Тайна старой графини - Наталья Николаевна Александрова

– Но я… я вовсе не… – настал черед Эльвиры пятиться, – и я… я непременно доведу до сведения… сегодня же… ни в одной семье так со мной…

– Вот, кстати, напомните-ка, где вы работали до того, как устроились к нам?

– Я уже все сообщила Елизавете Петровне! – Эльвира вскинула голову. – Предъявила дипломы и рекомендации.

– Значит, не хотите говорить? Хорошо, я выясню все в агентстве. Надеюсь, они будут более сговорчивы… – Катя резко повернулась, чтобы уйти.

– Мне нечего скрывать! – Голос Эльвиры прерывался от возмущения. – Я работала у режиссера Богачева! И у продюсера Денщикова! И у актрисы Малышкиной!

Тут на лицо Эльвиры набежала небольшая тень, она на мгновение запнулась.

– Занятий сегодня не будет! – отчеканила Катя. – После обеда можете почитать ребенку книжку и поиграть в тихие игры.

У себя в комнате она поглядела в зеркало. Вроде бы на первый взгляд ничего в ней не изменилось, отчего же сегодня оказалось довольно легко справиться с Эльвирой? До сих пор она не могла ей возразить, а сегодня отлично выстояла. Хотя до полной победы еще далеко.

Катя достала из сумочки перстень, что подарила ей та странная старуха. Перстень Екатерины Великой – ну надо же, чего только не придумают эти обломки старого мира!

Но перстень снова легко наделся на палец и сидел так, будто Катя носила его всю жизнь. Она полюбовалась на то, как свет играет в синем камне. Так же, как играют солнечные лучи в полуденной морской воде. Все-таки удивительно красивое кольцо!

Валентина доложила, что с ребенком все в порядке, только обедать отказался, съел грушу и пошел к себе в комнату, должно быть, соскучился по игрушкам.

– Я тоже не буду обедать, принесите кофе сюда.

И снова Валентина подчинилась беспрекословно, не скривилась, не проворчала в сторону, что люди кофе в столовой пьют, а в спальне небось разольете, только ковры пачкать…

Остаток дня Катя провела у телефона.

Она звонила в агентство по найму, которое прислало им Эльвиру, но выяснила там только номер продюсера Денщикова, не его самого, естественно, а секретаря. Ответил профессионально-холодный голос, который сообщил, что господин Денщиков с семьей уже почти год проживает в Испании.

Далее Катя часа полтора звонила знакомым на предмет получения каких-либо сведений и выяснила наконец, что режиссер Богачев все время на съемках, а жена его работала на студии, но пришлось работу бросить, потому что их сын пошел в школу, и выросло такое исчадие ада, что и сказать невозможно. Никто с ним сладить не может, никакая няня или воспитательница. Поменял уже три частные школы, никакие деньги не помогают, в последней директор сказал, что сам еще доплатит, если ребенка заберут.

– Так-так, – сказала себе Катя, повесив трубку, – возможно, люди преувеличивают, сплетни раздувают, но что-то в этом есть. Дыма без огня не бывает.

Телефон актрисы Малышкиной она нашла через старинную подругу своей мамы Галину Сергеевну. Та когда-то работала в университете, а потом ушла редактором на «Ленфильм». Вера Малышкина была актрисой немолодой, когда-то очень известной, а теперь почти забытой, как многие. Изредка мелькало ее лицо в каких-то незначительных сериалах, где она играла маму главной героини, или тещу главного героя, или жену его начальника.

– Конечно, Катюша, конечно, позвони Верочке, она тебе все расскажет. Она сейчас не снимается, с внучкой сидит. Сошлись на меня, – сказала Галина Сергеевна.

Малышкина взяла трубку сразу. И мгновенно испугалась:

– Что, что такое с Галей?

Но разобрались довольно быстро. И как только пожилая актриса услышала имя Эльвиры, у нее даже голос изменился:

– Что? Она у вас работает? Гоните ее, Катя, гоните немедленно! Это не женщина, а монстр какой-то!

– Я тоже так думаю…

– Вот слушайте, что у нас было! – перебила Малышкина. – Значит, невестка моя, эта ду… небольшого ума женщина, прямо скажу, так вот она наняла эту Эльвиру через агентство. Ах, рекомендации, ах, лучший воспитатель, ах, свой уникальный подход, своя собственная авторская система! Какая там система, детей надо любить, иначе никакая система не поможет!

Малышкина перевела дыхание и продолжила:

– Я тогда на съемках была, сын в эти дела не вмешивается, хоть Светочку очень любит. А девочка у нас очень хорошая, но, как теперь говорят, проблемная…

Малышкина вздохнула и пояснила:

– Совершенно не может в коллективе находиться. Пугается шума, криков, а дети есть дети. Кто-то толкнул, кто-то игрушку отнял, она за себя постоять не может, сядет тихонько в уголке и будет весь день плакать. Оттого и в садик мы ее не отдавали. Так эта сволочь, прости господи на худом слове, знаю, конечно, что при ребенке нельзя так выражаться, но сдержаться не могу, значит, Эльвира эта Никодимовна сумела убедить невестку, что надо со Светочкиным характером бороться. Надо, мол, эти качества изживать, вырывать с корнем прямо сейчас, иначе никогда из ребенка не получится настоящего человека, то есть в жизни она ничего не добьется.

– Еще наверняка она про полезного и ответственного члена общества говорила…

– Да-да, а невестка прониклась! И доверила ребенка этой садистке! – В голосе Малышкиной послышались слезы. – Значит, приезжаю я со съемок и не узнаю внучку. Она и раньше-то была тихая, а тут вообще ходит как тень, все время вздрагивает, голову в плечи втягивает, короче, затуркали совсем ребенка. А я с ними не живу, сначала и не поняла, в чем дело. Потом даже сын заметил, что ребенок ночью вскрикивает, просыпается со слезами…

Голос Малышкиной пресекся, чувствовалось, что ей трудно об этом говорить. Но она продолжила:

– Ну, познакомилась я с Эльвирой этой и сразу поняла, что Светочка боится ее до потери сознания. А у невестки ума немного, зато амбиции через край хлещут! Взбрыкнула она, мне сцену устроила, я, кричит, мать, плохого ребенку не желаю, а вы только сюсюкаете, так она никогда комплексы свои не преодолеет, будет тихой мышкой прозябать! Простить себе не могу, что обиделась тогда на невестку, ушла и дверью хлопнула! Ну, я своими делами отвлеклась, со Светочкой изредка по телефону лишь разговаривала. Она еле отвечает, я уж грешным делом подумала, что мать ее против меня настроила.

И тут звонит мне сын – приезжай срочно, а не то я не знаю, что сделаю! Я – к ним, по дороге чего только не передумала…

Оказалось, все плохо. Невестка моя, ду… что обычного ума не хватает, так это еще ладно, бабы и без ума неплохо живут, но у нее даже