Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I - Гэв Торп

Два чудовищных Служителя спикировали сверху. Феликс Ягер уклонился от взмаха мощного перепончатого крыла и ударил по нему мечом, разрубая плоть и сухожилия. Глубокая рана крыла сказалась на полёте, и Служитель рухнул на каменные плиты. Другой Служитель схватил когтями Снорри Носокуса и поднял того в воздух. Пока Истребителя уносило всё выше к сводчатому потолку, тот сопротивлялся, словно мышь в когтях совы. Яростная борьба Истребителя позволила ему выскользнуть из окровавленных когтей существа. Снорри камнем полетел вниз, молотя руками и ногами по воздуху. Кригер ухмыльнулся. Выжить после подобного невозможно.

Феликс наблюдал, как Снорри падает навстречу смерти. Его охватило растущее чувство беспомощности. Он ничем не мог помочь гному. Затем Снорри махнул топором и зацепился за громадную люстру. Там он и висел, а люстра раскачивалась, словно маятник, и ужасная летучая мышь делала новый смертельный заход на цель. К Феликсу метнулись две другие крупные твари. Похоже, всё внимание потребуется ему для собственного выживания. Беспокоиться за Снорри Носокуса придёт время после. Он уклонился от взмаха острого как бритва когтя, перекатился под двумя другими когтями, что пытались его схватить, и ударил мечом вверх, в брюхо раненной твари. Брызнула чёрная желчь, закрывая ему обзор.

Макс наблюдал за графиней, обратившей свой взгляд к нему. Столкновение их взглядов было почти материальным. Раньше он много слышал о гипнотическом взгляде вампиров, но испытать его на себе было совершенно иной вещью. У него возникло ощущение, что вся сила воли его покинула, он мог лишь стоять на месте, словно маленькая птичка, загипнотизированная змеёй.

От попыток сохранять концентрацию среди противодействующих чар замка Макс испытывал головокружение. В обычных обстоятельствах он мог бы с лёгкостью сопротивляться её взгляду, но нынешние обстоятельства обычными не являлись. После продолжительного сражения он обессилел, а голова кружилась под воздействием защитных чар замка. Ему удалось лишь не поддаться её силе сразу же.

Пока Макс стоял парализованный, к нему с мечом наголо направился Родрик, преданный пёс графини.

Иван Петрович смотрел на свою любимую дочь, понимая, что перед ним теперь не она. Её душа поглощена, а тело одержимо демоном. Теперь ему ничего не остаётся, кроме как убить Ульрику и упокоить её тело с миром. Надеясь, что это освободит её душу, которая обретёт вечный покой. Так говорится во всех древних сказаниях.

И всё же он обнаружил, что ему не так уж хочется подойти и исполнить свой долг. Он помнил её маленьким беззащитным младенцем, помнил её смех и радость в тот день, когда она получила своего первого пони, помнил её скорбь от кончины матери. Разве он способен забыть, как ребёнком качал её на руках, или все те воспоминания об их совместной жизни? Разве теперь он сможет убить её?

«Она мертва, — твердил он себе. — Это не она, а лишь демон, принявший её обличие. Ты должен исполнить свой долг, даже если ничего тяжелее этого тебе совершать не приходилось. Всё остальное будет предательством тех отличных бойцов, что погибли на пути сюда, да и предательством самой Ульрики. Погоревать сможешь опосля. Ты обязан сделать это даже ценой собственной жизни».

Не отводя от Ульрики взгляда, он с мечом в руке бросился к помосту. И лишь в последний момент Иван услышал шелест крыльев в воздухе и почувствовал острые как бритва когти, вцепившиеся в шею.

Глядя вниз с высоты трона, Адольфус Кригер видел, что дела идут замечательно. Старый толстяк был мёртв. Более глупый из Истребителей вот — вот умрёт. Графиня и её прислужник позаботятся о волшебнике. Феликс Ягер стоял на коленях, с залитыми кровью глазами, пока двое Служителей порхали над его головой, словно ястребы, готовые спикировать на добычу. Оставался лишь Готрек Гурниссон и его топор. Кригер позаботится о нём лично.

Истребитель сокрушил последнего закованного в доспехи защитника и встал у подножия помоста, потрясая своим могучим оружием. Его борода встала дыбом, а единственный безумный глаз горел от неукротимой ярости. Гном выглядел, словно какой — то бог сражений в действии. На мгновение Кригер едва не ощутил страх, но то было лишь мгновение.

«Пришло время прекратить этот фарс», — решил он, широко разводя руки в стороны и используя Глаз в полную силу. Его кости начали дрожать и удлиняться, а кожа растягиваться. Внешний вид трансформировался в новую сущность. Из плоти на кончиках пальцев вылезли длинные когти. Невероятная сила наполнила Кригера, и он осознал, что для него нет ничего невозможного.

Ежесекундно опасаясь услышать рассекаемый воздух и взмах когтей, Феликс яростно очищал глаза от чёрной субстанции и шарил рукой в поисках меча. Закончив, он краем глаза уловил трансформацию Адольфуса Кригера.

Кожа вампира лопнула. За мертвенно бледной треснувшей кожей показалась красноватая плоть, словно оплывающая восковая свеча, принимающая новую форму. Его лицо удлинилось, уши стали крупнее, а волосы, похоже, втянулись в череп. Из туловища выдвинулись белые кости, утоньшающиеся по мере удлинения, между ними возникли складки полупрозрачной плоти, ставшие огромными перепончатыми крыльями, как у летучей мыши, но оканчивающимися причудливыми человеческими руками. Из кончиков пальцев выскочили наружу огромные когти, напоминающие косы. Глаза сделались более крупными и тёмными, а голова приобрела форму, близкую к треугольной. Из головы выдвинулись крупные уши, а нос стал плоским.

Всё тело Кригера вытянулось и стало выше, вынуждая его склониться вперёд наподобие зверя. Спустя мгновения над Истребителем навис ужасный гибрид летучей мыши и человека, отбрасывающий чудовищную тень. Пока сие происходило, на Готрека накинулись другие бронированные защитники, в ещё большем количестве. Атаковавшие Феликса гигантские летучие мыши улетели, чтобы присоединиться к нападению на гнома. Готрек яростно крутил топором вокруг себя, стараясь удерживать противника на расстоянии.

Пока гном был занят обороной, существо, прежде бывшее Кригером, метнулось вперёд с ужасающей скоростью, настолько быстро, что у Готрека не было времени на удар. Острые как бритва когти тут же вцепились в горло гнома. На его кожу брызнули красные капли. С замиранием сердца Феликс гадал: «Не здесь ли завершится сага об Истребителе? Если так, то вскоре последует моя собственная гибель».

Когда Ульрика увидела смерть отца, её захлестнула волна ужаса и отчаяния. Опасаясь, что старик собирается её убить, Ульрика затем испытала кратковременное чувство вины, почувствовав облегчение при виде его гибели. Он знала, что отец был единственным существом в мире, от которого она не стала бы защищаться. И эта вина усилила её гнев и отчаяние. Её ярость требовала выхода, и отдушиной стала чудовищно мутировавшая фигура Адольфуса Кригера. Это он виноват во всём. Он притащил её сюда. Он изменил её. Это по его вине Иван Петрович оказался здесь, разыскивая свою дочь, вместо которой нашёл свою смерть.

Ульрика бросила всю силу воли против сдерживающих её оков. Те были крепки, но она почувствовала, как они дрогнули. И Ульрика отдалённо ощутила, что в своей борьбе она не одинока. Другая воля соединилась с её собственной в противодействии заклинанию Кригера — воля древнего, сильного и куда более искушённого в чёрной магии существа, чем Ульрика. Вместе они начали сбрасывать путы, сковывающие их.

Макс наблюдал, как опускается клинок Родрика. Он смог лишь заставить себя уклониться в сторону. Меч задел его руку и окрасился кровью. Макс заметил, как вампирша облизала губы. Оттолкнув в сторону своего прислужника, она прыгнула вперёд, чтобы схватить волшебника. Клыки цвета слоновой кости сверкнули у его шеи. Её глаза стали глубокими омутами, которые угрожали поглотить его сознание и разум.

Внезапно, графиня остановилась, и адский блеск в её глазах задрожал. Макс ощутил, что подчиняющая его воля слабеет, словно отвлекаясь на что — то. Возможно, так и было. Он почувствовал, как оковы заклинания Кригера начинают ослабевать. Невероятно сильные руки отпустили его горло. Упав на пол, Макс заметил, как чудовищное, похожее на летучую мышь существо, которое было Кригером, бросило Готрека оземь. Оно нависло над Истребителем, словно тень смерти.

Адольфуса Кригера распирало от торжества. Для его изменённой формы гном не был достойным противником. «Только посмотрите на его жалкое сопротивление в попытках подняться на ноги», — подумал Кригер.

Он обнажил клыки. Время покончить с этим. И тут он почувствовал, что Ульрика и графиня угрожают вырваться из под его влияния. Их совместные усилия вызвали отдачу, которая почти парализовала его. Кригер направил против них всю свою силу воли, глубоко черпая силу Глаза. Их отчаяние было для него бальзамом. Они знают, что он непобедим. И в этот момент Кригер услышал, как над ним что — то пришло в движение. Поглядев вверх, он был потрясён видом опускающейся на него огромной хрустальной люстры, оканчивающейся сверкающим, словно лезвие меча, металлическим шипом.