5 лет среди евреев и мидовцев - Александр Бовин

Все-таки решил назвать фамилии. Чтобы читатели яснее представляли атмосферу, которую мы надышали. И с надеждой, что могут быть, что есть посольства, где атмосфера чище.

АПРЕЛЬ-95

Скандальный визит Козырева — Козырев: портрет без интерьера

Главное событие апреля — почти скандальный визит Козырева. Но начался этот визит еще в марте. И — календарно, и по причине сопутствующей суеты.

Отсчет суеты можно вести с 24 марта, когда мы получили указание обеспечить министру каждое утро теннис и бассейн. Что ж, здоровье — святое дело. Обеспечили. Долго, понукаемые частыми, но ненужными звонками, верстали программу. Сверстали.

Особняком стоял вопрос о посещении Фейсала Хусейни в Восточном Иерусалиме. Хусейни, с которым я встречался 28 марта, был настроен решительно: только Козырев и только в «Ориент хаусе». Я сказал, что по понятным причинам вряд ли это возможно. Но министру доложу.

Незадолго до этого в Израиле был премьер-министр Великобритании Дж. Мейджор. Британский посол Р. Берне рассказывал мне, что палестинцы и израильтяне тянули премьера в разные стороны. Мейджор решил в «Ориент хаус» не идти, встретился с Хусейни в помещении английского Генерального консульства в Восточном Иерусалиме, а в «Ориент хаус» отрядил высокопоставленного мидовского чиновника.

Для нас такого варианта не было, поскольку не было Генерального консульства в Восточном Иерусалиме. Посольство рекомендовало Козыреву с Хусейни не встречаться, в «Ориент хаус» послать любого по его выбору. Рекомендация была принята. В «Ориент хаус» ездил Посувалюк.

Самолет с Козыревым ожидался в пятницу 31-го марта в 16.00. Вечером планировался частный ужин дома у Переса. Где-то с утра звонок: «Отмените ужин, министр устал». Скрепя сердце, связываемся с Пересом. Его реакция: если министр не может, пусть другие приглашенные будут, ужин состоится. Сообщаем свите. Ответ: если министр не пойдет, никто не пойдет. С Пересом говорить совестно.

Самолет опоздал на полтора часа. Забыли переставить время. Хотя мы несколько раз напоминали об этом. Перес, не дождавшись уехал. Пятница, и он должен успеть добраться до дома к моменту зажигания субботних свечей (18.19 в эту пятницу). Встреча комкается. Десант — 33 человека, не считая министра. С трапа спускается Посувалюк. Сразу к нему: «Ужин будет?» — «Нет!». Беру за пуговицу Козырева и втолковываю ему, что нельзя так обижать человека. Будет ужин! Как камень с плеч.

Ужин в узкой компании. Перес с Соней. Амос Оз с женой. Ализа Шенкар с мужем, Карасин, Посувалюк. Вместе с Козыревым приезжает Елена Владимировна Двинянина, стенографистка. Я далек от ханжества. Любовь есть любовь. Но даже в мою отнюдь не дипломатическую голову не укладывается появление министра иностранных дел России с приятельницей на званом ужине в почтенном еврейском доме.

Отужинали. Запомнились вкусные пирожки, которые пекла Соня. Козырев просит меня «передвинуть» президента. Сопротивляюсь: «Он все-таки президент, хотя и маленького государства». Уговариваю министра. Возникает новая идея: давайте передвинем» Переса. Это проще, Перес тут, договариваемся. А я думаю: «А если бы Перес так повел себя в Москве…»

Так прошел день первый.

День второй начинается с Вифлеема. Потом — к Арафату. Он «дарит» Козыреву уже упоминавшийся участок Эль Бирке. Обратно едем вдоль берега моря. Кавалькада машин 15–20 с могучей палестинской охраной. Вдруг Козырев останавливается, выходит из машины и направляется к морю. Свита и охрана за ним. Второе «вдруг»: Козырев раздевается догола и — в море. За ним разнагишается свита, только Посувалюк остается в трусах… Палестинская охрана смущенно отворачивается. Сцена явно не по Корану. Чудовищная, по мусульманским понятиям, сцена. Я стою поодаль на горке и жалею, что нет фотоаппарата.

Вечером Перес устраивает ужин в гостинице «Ла Ромм». Поют местные «грузины».

После ужина Козырев дает команду отменить завтрашний обед с министром торговли и промышленности М.Харишем. Пытаюсь объяснить, что Хариш разослал приглашения верхушке израильского бизнеса, что… Министр непреклонен и суров. Отменяются также завтрак с мэром Иерусалима Э. Ольмертом и обед с «восьмеркой», которую собрал И. Бейлин. Израильтяне в недоумении.

Так прошел день второй.

День третий начинается с Яд Вашема. В книге почетных гостей Козырев пишет: «Я глубоко потрясен увиденным. Память еврейского народа о своих соплеменниках, уничтоженных машиной гитлеризма, поистине бесконечна». Далее путь лежит к президенту Израиля. Политический, но легкий, почти светский разговор.

Вместо обеда с Харишем прогулка с Еленой Владимировной.

Визит к Рабину. Игра в одни ворота. Премьер в основном говорил, министр в основном слушал.

Так прошел день третий.

День четвертый и последний начался со встречи с Пересом. Козырев нажимал на присоединение. Агитировал за то, чтобы Израиль присоединился к этому «универсальному соглашению» после заключения мира с Сирией и Ливаном. Предполагалась российско-американская инспекция и переговоры под эгидой коспонсоров о создании зоны, свободной от оружия массового уничтожения. Перес ответил так: сначала нужен «универсальный мир», а потом уже — «универсальное соглашение». Смысл простой: пока Иран угрожает Израилю, Израиль не может присоединиться к неприсоединению.

Во время беседы с Пересом передал Карасину записку: «Журналисты атакуют — почему отменен обед с Харишем? Почему не состоялись встречи с Ольмертом и Бейлиным?» Получил ответ: «Меня это тоже интересует. Давайте думать вместе». Придумали: большие нагрузки (Каир, Дамаск, Бейрут, Иерусалим), переутомление, врачи рекомендуют снизить активность.

Успели переговорить с Б. Нетаньяху.

Андрей Владимирович и Елена Владимировна посетили «Беню Фишермана».

В 18.00 министр отбыл.

Еще до отбытия Посувалюк успел сказать Носенко, что «визит плохо организован». Я бы иначе сказал; «Визитер вел себя плохо». В моей рабочей тетради 3 апреля запись:

«А. В. — европейский вид. Но внутри — хам, самодержец. Его челядь его боится, не хочет идти поперек. Почему «переносы»? — так хочет министр! И все!!» Что же касается посольства, то Виктор Юрьевич Смирнов, который отвечал за организацию визита, даже в той суматохе, которую породили капризы министра, сумел обеспечить максимальный порядок.

В 20.00 собрались в посольстве. С женами. Обмен мнениями и танцы до упаду.

Столь необычный визит Козырева заставил меня более пристально всмотреться в этого человека — первого министра иностранных дел демократической России. Точнее, России, которая, — если смотреть из года 1999-го, — хотела стать демократической, но пока не преуспела.