Под грифом правды. Исповедь военного контрразведчика. Люди. Факты. Спецоперации. - Анатолий Гуськов

У Шелепина был неоспоримый талант интригана.

Первым делом он предпринял все возможное, чтобы избавить КГБ от влияния Короткова, чрезмерная прямолинейность которого оказалась Шелепину не по вкусу. Однако, будучи шефом в Карлсхорсте, он (Коротков — ред.) занимал ключевой пост в КГБ. Шелепину помог Александр Михайлович Сахаровский, заместитель председателя КГБ и начальник Первого главного управления, тоже не испытывавший большой любви к Короткову, — оба они сдерживали свою неприязнь на публике, но на самом деле недолюбливали друг друга.

Едва Шелепин занял свой пост, как поползли слухи о привилегиях, которыми Коротков наслаждается в Карлсхорсте благодаря своим отношениям с Серовым.

Шелепин потребовал от Короткова докладной записки о положении дел в аппарате в Карлсхорсте. Бюрократическое перетягивание каната, ставшее результатом усилий Сахаровско- го получить злополучный доклад, приоткрыло кое-что не только в отношении Короткова, но и во взаимодействии аппарата в Карлсхорсте с восточногерманским MfS.

Давя на Короткова, Шелепин не забыл дать указание контрразведке КГБ наблюдать за деятельностью германского отдела в Москве, за работой аппарата в Карлсхорсте и за самим Коротковым, включая все его контакты с друзьями и коллегами. Однако, несмотря на все предпринятые меры, доклад так и не был представлен.

Поскольку срок приближался, Сахаровский вызвал Леонида Сиомончука — в то время начальника германского отдела — и приказал ему написать доклад. Тот отказался, напомнив Сахаровскому, что аппарат в Карлсхорсте состоит из отделов, подчиненных соответствующим управлениям и структурам в Москве.

Ответ Сиомончука дает возможность взглянуть на бюрократическую реальность отношений между Карлсхорстом и Москвой: "Как я могу писать доклад о деятельности всего аппарата, который подчинен непосредственно председателю, когда я знаю только то, что происходит в германском направлении? Мне ничего не известно об операциях в отношении главного противника — Соединенных Штатов, о контрразведке, о советской колонии, о нелегалах и т. д. Почему бы вашему заместителю не созвать всех начальников управлений и отделов и не сказать им, что надо написать?" Последнее было сделано, но остальные начальники протестовали аналогичным образом: они не могут писать подобный доклад, сидя в Москве. Один только Короткое знает все детали операций в его регионе. Алексей Крохин, шеф управления нелегалов, заявил, что Короткое получил указания по нелегальной линии из центра, "но почему он должен что-то нам объяснять?". Это была нормальная реакция, так как Короткое имел большой опыт работы с нелегалами. Иван Фадейкин, возглавлявший Тринадцатый отдел, но до того долго работавший в Карлсхорсте, предложил вызвать Короткова по спецсвязи и спросить у него обо всем, что нужно. Сиомончук позвонил, описал ситуацию, и Коротков ответил, что пришлет в Москву доклад в понедельник.

В понедельник тоже ничего не изменилось, правда, Коротков заявил, что сам приедет в Москву и доложит обо всем лично. Требовался доклад, который бы устроил Шелепина, и Сиомончук составил проект, дополненный Сахаровским. По существу, в нем утверждалось, что за последний год улучшилась работа с немецкими "друзьями" и повысился уровень получаемой информации.

Проект был передан Шелепину лично Коротковым на встрече, где присутствовали также высшие офицеры Первого главного управления. Шелепин резко критиковал Короткова, указывая на то, что тот должен не только работать с немцами, но и заниматься делами своего аппарата. "Если так, то я собираю чемодан и уезжаю", — ответил Коротков. Шелепин отреагировал назначением новой комиссии для проверки положения дел в Карлсхорсте.

Когда комиссия представила наконец дополненный доклад, Шелепин, обсуждая его с Коротковым, высказал свои прежние претензии, чем, собственно, и было вызвано создание комиссии: "Обратите больше внимания на руководство аппаратом, на работу со своими сотрудниками и координируйте эту работу с военной контрразведкой. В конце концов, у нас там армия, и мы должны заботиться о ее безопасности. Вы должны использовать свою территорию для нашей разведывательной работы, а не полагаться на немецких "друзей". Мы должны иметь собственные источники"…

Коротков вернулся в Берлин, но 27 июня 1961 года вновь был вызван в Москву для консультаций в ЦК КПСС. После переговоров Коротков… позвонил Серову. В тот же день два старых друга пошли в спортивный комплекс КГБ на малом стадионе "Динамо", что на Петровке, где они играли в теннис. Там у Короткова случился сердечный приступ и он умер.

Слово Шелепину

На проходившем в октябре 1961 г. XXII съезде КПСС председатель КГБ при СМ СССР А. Н. Шелепин выступил с речью, где в частности заявил:

"Органы государственной безопасности реорганизованы, значительно сокращены, освобождены от несвойственных им функций, очищены от карьеристских элементов…

Вся деятельность органов КГБ проходит теперь под неослабным контролем партии и правительства, строится на полном доверии к советскому человеку, на уважении его прав и достоинства". И далее: "Органы государственной безопасности — это уже не пугало, каким их пытались сделать в недалеком прошлом враги — Берия и его подручные, а подлинно народные политические органы нашей партии в прямом смысле этого слова…

Теперь чекисты могут с чистой совестью смотреть в глаза партии, в глаза советского народа"[23].

(Н.С.Хрущев оценил рвение своего назначенца. На состоявшемся 31 октября 1961 г. первом после съезда Пленуме ЦК КПСС А.Н.Шелепин был избран секретарем ЦК КПСС. В связи с этим он оставил пост председателя КГБ при СМ СССР, перейдя на партийную работу. Вслед за ним 9 ноября 1961 г. ушел на работу в ЦК КПСС и начальник его секретариата В.М.Беляков. И хотя формально Шелепин был освобожден от должности в КГБ Указом Президиума Верховного Совета СССР только 13 ноября, уже с 5 ноября 1961 г., в соответствии с указанием ЦК КПСС, исполнение обязанностей председателя КГБ при СМ СССР было возложено на первого заместителя председателя КГБ П.И.Ивашутина.)

Сведения о деятельности советской контрразведки (за 1957, 1967 гг.) из секретных отчетов председателей КГБ при СМ СССР в ЦК и Политбюро ЦК КПСС.

"Пойманы… десятки шпионов"

Из Записки А.И.Серова в ЦК КПСС о работе КГБ при СМ СССР от июня 1957 г. Публикуется по изданию: "ЛУБЯНКА. Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917–1991". Справочник. Составители: А.И.Кокурин, Н.В.Петров. Сер. "Россия. XX век. Документы". М., Изд. "Материк". 2003. С. 690 — 691).

(…) За последние три года органами госбезопасности при активной помощи советского народа были пойманы на советской территории десятки шпионов, проникших нелегальным путем (морем, воздухом, через сухопутные границы), у которых были изъяты радиостанции, оружие, фотоаппараты, средства тайнописи, яды, фиктивные документы и значительные суммы советских денег и иностранной валюты.