Шторм из тени - Дэвид Вебер

— Что? О поймать его?

— Поймать его! — Хелен покачала головой. — Я не верю, что ты сказала что–то вроде этого! — запротестовала она. — Я в шоке — в шоке — говорю тебе!

— Эй, — парировала Абигайль с гораздо более широкой улыбкой, — ты испытываешь живущую на планете, где женщин три к одному больше, чем мужчин! Поверь мне, вы монти — обоего пола — чертовски хороши, когда речь идет о камнях в отношениях с равными мистерами или миз! Там откуда я родом, женщины должны работать для этого… и конкуренция становится чертовски ожесточенной, к тому же!

Хелен вновь покачала головой, смеясь, и Абигайль сердито посмотрела на нее.

— Видишь? — рыкнула она. — И ты туда же. Другие монти думают, что все грейсонки подавлены. Наверное, что мы все фригидные, если на то пошло!

— Нет! — запротестовала Хелен.

—Ну, конечно. — Закатила глаза Абигайль. — Если бы ты могла слышать все дерьмо, с которым я должна была мириться в Академии — или на «Стальном кулаке» — отказывая некоторым из ваших «просвещенных» монти..! Иногда я не могла решить, кто был хуже. Парни, которые думали, что я должна быть той, которой катастрофически не хватает секса, потому что на моей планете было так мало мужчин, или женщины, которые были заняты сочувствием к бедной, подавленной маленькой иностранной девочке.

— Да ладно — у нас не все так плохи!

— На самом деле, все это не так, — призналась Абигайль, удовлетворенная тем, что она ослабила оставшуюся сдержанность Хелен, которую она, возможно, питала. — На самом деле, для монти, ты из довольно просвещенного рода сама по себе, миз Зилвицкая.

— Вот здорово, спасибо.

— Не за что. А теперь, тот маленький вопрос, который вы подняли несколько минут назад. О ловле Пауло.

— Это не совсем так, как я выразилась, — ответила Хелен с некоторым достоинством.

— Нет, но это то, что ты имела в виду, — сказала беспечно Абигайль. — И теперь, когда у нас есть это, скажи мне, что ты уже пробовала. — Она зловеще улыбнулась. — Я уверена, что нами двумя можно придумать… дополнительные подходы, скажем так?

ГЛАВА 35

Хелен Зилвицкая выглянула в просмотровое окно бота, как гладкая, переменная геометрия судна изящно приземлилась на посадочной площадке космопорта Тимбла. Она все еще думала, что Тимбл было довольно глупым названием для столицы планеты note 2, хотя она вынуждена была признать, что оно по крайней мере, предлагало больше оригинальности, чем «Лэндинг» note 3, которое был, несомненно, самым общим названием для большинства столиц во всей галактике.

«Ну, может быть, во всяком случае, за исключением названных Первым Лэндингом», — исправилась она с тихим смехом. И независимо от того, как граждане системы Шпиндель могли назвать свою столицу, она была на самом деле немного удивлена тому, как была рада вернуться сюда вновь.

Маленькая оперативная группа коммодора Терехова проделала огромный прогресс во время перелета к Шпинделю от терминала Рыси. Его различные суда не были совместно обучены и хорошо подготовлены, как была «Гексапума», отправляясь на Монику, но было бы крайне несправедливо сравнивать их с уровнем опытности, которого экипаж «Гексапумы» достиг к тому времени. Для кучи кораблей, которые были наскоро собраны вместе и отправлены, в основном, прямо с их испытаний (очень сокращенных) строителями, за менее чем три стандартные недели, они были на самом деле чертовски хороши.

«Конечно, так и есть, — насмешливо думала часть ее мозга. — И ты, конечно, настолько опытная старая вакуумная присоска, что твое опытное суждение о том, насколько они хороши, несомненно, является непогрешимым, не так ли?»

«Да заткнись уже», — скомандовала другая часть ее мозга.

Бот приземлился отлично, и Хелен встала, стараясь не думать о том времени, когда Рагнхильд Павлетич пилотировала капитана Терехова на ту или другую встречу. Она собрала портфель Терехова и свой собственный миникомп, затем повернулась и направилась к выходному люку бота, послушная непоколебимой мантикорской традиции, требующей от пассажиров сходить на берег в обратном порядке старшинства.

Вице–адмирал Хумало, Бернардус Ван Дорт, капитан Шоуп, коммандер Чандлер, и маленькая темноволосая коммодор, почти так же крепко сбитая, как сама Хелен, ждали, когда она последовала за коммодором Тереховым, коммодором Чаттерджи, капитаном Карлсоном и коммандером Поупом в офис. Все они поднялись, приветствуя, и Хелен почувствовала вспышку развлечения, когда увидела небольшую женщину–коммодора, глядящую на своего высоченного коллегу. Она была значительно ниже, чем Хелен, в то время как Чаттерджи был одним из очень немногих людей, которых Хелен когда–либо встречала, по сравнению с которым герцогиня Харрингтон выглядела дюймовочкой, что, вероятно, объясняло его прозвище «Медведь». Несмотря на свое развлечение, она испытала гораздо более глубокий всплеск удовольствия, когда вновь увидела Ван Дорта. Министр по особым поручениям улыбнулся с явным собственным удовольствием и кивнул ей, когда она прицепом проследовала за всеми монументально более старшими офицерами.

— Айварс! Добро пожаловать. — Хумало потянулся через стол, пожимая руку Терехова с явным удовольствием и искренней теплотой. Что, подумала Хелен, было заметно — и радушно — отличаясь от подозрительной настороженности контр–адмирала, когда Айварс Терехов впервые прибыл в Скопление Талботта.

— Я полагаю, вы знакомы со всеми из нас, — продолжал Хумало, обведя встречающих, — за исключением, пожалуй, коммодора Онасис. — Он указал на небольшую женщину, замеченную Хелен, и Онасис шагнула вперед, чтобы пожать руку в свою очередь.

— Коммодор Онасис, — пробормотал Терехов приветствие, а затем кивнул своим офицерам. — Коммодор Чаттерджи, командующий 301–й эскадрой эсминцев, — сказал он, представляя Чаттерджи в первую очередь. — И это капитан Карлсон, мой флаг–капитан на «Квентине Сент–Джеймсе», и коммандер Поуп, мой начальник штаба. А это, конечно, — он совсем немного улыбнулся, — энсин Зилвицкая, мой адъютант.

Еще больший обмен рукопожатиями вместе с шумом приветствий (хотя никто не предложил пожать руку ее собственной скромной персоны, заметила Хелен, с другой вспышкой развлечения), а затем все они рассеялись, как птицы в форме, сопровождаемые одной одетой в гражданское вороной, по удобным креслам офиса. Хелен подождала, пока все эти значительно старшие офицеры уселись, обнаружила одно свободное место, вытащила свой миникомп, и настроила его на режим записи.

— Действительно приятно видеть вас, Айварс, — сказал Хумало. — И увидеть больше кораблей, прибывших с вами.

— Я рад, что вы так думаете, сэр. И, честно говоря, я рад, что вернулся, хотя я был бы рад, по крайней мере, дню или нескольким на Мантикоре, в первую очередь. Я уверен, что говорю также за Медведя, — сказал Терехов, кивая на Чаттерджи. — С другой стороны, я не хотел бы, чтобы вы думали, что мы находимся на должном уровне. Во–первых, я хотел бы украсть у вас несколько штабных офицеров. И еще, прошедшие две-три недели мы потратили на притирку в процессе совместных учений. Наши люди рвутся в бой, и я думаю, что, каждый отдельности, они так же хороши, как и и было обещано, но пока мы все еще далеки от действительно мгновенного образа действий, который должны иметь прежде, чем будем развернуты.

— В последнее время очень много успело измениться, — заметила Шуламит Онасис с кислой улыбкой.

— Можно выразиться и так, — согласился Хумало с чувством. — С другой стороны, между вами и вице–адмиралом Золотой Пик, мы уже получили в двадцать-тридцать раз больше боевой мощи, чем мы имели в Секторе до Моники. Я с нетерпением жду еще больше, вы понимаете, но дополнительные восемь «Саганами–C» — не говоря уже о «Роландах» коммодора Чаттерджи — помогут мне спать гораздо крепче по ночам.

— Как и всем нам, я думаю, — твердо кивнула Онасис. Потом она склонила голову к Фредерику Карлсон. — Есть одна вещь, которую я хотела бы узнатьь у вас, капитан Карлсон. Я думала, что «Квентин Сент–Джеймс» уже в корабельном списке?

— Так и было, — сказал Карлсон. — На самом деле, он был одним из первых «Саганами–А». Он был переведен в Занзибарский Флот, как часть программы, чтобы попытаться восстановить их флот после его разгрома Турвилем. Поскольку «Квентин Сент–Джеймс» внесен в Список Славы, Занзибар переименовал его, чтобы освободить имя для моего корабля. — Он покачал головой. — Я польщен, конечно, но это дает всем нам немного, чтобы выжить.

— А. — Кивнула Онасис. — Я думала, что помню правильно. Все же, со всеми кораблями, выходящими с верфей, не думаю, что это удивительно, когда некоторые имена вдруг меняются без предупреждения.

— Все становится с ног на голову без предупреждения, Шуламит, – тон Хумало был значительно мрачнее, чем был раньше, заметила Хелен. — Что, вероятно, означает, что мы должны идти вперед и приступить к нашим собственным последним установкам действуйте-по-обстоятельствам, полагаю. Амброуз, не хотите ли взять слово и кратко ввести коммодора Терехова и коммодора Чаттерджи во все наши последние развлечения и игры?