Апостол Новой Веры. Том 1 (СИ) - Малышонок Сергей Александрович "Седрик"

Вскоре бой стал чередой вспышек-сцен. Вот очередному смертнику откусывают голову, вот зажёгший было на руке огненный шар эмиссар валится со стрелой в черепе, вот неудачно детонирует одна из последних бомб, раскидывая моих воинов и мне нужно спешить туда, чтобы крикуны не воспользовались моментом и не прорвались за фронт. Вот втягиваются резервы, а раненых добровольцы из местных жителей утаскивают в сторону лазарета. И всё начинается сначала. Но город держался, как и его защитники. Пару раз мне приходили донесения о других прорывах, но Логейн умело маневрировал резервами и каждый раз умудрялся отбрасывать атакующих, благо дракончикам я приказал «слушаться этого дядьку в доспехах», а летучий бронированный огнемёт (в отдельном случае – криогенная установка) позволяет как отрезать атакующих от основной массы, так и подпалить позицию, давая нашим людям время чуть передохнуть и подтянуть резервы.

Для меня всё изменилось, когда по чувствам ударило ощущение могущественного присутствия. Сущность настолько сильная, что одной своей аурой подавляла обороняющихся и «скипидарила» атакующих. Архидемон вышел на поле боя. Но… я не понимал, зачем? Какого чёрта он лезет на рожон, когда у него ещё полно резервов? Додумать мысль мне не дала стремительно приближающаяся тень. Бросок и могучие когти обхватывают моё тело, унося ввысь. Непродолжительный полёт и вот мы над пиками форта. Архидемон разжимает когти, намереваясь сбросить меня вниз, но я крепко сжимаю его лапу и начинаю ме-е-едленно, но неуклонно ползти вверх – к шее и голове.

Мёртвая петля, бочка, штопор, ещё какие-то фигуры высшего пилотажа в попытке меня сбросить, вот только складывается у меня ощущение, что выполнены они на «отвали». В том смысле, что он не пытался обдать меня огненным дыханием или размазать о ближайшую башню. Как сказал бы Станиславский «Не верю!». Что-то тут было не так. В любом случае, размышлять над странным поведением спятившего осквернённого дракона мне было некогда. Наконец-то добравшись до шеи, я поудобнее перехватил чудом сохранившийся меч (чудо состояло в мёртвой хватке на рукояти и карабкании с одной рукой) и по самую гарду вогнал его в затылок твари, сдабривая удар всей доступной Ки.

Монстр дёрнулся, жалобно всхлипнул и рухнул прямо на площадку перед стенами Форт-Дракона. Жёсткое приземление в очередной раз покорёжило доспехи, но это сейчас волновало меня в последнюю очередь. В меня вливалась сила и сущность Бога. Я ожидал сопротивления, борьбы, но… вместо этого дракон едва ли не впихивал мне в глотку самого себя. По сознанию ударили отголоски чувств и ощущений Уртемиэля. Или его стоит называть по эльфийскому канону Джун? Покровитель красоты, гармонии и ремёсел. Он никогда не был воином и не желал зла, но был предан, его душа была отделена от тела и заперта, а само тело – погребено в глубинах земли, а позже – осквернено и отдано под контроль заразы. Вернувшаяся душа стала лишь якорем и источником силы, вынужденная страдать в оболочке, вызывающей лишь омерзение, не в силах прервать эти муки. Но Бог-Дракон не желал сдаваться, да, он вынужден был подчиняться текущей в его венах отраве, вот только любой приказ можно исполнять по-разному. И потому он гнал элитных воинов Порождений на убой в первой волне, и потому он «останавливался для отдыха и пополнения», давая время защитникам Ферелдена собрать силы, а сам «не уделял внимания всяким мелочам», оставляя свои войска без провианта и тем самым провоцируя их жрать самих себя. И, наконец, именно поэтому он полез вперёд всего войска, более того, в место, где было зафиксировано самое сильное сопротивление, к воину, что мог его гарантированно прикончить. Он сожалел, что это убьет и меня, но гибель собственной души была для него не страшным концом, а долгожданным освобождением. И он просил прощения, что за своё эгоистичное желание расплачивается и моей сущностью. Да, таким и должен быть настоящий дракон. Гордый, непримиримый, готовый идти до конца. И я показал ему свою суть. Удивление быстро переросло в злую радость. Да, он лишится всего, но его душа не будет уничтожена, став частью другой, более могущественной сущности. И он увидел мои планы. «Отомсти. Убей Предателя. Уничтожь Фен’Харена». И его сущность исчезла. Полностью и добровольно растворившись в моей. По телу ударил ураган. Такой знакомый, такой желанный – пробужденная добровольной жертвой божественного дракона, привычная магия вновь текла в моих жилах. Напитанные кровью небожителя руны на мече ожили, по клинку заплясали грозовые разряды «проснувшегося» металла фон Дума. А чувства… я ощутил их, тысячи, десятки тысяч тварей, что всё ещё не вступили в бой, что ещё ждали своего часа на Глубинных Тропах. Моей чувствительности хватило, чтобы охватить страну. Мор в этом регионе был к моим услугам.

«Отступайте» – первая команда и легионы тварей послушно начинают ретироваться, некоторые даже останавливают добивающие удары по защитникам. Чем дальше, тем быстрее сворачиваются Порождения Тьмы, повинуясь моему желанию, отступление всё сильнее напоминает бегство, хоть и не является им.

К месту гибели Архидемона уже спешат знакомые личности.

– А вы не торопились, – уже традиционно поприветствовал я своих друзей.

– Айдан… – Алистер утирал пот, судя по дрожанию рук и следам на броне, Серому прилично досталось, но вроде бы цел, – ты… – выдохнул и замер – на большее его уже не хватило.

– Ты…ты…жив? Как? – подоспевшие Авернус и Риордан в шоке переводили свои взгляды с мёртвого Архидемона на живого меня и обратно.

– Я бы сейчас отшутился, но… дайте лучше попить, – язвить совсем не хотелось, усталость накатывала волнами – непривычное к магии тело требовало покоя для адаптации, да кто мне его даст? Снимаю с головы это чёртово ведро. Я понимаю, что для любого нормального воина, шлем – это один из ключевых элементов брони и попробуй я его не надень, меня бы все дружно принялись запихивать в «дурку», но как же он мешает.

– Ой, – это была Мерриль.

– Хм?

– Ты в курсе, – включилась Солона, – что у тебя теперь полностью белые волосы и янтарного оттенка глаза?

– Теперь в курсе, – всем видом выражая, что подобные мелочи жизни волнуют меня на порядок меньше чарки с водой, ответил я волшебнице. А вот Мариан париться не стала, а просто подскочила и чуть ли не силком влила в меня содержимое фляги, хотя, честное-благородное, я даже не думал сопротивляться. – Уф, спасибо… Так, пока я ещё в сознании, какая обстановка в городе?

– Победа! Гибель Архидемона подорвала их боевой дух, если такое понятие можно применить к тварям Мора. Они отступают по всем направлениям! – отмер наконец Алистер.

– Потери?

– Пока не ясно, – это уже была Бетани, – но отделались мы малой кровью. Ни прорвать фронт, ни тем более, закрепиться на стенах они не смогли. Основной урон пришёлся на «штрафной легион». Остальные вовремя получали подкрепления и усиления и смогли выстоять без заметных потерь.

– Логейн неплохо справился, – кивнул Риордан.

– Да, жаль, что под Остагаром его стратегический гений уснул, – немного раздражённо ответил Страж-Храмовник. – Нет, я всё понимаю, – замахал он руками, когда на нём скрестились несколько взглядов, – Айдан с Эамоном мне это уже объясняли, но всё же, понимать и примириться с произошедшим – разные вещи.

– В бездну всё это… – сдержать зевок не получилось, – как же я устал…

Простая и невинная, в сути своей фраза, вызвала целый переполох среди чародеек, а там и остальные подтянулись. Раньше никто не переживал убиения Великого Дракона, так что состояние моего здоровья вызывало изрядную долю беспокойства у общества. И если чародейки действительно и однозначно переживали о моём здоровье, то вот в Авернусе столь же отчётливо полыхал научный энтузиазм… да и мыслей о выведении породы супер-магов он, видимо, всё ещё не оставил. В общем, меня принялись изучать едва ли не отходя от кассы, но…

– …

– …

– … – почтительное молчание, вот как можно это было охарактеризовать.

– А можно чуть подробнее? – я вновь зевнул, да что же такое…