Владимир Высоцкий… и его «кино» - Марк Исаакович Цыбульский

Хлопоты Высоцкого положительного результата не принесли. Проблема была гораздо большей, чем отношение директора «Мосфильма» к передаче по «вражескому голосу». Точнее всех проблему сформулировал сам Высоцкий:

«Нужно просто поломать откуда-то возникшее мнение, что меня нельзя снимать, что я – одиозная личность, что будут бегать смотреть на Высоцкого, а не на фильм, и всем будет плевать на ту высокую нравственную идею фильма, которую я обязательно искажу, а то и уничтожу своей неимоверной скандальной популярностью». [5]

Эту проблему Высоцкому не удалось решить до самой смерти.

Глава 10

«Рейс первый, рейс последний» и «Забудьте слово “смерть”»

Беседа с режиссером Самвелом Владимировичем Гаспаровым

С. Г. Меня и раньше просили рассказать о Высоцком. Я никогда этого не делал. Мне не нравится, что люди, которые знали Высоцкого шапочно, теперь выдают себя за больших его друзей. Я не хочу в этом участвовать, мы не были близко знакомы, просто были добрые отношения. У меня была с ним одна очень интересная встреча, связанная с его песней «Пожары».

М. Ц. Это было, как я понимаю, через несколько лет после выхода вашего фильма «Рейс первый, рейс последний» (премьера 3 февраля 1975 года. – М. Ц.). Туда планировалась песня «Я вышел ростом и лицом…», но не вошла. В чём причина?

С. Г. Павлёнок был против. Борис Владимирович Павлёнок был заместителем председателя Госкино, и он был категорически против. Мы долго с ним боролись, но ничего не вышло. Я был молодым режиссёром и фактически не имел права голоса.

М. Ц. А как вы хотели использовать эту песню в картине? Она должна была ложиться на титры или с ней был связан какой-то эпизод в фильме?

С. Г. Да нет, какие там титры! В самом фильме, конечно. Там есть эпизод на перевале, где встречаются дальнобойщики, их играли Закариадзе и Плотников. Они разговаривают о том, что у одного из них жена больна раком и он хочет последние её годы провести рядом с ней. Грузины там у костра поют грузинскую песню, молодые пьют-гуляют, а старики разговаривают о жизни. Потом они прощаются, машина уходит в рейс. За рулём Плотников, рядом с ним сидит стажёр, и вот в это время должна была звучать песня Высоцкого.

М. Ц. А как вы познакомились с Высоцким?

С. Г. Познакомились в Одессе. Слава Говорухин снимал свой фильм, а я – свой. Говорухин нас с Высоцким и познакомил.

М. Ц. В другой ваш фильм, «Забудьте слово “смерть”» (премьера состоялась в ноябре 1979 года. – М. Ц.), тоже не вошла песня Высоцкого…

С. Г. И опять по той же причине – Павлёнок не разрешил. «Пожары», я считаю, гениальная песня, одна из лучших у Высоцкого. Я её уже смонтировал, а Павлёнок посмотрел и сказал: «Только через мой труп».

Песню Высоцкий написал на моих глазах буквально за пятнадцать минут. За пятнадцать минут – клянусь честью! [1] Володя был тогда в завязке. Он сидел и ел шоколад. Он съел, наверное, килограмм шоколада, пока я ему рассказывал сценарий. Он сценарий не читал вообще! Я к нему пришёл со сценарием, думал, что мы сейчас сядем, будем это всё обсуждать. А он говорит: «Расскажи мне сценарий». Я бегал по всей квартире полтора часа, рассказывал ему, прыгал, падал – и он завёлся.

Тут же он взял гитару. Как будто его сверху озарило! И слово за слово он начал придумывать песню. Я ему рассказал свою задумку: «Мне надо, чтоб там были ребята на лошадях без сёдел бешено скачущие. Русские кудри красиво развеваются. Всё горит, земля горит, всё чёрное». И он тут же – тут же! – начал выдавать мне фразы:

Пожары над страной, всё выше, жарче, веселей —

Их отблески плясали в два притопа, в три прихлопа,

Но вот Судьба и Время пересели на коней…

Вы знаете, я непьющий человек, но после того, как я услышал эту песню, написанную на моих глазах, я выпил бутылку водки, как холодную воду. Я прикоснулся к Гению. Это было просто потрясение, я такого не видел никогда в жизни, меня колотило, когда я от него ушёл.

О Высоцком часто такую ерунду рассказывают – где-то он там пел, с кем-то он там спал… Да не в этом же дело! Я считаю, что Высоцкий был послан Богом. Ему дал Бог, а он нёс это людям. Он выполнил миссию, потому и ушёл так рано. [2]

Глава 11

«Княжна Мери»

Информация о пробах Высоцкого на роль драгунского капитана в фильме К. Муратовой «Княжна Мери» исходит от одесского киноведа Галины Лазаревой. В книге «Имена Одесской киностудии. Кира Муратова» (Одесса, 2004 год) фильм лишь упомянут с указанием «прекращён производством на подготовительном этапе». В следующей своей книге, Г. Лазарева о фильме говорит более подробно, ссылаясь на публикацию в «Вечерней Одессе»:

«Режиссерский сценарий фильма «Княжна Мери» был принят (то есть – одобрен) Главной сценарной редакционной коллегией по художественным фильмам Госкино СССР 14 мая 1975 года. Сроки режиссерской разработки были либерально продлены по 22 мая 1975 года приказом директора Одесской киностудии Геннадия Збандута (а подобные “продления” дорогого стоили во всех смыслах). Фильм был запущен в производство приказом по Одесской киностудии 20 мая 1975 года (“приступить к работам подготовительного периода по полнометражному, цветному, широкоэкранному”…), начало работ было намечено на 6 августа. И… фильм был закрыт, снят с производства приказом Госкино УССР от 20 августа 1975 года, за подписью и. о. председателя Госкино УССР Д. С. Сиволапа». [1]

…Столько протоколов всевозможных заседаний и обсуждений, отмечает Галина Лазарева, не оставил по себе ни один кинофильм в истории Одесской киностудии. Что же случилось?

«Никто не хотел закрывать картину, – утверждает Галина Яковлевна. – Это-была травма для всех. И для Одесской киностудии. И для Киева. И для Москвы. Сергей Герасимов очень поддерживал свою ученицу Киру Муратову».

И тем не менее…

«Нельзя, – настаивает Галина Лазарева, – однозначно относиться к событиям, не учитывая ни среду, ни экономическую и законодательную составляющие. Киностудия находилась на хозрасчете: государство выделяло деньги на определенный фильм, а не на содержание киностудии. В случае провала фильма в прокате, а тем более в случае его непринятия на уровне Госкино либо закрытия в рабочий период, убытки ложились на