Марина Цветаева. Письма. 1928-1932 - Марина Ивановна Цветаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Итак жду Вашего зова от понедельника той недели, когда хотите.
Целую Вас и очень люблю
МЦ.
Впервые — СС-7. С. 147–148. Печ. по СС-7.
62-31. С.Н. Андрониковой-Гальперн
Медон, 29-го декабря 1931 г.
Дорогая Саломея,
Обращаюсь к Вам с очередной просьбой, а именно: не могли бы Вы поспособствовать Алиному устроению в какой-нибудь модный журнал (figurines [1512]). Она очень талантлива как раз в фигуре, линии и т. д. и не сомневаюсь, что была бы принята — если была бы двинута. Вся надежда сейчас на ее заработки: мои Вы знаете (NB! вечер дал всего 200 фр<анков>, а 1-го терм — 1300 фр<анков>, а С<ергей> Я<ковлевич> своим картоном вырабатывает всего 200 фр<анков> в неделю да и то с задержками и перерывами в работе [1513]. Сейчас например две недели перерыву, т. е. две недели не будет ничего. Положение отчаянное, вот я и подумала, что м<ожет> б<ыть> Вы что-нибудь сможете сделать для Али.
Ее рисунки ничуть не хуже хороших профессиональных, а — была бы надежда на устройство — после месяца «figurines» в школе она бы многих просто забила. Не материнское самомнение, а мнение знающих.
Подумайте об этом, милая Саломея, тогда она с 1-го января записалась бы на курс figurines и к 1-му февраля могла бы уже подать мастерские вещи.
Другого исхода не вижу. Если бы Вы захотели, она могла бы Вам привезти показать имеющееся.
Простите за зверский эгоизм письма, но мы по-настоящему тонем. Целую Вас.
МЦ.
Впервые СС-7. С. 148. Печ. по СС-7.
63-31. Р.Н. Ломоносовой
Meudon (S. et О.)
2, Avenue Jeanne d'Arc
29-го декабря 1931 г.
С Новым Годом, дорогая Раиса Николаевна!
Как давно от Вас нет вестей! [1514] Как здоровье сына, справился ли он наконец с своей упорной болезнью? Это ведь — главное в Вашей жизни, об остальном даже не хочется спрашивать.
Если откликнетесь (я даже не знаю в точности где Вы, пишу по инерции в Кембридж) — охотно расскажу Вам о себе, пока же сердечно желаю Вам и Вашим всего, всего лучшего в наступающем 1932 году.
Целую Вас.
МЦ.
Прилагаемая иконка — от Али [1515].
Впервые — Минувшее. С. 273. СС-7. С. 341. Печ. по СС-7.
64-31. Н. Вундерли-Фолькарт
Meudon (S. et О.)
2, Avenue Jeanne d'Arc
29-го декабря 1931 г.
Милостивая государыня! Странные бывают совпадения. Сегодня после долгого молчания я взялась, наконец, за письмо, и оказалось, что сегодня — 29-ое декабря, день смерти Рильке. 1926–1931: пять лет! Если меня в моем глубочайшем сне спросят: когда это было? — Вчера! Только что! Никогда! Никогда не будет и никогда не может быть. Никогда и не было.
А теперь, милостивая государыня, небольшое происшествие — рильковское. Поскольку дома я не успеваю добраться до чтения (как и до писания и до себя самой), то я всегда читаю в маленькой электричке Медон — Париж, коей, вероятно, и в помине не было, когда в Медоне жил Рильке. Так и на этот раз. Я читала первый том его писем и так глубоко потерялась в нем, как можно потеряться и (найтись!) лишь в лесу, и когда вдруг поезд остановился, я не могла понять, где же выход. (Выхода в этот момент не было.) Поезд стоял, я бесшумно металась взад-вперед под испуганным взглядом всех остальных. Никто не проронил и звука, никто даже не шелохнулся, как будто их всех — всех тех — я погрузила в мой сон.
Наконец один — слегка улыбнувшись — открыл мне дверь.
Все это длилось ровно минуту: целых шестьдесят секунд: сколько ударов сердца?
Эту историю всего охотней я рассказала бы Райнеру. Но его «нет» (как не оказалось и двери, точь-в-точь как и двери), и я дарю ее Вам, милая госпожа Нанни, к седьмой (любимое число Рильке!) годовщине его отсутствия.
После Р<ильке> я никого не полюблю — не захочу, не смогу. А ведь мы и не любили друг друга, да никогда и не полюбили бы. Об этой нелюбви он и пишет в своей последней Элегии (для Марины) [1516].
_____
Вот еще, прямо из моей записной книжки:
— Поскольку дома у меня нет времени — не бываю дома (ибо всегда в себе) — я читаю твои письма только в поезде или подземке (прекрасное слово!) — и как внутренне я защищаюсь, Райнер, от всего и всех — тобою, так внешне защищен и ты — твоя книга — моей (под моей) рукой — крылатой рукой плаща.
_____
Милая госпожа, я ничего не знаю о Вас с той поры, как потерялось письмо. Где Вы (у меня лишь один из Ваших адресов), какой была или будет зима? Жива ли еще мать Рильке? [1517] Знаете ли вы что-нибудь о его дочери и внучке? [1518] (Его кровь!)
_____
Мои дела очень плохи, потому что очень плохи наши дела. Муж работает в частной конторе [1519], с 9 утра до 10 и даже 12 ночи, и получает за это 260 франков в неделю — он тратит их на питание и проезд. Вот все, что мы имеем, собственно, не имеем даже этого, потому что как раз теперь у него каникулы,
