Владимир Высоцкий… и его «кино» - Марк Исаакович Цыбульский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
М. Ц. Правда ли, что Высоцкий хотел играть в этом фильме Красавчика?
Г. П. Нет, не хотел он играть, это очередная легенда. Он сказал: «Я буду играть только в крайнем случае». Он хотел попробовать чистой режиссуры и не собирался использовать этот сценарий, чтоб сняться самому. Высоцкий был завален предложениями в этот период, должен был и у меня сниматься в «Нашем призвании», эту роль вместо него сыграл Бортник.
Видимо, он «заболел» режиссурой после того, как две недели снимал в отсутствие Говорухина эпизоды в «Место встречи изменить нельзя». Говорухин поехал по туристической путёвке в Париж посреди картины, а останавливать же процесс было нельзя. Поэтому снимал Высоцкий, и снял успешно, поверил в себя». [3]
Как видим, воспоминания И. Шевцова и Г. Полоки кое в чём разнятся: первый утверждает, что они с Высоцким обсуждали, кого из актёров пригласить, и что Высоцкий сам собирался играть Красавчика, второй это отрицает. Есть ли в этом разногласия?
На первый взгляд, конечно, есть. Сохранились наброски сценария, сделанные самим Высоцким и начинающиеся именно с распределения ролей:
«Шестаков – Леонов
Червень – Бортник
Красавчик – Высоцкий
Володя —?
Секретарша – Максакова
Грищенко —?» [4]
Однако если посмотреть глубже, то, возможно, противоречий и нет… Всё зависит от того, в какой момент мемуаристы разговаривали с Высоцким. А он, как мы увидим сейчас, в последние месяцы жизни периодически менял своё отношение к фильму и к вопросу своего участия в нём.
«Я собираюсь делать, может быть, сам своё кино. То есть не своё кино, а быть режиссёром одного из сценариев, который мне предложили по знаменитой маленькой повести Казачинского “Зелёный фургон”. Уже была такая картина, но у нас есть возможность сделать двухсерийную картину для телевидения, а может быть, просто и для выхода на экраны, другого немножечко плана. Совсем другого плана. Вот. Я ещё не дал согласия. Ну, просто пока работаю над сценарием. Там будет очень много моих песен и, в общем, я там буду, может быть, и играть ещё, но обязательно хочу снять её как режиссёр». [5]
Колебания Высоцкого видны в одном абзаце стенограммы его выступления! С одной стороны, он ещё не дал согласия (это притом что, по воспоминаниям И. Шевцова, Высоцкий дал окончательное согласие дирекции Одесской студии в середине декабря 1979 года!), а с другой – он ОБЯЗАТЕЛЬНО хочет этот фильм снять.
Через месяц Высоцкий уже начинает выражать сомнения в реальности своего замысла:
«Неправда, что я ушёл из театра. И мои творческие задумки немножечко сейчас чуть-чуть рядом с театром. Я его не бросил. Я продолжаю играть, продолжаю играть в спектаклях. Просто я пытаюсь сделать одну новую работу, о которой пока ещё преждевременно говорить. Я хочу попробовать сделать картину. Вот. Возможно, это выйдет, возможно, – нет». [6]
Ещё через десять дней Высоцкий сообщает о работе над картиной уже в прошедшем времени:
«Были сплетни, что я ушёл режиссёром на Одесское телевидение. Это неверно, это глупо. Я просто хотел сделать картину… Должен был делать, и… не успеваю по времени, хотя затратил очень много работы и энергии. Хотел сделать кино сам как режиссёр, потому что сам бы снимался, сам – писать песни, сам их петь. И, в общем… в общем, всё делать самому… Сделать кино, как песню. Вот. У меня не вышло по времени». [7]
Сказано это уже, очевидно, после того, как руководящие лица «Экрана» начали тянуть с прочтением сценария. Но уже через три дня Высоцкий не так уверен в своём решении прекратить работу над фильмом:
«Сейчас пошли сплетни, что я покинул театр, ушёл. Это неправда. Я не ушёл. Просто я собирался делать своё кино. Не знаю, думаю, что не буду его делать сейчас. Вот сейчас, значит, в данный момент не буду, а может быть, вернусь к этому разговору позже (выделено мной. – М. Ц.) Вот сейчас, потому что все сроки ушли. Я-то думал, что всё так легко: готов сценарий, утверждён – и пошёл работать. А оказывается, – нет. Там надо ещё куда-то идти, где-то утверждать, потом – редактура, потом всё спускают, потом всё начинается по новой на студии. Потом опять присылается второй раз, второй вариант. И когда я три месяца работал, а оказалось, всё на нуле, на том же, с которого начиналось, – я позвонил и сказал, что нет, извините, у меня нету времени на это». [8]
И всё же Высоцкий до самого конца не прекращал попыток довести сценарий до постановки. Свидетельствует режиссёр и сценарист В. Алеников:
«Последний раз мне довелось его увидеть за два дня до смерти. Было это в Останкино, в телецентре, где я тогда делал картину. Я стоял в ожидании лифта на площадке шестого этажа, где находилось объединение “Экран”, как вдруг створки лифта раскрылись, и на площадку вышел Высоцкий. Был он одет во всё белое и поразил меня уставшим, словно устремлённым куда-то вдаль, лишённым обычной его энергии выражением глаз. Он приехал на встречу с главным редактором, поговорить о своей постановке “Зелёного фургона” – фильма, в котором сам же собирался сыграть роль Красавчика». [9]
Датировка событий вполне совпадает с исследованиями журналиста и высоцковеда В. Перевозчикова: последний раз из дома Высоцкий выходил 22 июля – ездил в ОВИР за заграничным паспортом. Видимо, после этого он заехал в Останкино.
Остаётся решить один вопрос: сколько песен успел написать Высоцкий для своего фильма? Как мы помним, сам он на концерте 20 февраля говорил, что песен должно быть много, но в собраниях сочинений опубликовано только две: «Под деньгами на кону…» и «Проскакали всю страну…» Публикатор С. Жильцов относит к этому циклу и текст «Где девочки? Маруся, Рая, Роза?..», однако в этом тексте, несомненно написанном с учётом одесской специфики, упоминается знаменитый музыкант-джазист Дюк Эллингтон, которого в 20-е годы в Одессе просто не могли знать. Таким образом, данный текст для «Зелёного фургона» предназначаться ни в коем случае не мог.
Так сколько же было песен? Рассказывает многолетний работник Одесской студии В. Мальцев.
М. Ц. Насколько я знаю, вы должны были работать с Высоцким на фильме «Зелёный фургон»?
В. М. Да, я был утверждён Гостелерадио на этот фильм директором. Он уже написал туда
