Крысиная башня - Павел Дартс

— Да че там, «не говорил»! Это же подразумевается! Чо ты мне предъявить-то хотел? Что Мартовну завалил с ея сыночком? Так я тебе месяцы назад говорил, что посчитаюсь с этой сукой! В отличии от твоих мои «обещания» не пустой звук! Что пристрелил патрулей, вместо твоей дебильной идеи «обезоружить и связать»?? Ты, бля, пробовал «обезоружить и связать» троих вооруженных мужиков, для которых так же стрелять в живое наверняка уже случалось?

— Возможны были варианты…

— Какие к чертям варианты?? Варианты! Вот я и реализовал самый безопасный и быстрый вариант! Ты хоть можешь мне внятно изложить, что тебя не устраивает?? Что «кровь пролилась»?? А автоматы нам для чего нужны — по тарелочкам стрелять? А ты сам говорил, готов был этого, из Администрации контролирующего, слить? Вместе с сопровождающими. Не говорил?? А кто бомжа пристрелил? А гопников? А…

— Это другое дело. То в бою, или по необходимости, ты же…

— Хули «ты же»??? А я — не по необходимости??

— Тебе, я смотрю, начинает нравиться сам «процесс». Богом себя ощущаешь??

— Что ты несешь, брателло??! Каким «богом»?? Че ты вываливаешь свою блядскую психоаналитику?? Я делаю то, что делаю, потому что это делать надо — для выживания! В русле твоей, бля, концепции! Это раз. И потому, что мне — да, это нравится! И чо?? Ты сам, сам говорил, что «парадигма сменилась», что сейчас то, что ценилось раньше — отменяется; что на первый план выходят другие ценности и другие умения начинают цениться! Не «служение общему благу», как никогда и не было; и не «всестороннее раскрытие натуры и творческого потенциала человека», не «гуманитарные ценности», — а ценности и потребности изначальные, природные: выжить, помочь выжить своей стае, дать потомство… Ага. — Он хотел сказать «и защитить и вырастить его», но поймал себя на мысли, что для него самого это понятие «потомства» и защиты его — просто пустой звук; вот «сам процесс»…

И продолжил, близко дыша в лицо Олегу потом и адреналином:

— Умение убить — на первом плане! Ты сам это знаешь! И так всегда в истории было! Это как профессия. Ты сам говорил, в истории всегда ценились люди, способные пролить кровь — и свою, и чужую. Я рисковал?? Очень, по сути, рисковал — все же три матерых бойца. Ну, может, не матерых… Но все одно риск был меньше, чем «обезоруживать», как ты нес пургу. Нам нужно было оружие — я взял его наиболее простым способом, — в чем косяк?? В том, что с тобой не посоветовался? Так и скажи — пренебрег, типа, моей санкцией! А если мне сам процесс еще и нравится, — в чем косяк?? Хорошего столяра ведь никто не упрекает, что ему нравится возиться с деревом; или певца — что ему нравится петь. Чем плохо, если Крыс будет классным профессионалом — в деле, востребованном в Новом Мире?? Так что ты из себя целку строишь, и вещаешь «не хочу, чтобы Крыс таким стал!..» А каким он стать должен? Как ты — подкаблучником?

— Я не подкаблучник…

— А, не подкаблучник!..

— И не хочу, чтобы Сергей полностью стал Крысом; хочу, чтобы оставался Сергеем! Чтобы ему НЕ НРАВИЛОСЬ убивать!

— А как можно хорошо делать то дело, которое не нравится??

— Просто профессионально…

— Это говно можно черпать «просто профессионально», — и, желательно, без эмоций; а воевать, убивать, — нужно полюбить, чтоб хорошо получалось!! Ты же…

— Эй!.. Идите сюда, гляньте, что я нашел! — прервал тягостный для обоих разговор крик Сергея из другой комнаты.

ПЕР-СПЕК-ТИВЫ

Толик вернулся из очередного «похода на разведку».

— Да, мы в городе не одиноки…

— Ну, это не новость, я часто вижу…

— Нет-нет, я не о том. Я не о пенсионерах, не о «брошенных бабушках», ныкающихся по подвалам. И не о Администрации. Дело в том, что кроме нас тоже есть, так сказать, укрепленные позиции. Частные, типа.

— Например?

— Я пока знаю две. Первая — это военное кладбище — ну, знаешь — на котором Устоса похоронили, оно же в центре города… Там ограда такая мощная…

— Да знаю-знаю, и что там?…

— Полазил там, понаблюдал. Там кто-то сильно укрепляется. Что они и сделали: там ведь церковь стоит посреди кладбища. Рядом — еще строение, видимо, дом священника или что-то наподобие, короче что-то жилое. Они пригнали бурильную машину и сделали себе там скважину. Так что вода у них есть…

— Кто такие?

— Не знаю. Их там основных, как я прикинул, человек 20 мужиков, с семьями, видимо вояки, — в камуфляже…

— Ну, это…

— Знаю-знаю, не показатель. Но укрепляются они грамотно. Вода у них есть — это раз… Потом они заложили все окна в церкви кирпичом и обломками могильных плит и устроили на колокольне НП, — и, видимо со снайперкой НП… в монокуляр смотрел — явно с эсвэдэхой там чел сидит… Так вот. Они используют внешнюю ограду кладбища как периметр — помнишь, там и так-то бетон и стальные решетки — хоть и декоративные — но толстые, как арматура — двадцатка. Сейчас они разбирают ограды на могилах, и стаскивают получившиеся куски решеток с ограде, привязывают толстой проволокой, арматурой, теми же штырями от оградок, тонкие которые — выламывают, и скручивают решетки между собой — там сейчас не прошмыгнешь, такого наворотили… Используют пленных, типа — да, там на тяжелых работах, я видел, пашут мужики под конвоем. Выламывают памятники…

— Вот варвары!

— Да брось ты. Все грамотно. Во время всех войн так делали. Мне понравилось — они серьезную оборону там могут держать. Из каменных плит от памятников строят огневые точки, прикрывают плитами ходы сообщения вокруг церкви… Из ограждений от могил наделали таких лабиринтов — там так просто, напрямую, не пройдешь — будешь вилять — а все простреливается… Там черт ногу сломит! Деревья… Помнишь — там ведь все кладбище в деревьях — и старые деревья, толстые. Там ведь, считай, лес — только без подлеска. Был… Их спиливают, зачищают сектора обстрела. Спиливают, оставляя пни «по грудь» — опять же вяжут на них решетки, там и танк сейчас не пройдет, да… Кроме того, дровами они себя обеспечат черт знает на сколько… Пока не везде зачистили — я подобрался поближе, рассмотрел. И знаешь что? Могила Устоса нетронута. Даже, мне показалось, прибрана. Венок, типа, рядом лежит. Щит так же, как мы положили, меч. И вообще…

— Неудивительно. Про эту историю многие теперь знают. Громкая получилась история.

— Да уж. Вот. Оставили они себе две асфальтированные дороги к церкви — наделали на них только из плит «зигзагов» — подвозят себе продовольствие, складируют. В церкви, видимо, печки — из окон торчат дымовые трубы, железные, от буржуек… Хорошо укрепляются, надежно. Я позавидовал.

— С техникой, с артиллерией их вынесут на раз!