Сатиры - Квинт Гораций

Ты надежд не теряй и снова готовься на промысл.

Ежели спорное дело между двоих заведется,

Важно ли, нет ли, кто из соперников силен богатством,

Ты и в ходатаи! Нужды нет, если он нагло и дерзко

30 Честного тянет к суду. Будь ответчик хоть лучший из граждан,

Но есть сын у него, да жена - за него не вступайся!

"Публий почтенный!" скажи или "Квинт!" (затем, что прозванья

Знатности признак - приятны ушам!) - "меня привязало

Уваженье к тебе; а дела и права мне знакомы.

Лучше пусть вырвут глаза мне, чем я допущу, чтоб соперник

Хоть скорлупкой ореха обидел тебя. Будь покоен!

Ты не будешь в потере; не дам над тобой наругаться!"

После проси, чтобы шел он домой и берег бы здоровье.

Сам хлопочи, хоть бы рдеющий Пес раскалывал злобно

40 Статуи вовсе безгласные; или с распученным брюхом

Фурий плевал бы снегом седым на высокие Альпы!

"На, посмотри-ка!" тут скажет иной, толкнувши соседа:

"Вот трудолюбец, вот друг-то! вот прямо заботлив!"

С этим огромные рыбы сами собой повалятся

В сети твои, а из них и в садок! Но ежели хворый

В доме богатом есть сын, то, чтобы отвлечь подозренье

Холостых богачей, угождай и поползай, в надежде

Быть хоть вторым в завещаньи, на случай ежели мальчик

Рано отправится к Орку. Тут редко случится дать промах!

50 Если кто просит тебя прочитать его завещанье,

Ты откажись и таблички рукой оттолкни, но сторонкой

Сам потихоньку взгляни между тем: чт_о_ на первой табличке

В пункте втором, и один ли назначен наследником, или

Многие вместе; все это быстрей пробеги ты глазами

Иногда ведь писец, излагавший последнюю волю,

Так проведет, как ворону лиса! А после Коранус

И начнет хохотать над ловцом завещаний, Назикой!

Улисс

В исступленьи пророческом ты или шутишь в загадках?

Тирезий

О Лаэртид! что изрек я, то будет, иль нет, непременно!

60 Дар провещанья мне дан самим Аполлоном великим!

Улисс

Ежели можно, однако, скажи мне: что это за басня?

Тирезий

Некогда юный герой, страх парфян, от Энеева рода,

Славой наполнит своею и землю, и море. В то время

Дочь за Корануса выдаст в замужество Назика, из страха

Чтобы Коранус, богач, с него не потребовал долгу.

Вот же что сделает зять. Он тестю подаст завещанье

С просьбой его прочитать. Назика противиться будет.

Но возьмет наконец и прочтет про себя и увидит,

Что ему завещают одно: о покойнике плакать!

70 Вот еще мой совет: когда стариком управляют

Или хитрая женщина или отпущенник, нужно

Быть заодно; ты хвали их ему, чтоб тебя расхвалили!

Будет полезно и то! Но верней овладеть головою:

Может быть, сдуру стихи он пишет плохие, старик-то?

Ты их хвали. Коль блудник он - не жди, чтоб просил: угождая

Мощному, сам ты вручи Пенелопу ему. - "Неужели,

Думаешь, можно склонить столь стыдливую, чистую, ту, что

Все женихи совратить с прямого пути не могли ведь?"

Дива нет - шла молодежь, что скупа на большие подарки,

80 Та, что не столько любви, сколько кухни хорошей искала.

Вот почему и чиста Пенелопа; но если от старца

Вкусит она барышок и разделит с тобой только раз хоть,

Ты не отгонишь ее, как пса от засаленной шкуры.

Но послушай, что в Фивах случилось. Старушка лукаво

Завещала, чтоб тело ее, умащенное маслом,

Сам наследник на голых плечах отнес на кладбище.

Ускользнуть от него и по смерти хотела за то, что

Слишком к живой приступал он. Смотри же и ты: берегися,

Чтоб не выпустить вовсе из рук неуместным стараньем!

90 Кто своенравен, ворчлив, тому говорливость досадна.

Впрочем, не все же молчать! Стой, как Дав, лицедей всем известный,

Скромно склонясь головой и с робким, почтительным видом.

Но на услуги будь скор: подует ли ветер, напомни,

Чтобы голову, столь драгоценную всем, поберег он

И накрыл чем-нибудь; в тесноте предложи опереться

И плечом подслужись, а болтлив он - внимательно слушай.

Лесть ли он любит - хвали, пока он не скажет: довольно!

Дуй ему в уши своей похвалой, как мех раздувальный.

Если ж своею кончиной избавит тебя он от рабства

100 И услышишь ты вдруг наяву: "Завещаю Улиссу

Четверть наследства!" воскликни тогда: "О, любезный мой Дама!

И тебя уже нет! Где такого найти человека?.."

Сам зарыдай, и не худо, чтоб слезы в глазах показались:

Это полезно, чтоб скрыть на лице невольную радость.

Памятник сделай богатый и пышно устрой погребенье,

Так чтобы долго дивились и долго хвалили соседи.

Если же твой сонаследник старик, и в одышке и в кашле,

Ты предложи, не угодно ли взять или дом иль другое

Лучшее в части твоей, за какую назначит он цену!

110 Но увлекает меня Прозерпина!.. Живи и будь счастлив!

Пер. М. Дмитриева

6

Вот в чем желания были мои: необширное поле,

Садик, от дома вблизи непрерывно текущий источник,

К этому лес небольшой! - И лучше, и больше послали

Боги бессмертные мне; не тревожу их просьбою боле,

Кроме того, чтоб все эти дары мне они сохранили.

Если достаток мой я не умножил постыдной корыстью;

Если его не ум_а_лил небрежностью иль беспорядком;

Если я дерзкой мольбы не взношу к небесам, как другие:

"О! хоть бы этот еще уголок мне прибавить к владенью!

10 Хоть бы урну найти с серебром, как наемник, который,

Взыскан Алкидом, купил и себе обрабатывать начал

Поле, которое прежде он же пахал на другого";

Если доволен, признателен я и за то, что имею,

То молю, о сын Майи, я об одном - утучняй ты

Эти стада и храни все мое покровительством прежним,

Только ума моего не прошу утучнять, покровитель!

Скрывшись от шумного города в горы мои, как в твердыню,

Чуждый забот честолюбья, от ветров осенних укрытый,

Страшную жатву всегда приносящих тебе, Либитина,

20 Что мне здесь делать, когда не беседовать с пешею Музой?

Раннего утра отец! или (если приятней другое

Имя тебе) о бог Янус, которым все человеки

Жизни труды начинают, как боги им повелели!

Будь ты началом и этих стихов! - Живущего в Риме,

Рано там ты меня из дома к себе вызываешь.

"Нужно, ты мне говоришь, поручиться за друга; ты должен

Делом чести спешить; неужели другому уступишь?"

Северный ветер, зима, день короткий - нет нужды; иду я

Голосом ясным ручательство дать - себе в разоренье!

30 И продираясь назад чрез толпу, я слышу: "Куда ты?

Что, как безумный, толкаешься? Ждет Меценат? Не к нему ли?"

Этот упрек, признаюся, мне сладок, как мед! Но лишь только

До Эсквилинской дойдешь высоты, как вспомнишь, что сотня

Дел на плечах. - Там Росций просил побывать в путеале

Завтра поутру; а нынче есть общее новое дело;

Скрибы велели напомнить: "Квинт, не забудь, приходи же!"

Тут кто-нибудь подойдет: "Постарайся, чтоб к этой бумаге

Меценат твой печать приложил". На ответ: "Постараюсь!"

Мне возражают: "Тебе не откажет! захочешь, так можешь!"

40 Скоро вот будет осьмой уже год, как я к Меценату

Стал приближен, как в числе он своих и меня почитает.

Близость же эта вся в том, что однажды с собой в колеснице

Брал он в дорогу меня, а доверенность в самых безделках!

Спросит: "Который час дня?" или: "Кто из борцов превосходней?"

Или заметит, что холодно утро и надо беречься;

Или другое, что можно доверить и всякому уху!

Но завистников день ото дня наживаю я боле

С часу на час. - Покажуся ли я с Меценатом в театре

Или на Марсовом поле, - все в голос: "Любимец Фортуны!"

50 Чуть разнесутся в народе какие тревожные слухи,

Всякий, кого я ни встречу, ко мне приступает с вопросом:

"Расскажи нам (тебе без сомнения все уж известно,

Ты ведь близок к богам!) - не слыхал ли чего ты о даках?"

- Я? Ничего! - "Да полно шутить!" - Клянусь, что ни слова!

- "Ну, а те земли, которые воинам дать обещали,

Где их, в Сицилии или в Италии, Цезарь назначил?"

Ежели я поклянусь, что не знаю, - дивятся, и всякий

Скрытным меня человеком с этой минуты считает!

Так я теряю мой день, и нередко потом восклицаю:

60 "О, когда ж я увижу поля? И дозволит ли жребий

Мне то в писаниях древних, то в сладкой дремоте и в лени

Вновь наслаждаться забвением жизни пустой и тревожной!

О, когда ж на столе у меня опять появятся

Боб, Пифагору родной, и с приправою жирною зелень!

О, пир достойный богов, когда вечеряю с друзьями

Я под кровом домашним моим, и трапезы остатки

Весело сносят рабы и потом меж собою пируют.

Каждый гость кубок берет по себе, кто большой, кто поменьше;

Каждый, чуждаясь законов пустых, кто вдруг выпивает

70 Чашу до дна, кто пьет с расстановкой, мало-по-малу.

Наш разговора предмет - не дома и не земли чужие;

Наш разговор не о том, хорошо ли и ловко ли пляшет

Лепос, - но то, что нужнее, что вредно не знать человеку.