Повелитель теней. Том 3 (СИ) - Куницына Лариса

— Вы говорили об уязвимостях, — мрачно напомнил Ричард.

— Да, и я вижу их в общей обороне луара. Основные силы сосредоточены здесь, на сравнительно небольшом пятачке перед воротами. Здесь собрано от силы две-три тысячи воинов, иначе они из-за тесноты будут просто мешать друг другу. Остальная часть войска растянута за укреплениями вокруг города. Однако, поскольку у нас нет осадных машин, вал достаточно крутой, а ров широкий, стены настолько высоки, что взобраться по ним без осадных машин нет никакой возможности, здесь они нападения не ждут. Стоящие здесь отряды состоят из наёмных пехотинцев и ополченцев. Поля вокруг достаточно гладкие и укрепления можно преодолеть меньшими силами.

— Зачем это нам, если мы не сможем здесь подняться на стены? — уточнил Ричард, однако в его голосе уже звучала заинтересованность.

— Мы не будем подниматься на стены и даже на вал, — покачал головой де Сансер. — Мы ударим с двух сторон, здесь и здесь, то есть в стороне от главных ворот, башен и контрфорсов, где обычно располагаются метательные машины. Вперёд мы пустим конных рыцарей, вооружённых луками с зажигательными стрелами. Их задачей будет поджечь расположенные здесь щиты для лучников и хворост, который может прятать засады. Дождь давно закончился, и всё это загорится достаточно быстро. После этого мы начинаем атаку лёгкой кавалерией одновременно с двух сторон и прорываемся к стенам. Вал теперь будет мешать алкорцам, поскольку прикроет наших всадников от обстрела со стен. Для метательных орудий будет слишком маленькое расстояние, для того, чтоб бросать что-то сверху на головы, — слишком большое. Плотность обороны здесь низкая, потому задачей кавалерии будет продвигаться под стенами в сторону ворот. Затем в бой вступает основная часть нашей армии. Впереди железным клином выдвигается отряд кавалера Дэвре, под их прикрытием буду двигаться лучники с зажигательными стрелами, которые постараются обезвредить вот эти укрепления. По мере продвижения вперёд мы будем вводить в прорыв новые силы, а наш противник окажется заперт на своём пятачке с трёх сторон. Мы усилим натиск так, чтоб у него не было возможности ввести в бой резервы из города, и постараемся разгромить ядро его армии вне стен.

— А если они отведут свои войска в город и закроют ворота?

— Мы не будем преследовать их, — проговорил де Сансер. — Мы удовольствуемся тем, что отыграем ситуацию назад, и получим то, на что надеялись, когда спешно выдвигались сюда из восточных скал. Противник будет заперт в городе. Наиболее сильная часть его войска будет уничтожена. Мы перекроем дороги, возьмём город в осаду и после этого сможем спокойно расположиться на равнине, дождаться своих пеших войск, осадных машин и подготовиться к штурму.

— Почему не ворваться в город у них на плечах? — азартно спросил король, глядя на карту.

— В городе нас ждут не менее десяти тысяч человек войска. Система ворот, а потом и каждое оборонное кольцо представляет собой ловушку для нашего авангарда. У нас всего четыре тысячи всадников. К тому моменту, как сражение закончится, может остаться меньше половины. Не исключено, что в какой-то момент Беренгар намеренно отведёт своих рыцарей за стены, чтоб сохранить хотя бы часть ударных сил и заманить нас в западню. Нам ни в коем случае нельзя поддаться на его уловку.

Король встал и, опершись руками о стол, с возбуждением начал рассматривать карту. Он шевелил губами, проговаривая про себя детали плана, а потом поднял взгляд на де Сансера. Его глаза сияли воодушевлением.

— Мне нравится ваша идея, барон! Использовать хитрость врага против него самого! Сколько человек вы предлагаете бросить на фланговые атаки?

— Не менее тысячи с каждой стороны, ваше величество. Тогда они с лёгкостью сомнут оборону под стенами и выйдут на фланги алкорцам у ворот, а лобовая атака будет, по сути лишь ударом в тыл, когда у ворот уже завяжется бой. К тому же, получив удары с флангов, алкорцы, скорее всего, перебросят часть защитников ворот на их сдерживание и отвлекутся от защиты коридора. В этой ситуации быстрое наступление тяжёлой конницы поможет развить успех.

— Ну, что ж, барон де Сансер, — улыбнулся король. — Я полагаю, что вам удалось реабилитироваться в моих глазах. Теперь я вижу, что вы не склонны отсиживаться в тылу, а готовы к быстрым и сокрушительным действиям. Я возвращаю вам командование этой кампанией.

— Благодарю, ваше величество, — поклонился де Сансер, не проявив при этом никакой радости. — Однако я обращаю внимание моего короля на то, что план пока продуман лишь в общих чертах, и времени на его разработку осталось немного…

— Командуйте! — нетерпеливо махнул рукой король. — Весь штаб, все присутствующие в вашем распоряжении. К рассвету наши отряды для фланговых ударов должны быть скрытно переброшены к месту атаки, потому не будем терять времени. И он сел, уступая седому барону место во главе стола.

Наблюдая за тем, что происходит во дворе, Карнач понял, что что-то случилось, и поспешный сбор расширенного военного совета лишь подтвердил его догадки. Совещание в этот раз затянулось, и это значило только одно: начало битвы, а значит, и поединок перед ней всё ближе.

Он стоял у ворот, когда дверь наверху с грохотом распахнулась и по ступеням лестницы застучали шаги, сопровождаемые мелодичным звоном шпор. Командиры спускались вниз, натягивая перчатки. Они с нетерпением покрикивали на сбивающихся с ног конюхов, подводящих им коней, взлетали в сёдла и уносились прочь. По их решительным лицам и зычным голосам можно было понять, что они торопятся к своим отрядам с конкретными приказами.

Наконец, во дворе появился и принц Жоан, который вышел вместе с бароном Делвин-Элидиром. Заметив Карнача, он двинулся к нему:

— Мы выступаем, капитан. К рассвету армия должна занять свои позиции, так что поднимайте своих людей.

— Что с поединком, ваше высочество? — уточнил Карнач, встретив непроницаемый взгляд Делвин-Элидира.

— Всё в силе, — с энтузиазмом кивнул Жоан. — Поединок состоится вскоре после рассвета. Погода нам благоприятствует. Сразу после него, если конечно альдор не признает себя побеждённым, что вряд ли, мы вступим в бой.

— Известно имя поединщика от алкорцев?

— Да, но о нём никто из нас ничего не знает. Наверно он не так часто участвовал в турнирах, что добавляет шансов нашему герою, — улыбнулся принц. — Я плохо запоминаю алкорские имена, кажется, его зовут… — он вопросительно взглянул на барона, — Светозар, не так ли, ваша светлость?

— Именно так, мой принц, — кивнул тот, слегка нахмурившись. Барон сразу почувствовал, как напрягся капитан гвардейцев. — Вам знакомо это имя?

— Да, знакомо, — кивнул тот, постаравшись скрыть свою тревогу. — Это хороший боец. Мы можем поговорить с кавалером Булатовым, ваше высочество? — спросил он у Жоана.

— Конечно! — рассмеялся тот. — Он же не под арестом!

В это время ему и барону подвели коней и они покинули двор, в то время как за их спинами уже скопилась новая группа командиров, спешащих вернуться в расположение своих отрядов.

Карнач вошел в хлев и быстро растолкал своих товарищей, по ходу сообщая им новость.

— Это плохо или хорошо? — хрипло спросонья спросил Аль-Сафар.

— Хорошо! — ответил Игнат, но одновременно с ним Стаховски категорично заявил:

— Плохо!

— Почему? — уточнил Белов с недоумением. — Нет, я слышал, что Донцов на ристалище сильнее Булатова, но он же наш!

— Пойдём, поговорим с Юрой, — пресёк их спор Карнач. — Там всё и обсудим.

Булатов не спал. Он стоял у невысокого забора и наблюдал, как мимо проносятся всадники в разукрашенных доспехах, за их спинами тревожно реяли стяги походных плащей. Принц уже вернулся и, сообщив о скором выступлении, поднялся к себе, чтоб рассказать подробности своим друзьям. Он не задержался ни на минуту, и у Булатова не было возможности расспросить его о будущем поединке. Как назло и барон Делвин-Элидир, приехавший с принцем, спешил и тут же умчался прочь. Юрий остался один на один со своими тревогами, если конечно не считать стоявших чуть поодаль двух крепких мужчин в кожаной одежде. Один слева, другой справа, они зорко смотрели по сторонам, держа руки на рукоятках длинных кинжалов, спрятанных под тёмными накидками. Соглядатаи барона де Грамона ни на минуту не выпускали его из поля зрения, и порой ему казалось, что они не столько охраняют его, сколько озабочены тем, чтоб он не сбежал.