Империя кровавого заката - Алекс Вэй

— Простудились вы с непривычки, это моя вина! Я не учел. Вы с юга, а в Небельхафте до этого времени почти не выходили на улицу! К этим дождям и сырости нужно привыкнуть! Я сам, когда только прибыл сюда, не лучше себя чувствовал. Алан и вовсе целый месяц кашлял. Сами спросите. Притом, что тогда весна была. Лютому одному по хер, у них в Колдландии морозы — жуть! Велер и Гарри тут выросли, и то после долгого отсутствия привыкать пришлось. А занятия с Виктором… Ваше Высочество, я ведь уже объяснял вам все! Секиру и двуручный меч вам сунуть в первый же день тренировок мог либо глупый человек, либо тот, кто хотел поиздеваться! В вашем то возрасте, и с нулевой подготовкой! — начал уверять Карл.

— А ещё с ущербностью! — выпалила наследница.

— Это решать вам. Скажу вам одно, если вы сейчас не можете сделать какую-то мелочь, это не значит, что вы не можете ничего. Бег нужен был для выносливости! Но и без него обойтись можно! Есть множество других способов. А если вы не собираетесь в течение трех часов бежать от врагов, он вам вообще никогда не пригодится! К тому же, даже здесь можно найти пользу! Это может стать дополнительной причиной для совершенствования мастерства. Не можете убежать от врага, сделайте так, чтобы враги сами от вас убегали, — предложил гвардеец.

— Я ни от кого убегать не собиралась и так, — произнесла принцесса, задумавшись над словами Карла. С одной стороны, он так красиво говорит, но не делает ли он это с целью просто успокоить её? Ведь он получает за свою работу золото, и ему выгодно быть наставником.

— И вот ещё, вы сами сказали, что однажды сможете или умрете. Вы передумали? — с вызовом спросил он.

— Нет, не передумала. Я лучше умру. А теперь можешь идти, — распорядилась Эрика. Ей сейчас хотелось побыть одной.

Когда Карл ушел, она позвала служанку, попросила перемотать ей ногу, а когда осталась в одиночестве, решила покурить дурман. Хоть какое-то удовольствие. В который раз Эрика задумалась над собственной клятвой. Она вроде бы решила, или добьется своей цели или умрет. Вот только если со своим рвением она все равно ничего не добьется, и скорее искалечит себя ещё сильнее? А если и чего-то добьется, то максимум, станет никчемным воином, который справится разве что с девицей? Будет всеобщим посмешищем! Не лучше ли в таком случае перестать себя мучить? Кому она хочет что-то доказать? Тем, кого можно просто убить, отдав приказ Виктору или тому же Карлу? А может себе? Но зачем это все? Может, проще взять власть вопреки всему, пользуясь умом и клятвой Тадеуса?

Впрочем, она тут же отогнала от себя эту мысль. Что-то не давало ей отступить. Страх? Самолюбие? Нежелание влачить жалкое существование? Она и сама не могла внятно сформулировать причину, зная только одно, нужно идти до конца, даже если там её ожидает смерть. Пусть она станет паршивым вином, её тогда быстро убьют, и на том все закончится. Вот только она сделает все, чтобы так не случилось. Это значит, терпеть боль, и делать все, что может. И плевать, что это безумие.

Уже через час она решила, что даже несмотря на отвратительное самочувствие, нужно заняться делом. Хотя бы кинжалы поучиться метать. Это ведь тоже полезное умение. А после ужина нужно выпить немного, вчера Лютый сказал ей, что простуду хорошо лечить санталой. Конечно, Карл её предупредил, что выпивать каждый день не очень полезно для тренировок, но лечиться то надо. Не лекаря же звать, тот ей только настроение испортит, а оно и так паршивое. А выпить, если умеренно, это же ещё и весело.

В этот же день на заднем дворе Карл решил окончательно убедить её в том, что талерманец был не прав. Он предложил ей пригласить девицу её возраста, и проверить, как она управится с той самой секирой, и с тем огромным мечом, которые дал ей Виктор. Когда Эрика предложила ему самому найти подопытную, он весьма хитро подметил, что в таком случае она может решить, что девица подкуплена. Алан тут же поведал, что на кухне помогает дочь одной из кухарок. Было принято решение позвать её. Девице пояснили, что у них спор, и она должна его рассудить.

Тренировки не вышло ещё с секирой, девочка через десять минут устроила истерику, потому как в итоге не просто уронила оружие, но и упала, разбив губу. Ей сунули золотой в качестве компенсации, и, поблагодарив, отправили обратно на кухню. А Эрика окончательно убедилась, что талерманец, вместо того, чтобы учить её, сознательно отбивал все желание. Сунул ей тяжелую боевую секиру, которую она вначале едва удержала. А меч он как будто специально самый тяжелый нашел. Сукин сын. Понятное дело, не вышло у нее научиться управляться подобным оружием. Карл ей после показательного выступления, объяснил, что дело не в ущербности и немощности, а в обыкновенном здравом смысле. Если человек её возраста никогда до этого не утруждал себя подобным, то не управится он с этим оружием.

Эрика, решила не мудрить, и назначила Карла Командиром Гвардии и старшим наставником. Остальные гвардейцы, конечно, принимали участие в тренировках, но по их одному взгляду было заметно, что иллюзий по поводу её будущего никто их них не питает. Впрочем, сама принцесса этого от них и ожидала. Её скорее удивил Карл, если судить по выводам Виктора, не самый последний воин, но при этом он совершенно спокойно воспринимает её стремления. Он вообще казался довольно странным человеком.

Откровенностью Карл не отличался, как Эрика не пыталась его расспрашивать о себе, он умудрялся все сводить к общим рассуждениям. В чем-то гвардеец напоминал Виктора. Тем же цинизмом, и отношением к невежеству. Но кое-что их отличало. Карлу, в отличие от талерманца, было плевать на признанные убеждения, на так называемый здравый смысл. Эрика сама видела, тому и впрямь все равно, какого она пола, какого цвета её глаза, что с её телом. «Вы сами решаете, что можете. Есть только один предел возможностей — смерть, а потому, пока вы живы, нет предела совершенству» — утверждал он. Ещё вначале он рассказал, что изначально имел весьма скромные данные, ещё и хромает с рождения, но это ему не помешало. Принцесса полагала, возможно, поэтому он не видит ничего плохого в её стремлениях. Но что-то ей подсказывало, дело не только в этом. И дело не только в золоте. Ему действительно плевать на общепризнанные истины, и это принцессе нравилось.

В самом замке все затихло, Герцогиня с Евой почти не выходили из своих покоев. Только иногда Лолита ходила на кухню, и, если сталкивалась с ней, кидала неодобрительные взгляды. С первого самого дня, после того, как кузина явилась к ней с претензиями, они практически не общались. Напрямую к ней лезть Лолита остерегалась, но поддевать с присущей леди учтивостью, не забывала. В трапезной Лолита подчеркнуто обеспокоенно интересовалась её здоровьем, и, обращая внимание на ссадины на лице, сочувственно советовала не ходить по замку в одиночестве. Со стороны все выглядело как искреннее беспокойство, а на самом деле принцессе, которая понимала, что та издевается, в такие моменты хотелось наброситься на кузину. У Эрики даже промелькнула мысль убить Лолиту. В то же время, Эрика понимала, это уже слишком. Если выяснится, что кузину убили, это дойдет до ведома отца. Император обеспокоится, и может забрать её в Эрхабен. Но теперь Лолита сама заткнулась. И Беатрис тоже. Даже управляющий стал тише воды.