Во-первых, машина вся покрыта свежей грязью.

– Забрызгало грязью от проезжающих мимо машин.

– С обеих сторон забрызгало? – не скрывая своего ехидства, поинтересовался следователь. – Это как же должно брызгать, чтобы залить и справа, и слева? Нет, если бы машина стояла на месте, как вы говорите, грязным был бы лишь один ее бок. Но она покрыта грязью равномерно, за исключением регистрационных номеров. Они как раз читаются прекрасно.

Что-то в этой фразе царапнуло Стешу за живое. Что-то заставило зазвенеть внутри ее туго натянутые струны. Тре-ень! Обратите внимание!

– Но кроме этого, у нас имеется запись камеры видеонаблюдения. Она четко зафиксировала белый «Форд» вашего сына на месте наезда. Весь наезд заснят на камеру. А это значит, что машина вашего сына никак не могла весь день и все утро простоять на месте стоянки. Ее кто-то брал. И велика вероятность, что брал ее именно ваш сын. А о том, что он провел все утро дома, вы мне лжете, желая выгородить своего сына и уберечь его от заслуженного наказания.

– А вы докажите, что я вру! Докажите, что Вадим выходил! Ничего у вас не выйдет!

– Презумпцию невиновности даже у нас в стране никто не отменял, – снова бросилась на защиту племянника и разноцветная тетушка.

– Сначала нужно доказать, что человек виновен, а потом его уже в этом обвинять!

– Да!

Следователь громко хмыкнул:

– У меня есть свидетели, которые могут подтвердить, что ваш сын сегодня покидал свою квартиру. И было это как раз в то время, когда был совершен наезд на Геннадия Евстишенкова. И я почти уверен, что за рулем машины сидел либо он, либо его дружок – Костя.

– Что вы говорите! Костя за рулем! Да мальчик еле ходит! Он страшно изувечен! Эти отморозки чуть было его не убили!

– У меня другая информация. В больницу Константин Филипчук поступил с травмами средней и легкой тяжести. Его даже не хотели оставлять в больнице, предлагали оказать ему на месте первую помощь, а затем отправляться домой и лечиться уже амбулаторно, но он настоял на том, чтобы остаться в стационаре. И более того, он провел в стационаре две недели, хотя нужно было всего два дня. И когда мои оперативники поинтересовались у него о причине такого поведения, он объяснил это тем, что не желал и дальше связываться с этой историей. Ваш сын жаждал реванша, строил планы, как отомстить противному старикашке, а Костя после полученных побоев стал очень благоразумным. Отговорить своего друга он не сумел, вот и тянул время, как только мог.