Людоеды - Cepгей Mиxoнoв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да для амазонки не секрет, она сверлила мозг исчадия до тех пор, пока оно не уставилось своим свирепым взглядом на неё и не зарычало громогласно. Ирод-помощник блокировал свои мысли, но хозяина не мог. Астра окончательно уверовала в то, что вознамерилась сотворить. И ещё больше: именно так и необходимо в будущем поступить с иродами. Иначе они не оставят в покое тех, кому помогала, а и саму.
Дав возможность одному из практикантропов дотащить до бронезавра иного своего спасителя, она мысленно наказала им не дожидаться её и нагонять ушедшую уже довольно далеко вперёд ватагу «союзников», намекнув хитро: им также грозит опасность и не меньшая чем здесь, а намного больше и гораздо ужасней.
Как ни странно было, но Мих подчинился. Похоже, что она применила свои чары по отношению к нему, в противном случае этого упрямца было не заставить внять голосу амазонки, а прозвучал у него в мозгу, как вопиющий глас разума свыше.
Только за тем, как ускакали они, амазонка покинула своим ходом лаз подземелья, открывая доступ иродам в проклятую долину.
Исчадия не спешили. Они мешкали, ожидая, что же произойдёт в следующий момент у них в клане — сменит ли прежнего вожака новый, провозгласив себя им или…
Раздался рык, и не голосом конкурента за власть в клане, а прежнего вожака. Маграх не сдох, что было досадно для его младшего брата. Слишком долго тот колебался, а изначально требовалось, не взирая на присутствие чужаков, нанизать вожака на собственные когти и вонзить клыки вдобавок в глотку. Теперь уже ничего не попишешь — момент тщеславия был упущен.
Ирод-вожак интересовался судьбой поверженного им практикантропа.
— Зу-у-уб… — рычал он.
— Его забрали чужаки… — осмелился молвить лидер.
— Как… ты посмел мне такое сказать?!
Взгляд, преисполненный ненависти, просверлил физиономию всадника и… не только. То, на что не был способен лидер, сотворил с ним вожак — вонзил ему в нутро свои клыки, вырвав потроха.
— Так будет с каждым, кто ослушается меня-а-а…
Рык Маграха заглушил иной, подобный на хрип, вырвавшийся из груди лидера одновременно с выпотрошенным нутром. Вожак принёс его в жертву. Так что теперь духи-покровители иродов, к коим обращались они — будут всецело на их стороне.
Ещё бы — вожак обзавёлся столь ему необходимым скакуном. Ящер не сразу подпустил его к себе — огрызнулся, раскрыв пасть, но, схлопотав бивнем по морде, унял былую прыть, опустившись на согнутые в коленях нижние конечности, давая возможность новоиспеченному хозяину забраться себе на спину. И в то же самое мгновение клан иродов устремился на выход из подземелья за своим вожаком.
Чужаки исчезли, как и их следы было не разглядеть в дымке тумана, окутывающего поверхность проклятой долины. Да у иродов нагры и цепные псы — спустили их, заставляя идти тварей по следу двуногих приматов из рода примитивов.
Живность отказывалась, поскуливая и завывая. А это недобрый знак, предвещающий клану иродов неминуемую погибель. Бить исчадия своё зверьё не спешили, понимая: оно где-то право. Да кто и имел его в клане у них — вожак.
Оглушив собственного награ-лидера бивнем по макушке, прибил к земле и тут же при рассеявшемся на мгновение тумане, ему открылся доступ на отпечаток следа чужаков.
Ироды стало очевидно: им непременно стоит воспользоваться огненной стихией. В лапах исчадий появились факелы — у каждого пятого ирода. Ими и принялись они разгонять дымку, больше напоминающую завесу сырости державшейся исключительно на полуметровой высоте от твёрдой поверхности.
Как вскоре выяснилось — не везде. Один из иродов в цепи, словно сквозь землю провалился, если бы не грязевые пузыри, и воспламенившиеся газы, вырвавшиеся из них под воздействием пламени факела.
Последовала ослепительная вспышка, заставившая шарахнуться идущих с ним по краям соратников по оружию, и они также оказались с ним по несчастью. Одного подкинуло вверх на вырвавшемся из-под нижних конечностей столбом кипятка, а иного облило, из-за чего ирод полинял раньше времени. С него сползла чешуйчатая кожа с доспехами, да и цветом походил на запеченную ящерицу, от которой исходил жар, тогда как ироды являлись исключительно хладнокровными по жизни… и убийцами.
Вожак и не думал обращать внимания на потери в отряде. Мало ли у него в клане ещё молодых неопытных иродов, коих плодили их самки и в большей степени являлись его выродками, так как право первой случки было именно у него. Отсюда и всадники — его родня и по линии отца, а пешие воины — уже собственное отродье. Слушались, повинуясь каждого рыка, не думая перечить, а и нападать со спины. Родственные узы — большая сила — она же и опасность при определённых моментах жизни и непредвиденной ситуации. Да и потом пехота — это молодняк иродов, который натаскивали ветераны на ящерах. И прежде чем заслужить стать вровень с всадником или погонщиком, требовалось проявить незаурядную преданность вожаку. А и смелость, даже силу. Поэтому кто больше из них добудет в набеге на земли двуногих приматов из числа примитивов черепов и доставит пленников — тому почёт и уважение — получит ящера в своё распоряжение и ту сучку, которая станет рожать ему выродков с ублюдками. С этого момента и можно будет считать: у него зарождается собственный клан. Из-за чего в собственном мире иродам становилось тесно. И они всё чаще отправлялись в набеги, порой захватывая новые земли, объявляя своими очередными владениями.
Вот и здесь — в долине людоедов — объявились неспроста, а устраивали набеги с завидным постоянством, не давая возможности опомниться дикарям и придти в себя. Угоняли туда, где обустраивались сами. А строить не любили, поэтому привлекали рабсилу для создания своей новой столицы — тех иродов, кто отправился в бесконечный поход, покинув исконно-законные земли предков. А вышли оттуда все, как один, откуда ныне забравшись в долину смерти. И не желали больше жить в тесных и мрачных пещерах подземелий. Катакомбы они променяли на пастбища,
