Мой Ванька - Алексей Лухминский

– Вот и хорошо. Ой! У тебя на щеке пятно.

– Да у нас в боксе воду отключили, и мы поливали друг другу, – оправдываюсь я. – На руки хватило, а вот на рожу нет.

– Погоди. Дай сотру, а потом уже пойдём.

Терпеливо жду, пока Даша трёт мне щёку носовым платком. В кафе людей немного, несмотря на девять вечера. Наш столик свободен.

– Ну, как у тебя с твоей биоэнергетикой? – спрашивает она, едва мы садимся.

Рассказываю, поскольку чувствую её искренний интерес к моим делам. Мы уже многое поведали друг другу – каждый о своей жизни. Я знаю, что она живёт одна с отцом. Учится в экономическом на вечернем, а днём бухгалтерит. Мать их бросила больше пятнадцати лет назад, а отец, Василий Семёнович, хорошо попивает, но человек добрый и беспомощный. Я тоже посвятил её в свою жизнь. Придумав на ходу легенду, сказал, что мой младший сводный брат Ваня, единственный родной человек, уехал на работу на Крайний Север, в Булун, и что я очень беспокоюсь.

Конечно же, Даша не идёт ни в какое сравнение с моими прежними женщинами! Мне с ней почти так же комфортно, как с Ванькой.

Сегодня – тридцать первое декабря, и мы с Дашей вместе встречаем Новый год. Она пригласила меня сделать это на её даче. Вчера вечером мне звонил Ванька и поздравлял с наступающим. Я не стал ему говорить про своё новое знакомство. Побоялся. Ведь не знаю, как он это воспримет. Помню, как он тогда про Нину…

Домик я вроде прогрел. Еле печку раскочегарил! Хорошо ещё, зима в этом году тёплая. Всё время вокруг нуля. Сейчас можно даже сидеть в одной футболке. Тикают старые ходики… Мы уже и проводили, и встретили, и погуляли по посёлку. Кое-где окна светятся. Кто-то, как и мы, тоже встречает тут!

– Ладно, Саша, надо ложиться спать, – заявляет Даша.

– Давай, ты ложись, а я ещё потоплю немного. Потом тут на топчане и лягу.

– Нет. Так я не согласна. Ты тоже ложись. Возьмём два одеяла – будет тепло.

– Не понял. Мы что, будем спать на одной кровати?

За всё время нашего знакомства я ни разу не предлагал ей… переночевать. Мы даже не целовались!

– Ты меня боишься? – поддевает она.

– А чего мне бояться?

– Вот и ляжем вместе.

На продавленной полуторной кровати мы нормально помещаемся, поскольку оба весьма стройные. Мне почему-то странно ощущать Дашу рядом с собой. Лежим молча.

– Саша… – нарушает она молчание. – Тебе как со мной?

– Мне с тобой очень хорошо. Иначе я бы нашёл повод отказаться от этой поездки.

– А я тебе признаюсь… Ты – первый мужчина, с которым мне так спокойно и вообще… уютно, – звучит тихое откровение.

– Ты ещё скажи, что влюбилась, – ехидно выговариваю я.

– Может быть… – задумчиво это у неё выходит!

Опять лежим молча. Вдруг Даша обнимает меня за шею. Я чувствую на своём лице её дыхание. Так нежно поцеловала меня в губы!

– Я всё правильно сделала? – шёпотом спрашивает она.

– Правильно… Только я всё равно пока… не понимаю.

– Ты первый мужчина, с которым я легла в постель… сама, без настойчивых приглашений. У меня такого ещё никогда не было. Это, конечно, неприлично, но…

– Это замечательно, – совершенно искренне говорю я и в свою очередь её ласково целую. Для этого мне приходится слегка на неё навалиться, и в этот момент две руки обхватывают… Прикосновения… Забытые ощущения…

– Саша… Я хочу, чтобы это у нас случилось сегодня… – слышу я жаркий шёпот. – Не знаю, что будет дальше, но хочу, чтобы сегодня ты стал… моим мужчиной…

Голова плывёт… Делаю всё машинально, подчиняясь одному взаимному желанию.

…Открываю глаза. Даша спит рядом и улыбается. Как же всё это было прекрасно!

Видимо, от моего взгляда она открывает глаза и долго на меня смотрит.

– Тебе было плохо со мной? – напряжённо спрашиваю я.

– Мне с тобой было очень хорошо… – и целует меня. – Я поняла, что, дожив почти до двадцати семи лет, я не знала самого лучшего. И это лучшее дал мне ты.

Ворочаюсь на своей тахте. Сон не идёт. Встаю и иду курить на кухню. Три дня мы с Дашей пробыли на её даче. Нам действительно было хорошо вдвоём. Я провёл с ней, как в песне Пугачёвой, «три счастливых дня». Даже про Ваньку только потом вспомнил…

Ванька… Один в целом мире! Какой-то сводный брат, мой тёзка, не в счёт. Где его искать? Так что у него есть только я. Это на меня он надеется, ожидая, что я буду его опорой. Душа не на месте. Парень честно пытается стать нормальным, и именно я должен способствовать ему в этом. Как это сделать? Да помочь ему найти женщину, которую он полюбит, которая станет его половинкой! Только тогда моя миссия будет выполнена. И помня его реакцию в своё время на Нину, я не должен доводить его до таких переживаний. Получается, в первую очередь – устройство его личной жизни, а уж потом своей.

А Даша… Она поверила мне, хотя я ни разу не говорил ей о своём отношении. Её поступок дорогого стоит.

Но всё-таки я хочу и должен в себе разобраться, поэтому вторую неделю под разными предлогами увиливаю от встреч. После дачи, где мы ни в чём себе не отказывали, она, видимо, ещё в эйфории и многое мне прощает. Да и работы навалилось…

Трусливо решил «гнать зайца дальше». Сегодня встречаемся у знакомого кафе.

– Привет! – подходя ко мне, она издали улыбается.

– Здравствуй!

Обнимаю её и целую. Даша явно не спешит освободиться от моих рук, и у меня в голове опять всё плывёт…

– Может, поедем ко мне? – спрашиваю осторожно, поскольку не знаю, как она на это приглашение отреагирует.

– Ты наконец дозрел? – вопрос звучит с некоторым укором. – Поехали…

…Лежим в обнимку на нашей с Ванькой тахте. Одежда разбросана по комнате. Блаженство…

Утром просыпаюсь в холодном поту. Снился кошмар. Я видел, как Ванька опять куда-то падает. Ох, волнуюсь… Тот раз… тоже падал. М-да… Через воскресенье он должен позвонить. До этого места себе не найду. Слишком часто я получаю подтверждения, что мы с ним как-то или чем-то связаны. Не зря я всё рассказал Илье Анатольевичу. Жаль, что сейчас не могу с ним пообщаться, поскольку он только вчера уехал с женой на три недели в санаторий и наши занятия прервались.

Ванька не позвонил! Беспокоюсь… Он оставлял мне координаты офиса своей фирмы-работодателя. Надо позвонить, а лучше туда съездить.

– Так… Иван Николаевич Серёгин… – девушка в Ванькиной фирме что-то ищет. – А вы ему кто?

– Сводный брат, – повторяю я легенду. – Зовут меня Александр Николаевич.

– Так вот, Александр Николаевич, беда там. Сильно разбился ваш брат. Кажется, упал с большой высоты… Парализован… Сейчас в больнице в Булуне.

Комната будто покачнулась. Это я виноват! Это Бог наказал вместо меня Ваньку.

– Как туда можно добраться?

– Если быстро, то только грузовым бортом, который туда летает раз в неделю.

Понятно… Значит, надо сначала устроить дела на работе. Вернее, договориться с парнями. Потом всё объяснить Даше. И ещё записку Илье Анатольевичу написать.

Опять встречаемся с Дашей у кафе.

– Что у тебя случилось? – спрашивает она сама.

Не думал, что всё так ясно отразилось на моём лице.

– Ванька парализован… – и рассказываю всё, что знаю.

– Ты когда туда летишь?

Вопрос задан так, будто я ей уже сказал о своём решении. Значит, понимает меня!

– Послезавтра.

Пишу письмо Илье Анатольевичу. Я не любитель писать, поэтому взвешиваю каждое слово. Не хочу ненароком обидеть Мастера.

«Уважаемый Илья Анатольевич!

Вынужден срочно уехать в Булун, тем самым прервав учёбу у Вас. Мой самый близкий человек – младший сводный брат Ваня – попал в беду. Сейчас он парализован. У меня опять был сон, где я видел, как он куда-то падает. А потом всё подтвердилось.

Сколько я пробуду в Булуне, не знаю, думаю, что не меньше месяца. Когда мы вернёмся, а я собираюсь его привезти сюда, то обязательно позвоню.

С глубоким уважением к Вам, Саша Елизов».

Запечатанный конверт с надписью «И. А. Коху от А. Н. Елизова» бросил в почтовый ящик в такой знакомой уже парадной…

Лечу в Булун. Сидя с закрытыми глазами, думаю про Ваньку и представляю его лицо. Бедняга… И всё из-за меня! Борт грузовой, Ил-76, и мне пришлось договариваться с пилотами. Из Питера пассажирских до Булуна нет. Из-за непогоды самолёт отчаянно трясёт. Сосед, бородатый дядька, который возвращается с Большой земли, только что сказал, что в феврале у них постоянно штормит. Февраль… Потом будет март…

– Да, – снова заговаривает сосед, – у нас в это время такие ветра… Даже несчастья случаются…

– Какие несчастья? – я внутренне напрягаюсь.

– Какие, какие… Вот недавно ветром девчонку, вернее, женщину одну сдуло в трещину. Парнишка полез её спасать. К верёвке подцепил, вытянули… А когда его самого вытаскивали, порывом так о стену швырнуло… В больнице теперь. Парализован…

– Ванька! – вырывается у меня непроизвольно.

– Да… Его Иваном зовут. А ты его знаешь? – меня буравят внимательные глаза.