Рай беспощадный - Артем Каменистый

— Так и будет. Не переживай за меня.

Приближаясь к острову, Макс чувствовал себя не в своей тарелке. Справа его почти на каждом шагу прикрывала полоска рифов, слева не защищало ничего — лишь опостылевшая вода, отражающая лучи солнца. А дальше, за серо-желтой полосой пляжа, утыканного кокосовыми пальмами, поднималась зеленая стена зарослей. В них целый полк наблюдателей может спрятаться. Дина говорила, что за кустами кладбище укрыто, и народ туда ходит лишь на похороны. Но утешают ее слова слабо. Мало ли — вдруг кому-то из готов захочется побродить среди могил? Погрустить или пофилософствовать по поводу бренности бытия.

Но пока что тихо — никто не кричал, наперерез не мчались орды головорезов. Лишь бы не подкараулили уже на суше и не выскочили неожиданно. Револьвер и двустволку пришлось оставить на корабле. Нет, Макс пловец хороший и водные преграды мог бы и с ними преодолевать, вот только вымачивать ценное оружие и боеприпасы в морской воде было крайне нежелательно, а завернуть герметично не во что. Пришлось ограничиться мачете — успел с ним свыкнуться, и расставаться почти так же больно, как с рукой или ногой.

Последние метры. Дно поднимается так полого, что вода едва ступни смачивает. Волнения почти нет — еще один минус: ведь среди пенных барашков рассмотреть бредущего человека сложнее.

Вот и берег. Песок такой горячий, что ступни едва не зашипели. Быстрее шлепанцы на ноги. Уже не те уродцы, выделенные бесконечно давно Рыжим, а плетенная из жгутов липучки обувка, ладно сидящая на ноге. Ног не натирает при долгой ходьбе, носить гораздо приятнее и бегать можно быстро. Хоть и не так удобно, как в кроссовках, но не слетят на неудачном шаге.

Через пляж промчался, чувствуя себя голым и беззащитным: за каждым кустом мерещились злобные взгляды. В зарослях пошел осторожно, стараясь не прикасаться к веткам и под ноги поглядывая, чтобы не выдать себя предательским хрустом раздавленной ракушки или треском подвернувшегося сучка.

Обогнул по суше маленький открытый мысок, о котором говорила Дина. Пара огромных бакланов, сидевших на краю зарослей, почуяла его. Птицы неспешно отошли в сторону, лениво расправили крылья, поймав ими ветерок, медленно взлетели, с высоты захохотали, будто морально уродливые люди. Насмехаются, гады, выдают его. Хоть это и не сороки, но все равно неприятно. Мало ли — вдруг где-то рядом в тенечке толпа готов дремлет и от шума кто-нибудь поднимется и пойдет прогуляется в сторону Макса.

Ну и фантазии у него от страха…

Заросли расступились — Макс вышел на широкую тропу. По ней, наверное, девочки к морю ходят. Оглянувшись и не заметив ничего подозрительного, быстро проскочил к границе зарослей, притаился за пышным кустом, вытянул голову, посмотрел на берег.

И окаменел.

Девчонки здесь были — целых две. Вот только выходить к ним было никак нельзя. Хоть бусами размахивай, хоть флагом красным — крик поднимут в любом случае. Обычай у них такой — шуметь в подобных ситуациях. Потому что они не стираться пришли, а искупаться. Стоя на мелководье, две юные особы работали пучками водорослей и пальмовых листьев, песком и неказистыми щетками.

Одежды на них не было.

Голых девушек Макс видел только на нехороших картинках и от такого зрелища слегка ошалел, что в его возрасте вполне естественно. На миг даже позабыл, зачем пришел. Уставился бесстыже и глаз не сводил. Счастье, что на фоне зелени его загорелую морду не заметили.

Но это касалось только головы — тело, увы, выдало с потрохами. И вдвойне плохо, что увидели его не девчонки.

Наверное, шестое чувство сработало — без него Макс не стал бы так резко оборачиваться, отрываясь от чарующего зрелища. То, что он увидел за спиной, тоже взволновало, хотя и без эротического подтекста.

Плюгавый негр. Без доспехов и грубого пирсинга, из одежды лишь что-то вроде набедренной повязки. А в руке занесенная для удара дубинка. И все это в полной тишине — враг двигался, будто бесплотный призрак.

Макс успел убрать голову, но руку задело — от удара предплечье взорвалось болью, и он понял: как минимум пару минут правой владеть не сможет. Но оставалась левая — отскакивая от наседающего противника, Макс выхватил мачете, отбил очередной удар, шагнул вперед, толкнул всем телом, легко отбросив тщедушного гота, и тут же, вдогонку, полоснул поперек лица.

Крик, кровавые брызги, враг, выронив дубинку, развернулся, пытаясь убежать, но недостаточно проворно — мачете догнало, рубанув по шее. Опять крик, а затем сразу несколько, но уже не раненый орет — со стороны тропы, в несколько глоток, злобно, разъяренно.

Откуда они здесь взялись?! Что им понадобилось на пляже девчоночьем?! Такое впечатление, будто специально его караулили!

Задаваться этими вопросами можно будет потом — сейчас не до этого. Вон сквозь кусты уже видны новые противники. Трое или четверо. Без доспехов вроде, но зато с оружием — копьями размахивают, крови жаждут. И вдалеке еще завывают — там тоже кто-то на него раздражен. Фиг вам: Макс сюда не драться пришел. Жаль, конечно, что разведка не заладилась, но что ж поделаешь — самое время заняться спортом.

Проломившись через кусты, Макс, размахивая окровавленным мачете, бросился к морю. Девушки, увидев его, дружно завизжали, начали прикрываться импровизированными мочалками; готы, вторя им, заорали как-то по-другому. Торжествующе, что ли… Чего радуются? Думают, на открытом месте легко возьмут его? Размечтались — пусть попробуют его догнать в воде… любители.

Но до приличной глубины, где Макс смог бы проявить свои таланты в полной мере, еще добраться надо. Мелководье тянется далеко — за пятьдесят шагов от берега по щиколотку, за сто по колено. Все двести надо преодолеть, чтобы дальше броситься вплавь.

Ничего: он не только плавать — он и бегать хорошо умеет.

Макса взяли, когда вода уже достигла колен. Позади остались визжащие купальщицы, из боязни оступиться или споткнуться о не вовремя подвернувшуюся коралловую колонию он бежал не оглядываясь и поэтому не видел, что происходит за спиной. И не успел увернуться от ловко брошенного боло. Веревка мгновенно оплела его бедра, грузы на концах стукнули с силой, больно. Упав, он попытался стащить путы, но куда там. Голоса врагов отдавались в ушах набатом. Они уже рядом — не уйти.

Резанул по веревке мачете. Задел бедро, но не почувствовал боли. Только кровь заметил, но эта мелочь его не смутила. Все, наконец-то свободен, но толку? Если побежит дальше, забросают копьями — они уже в двух шагах, да и про луки не стоит забывать: пусть стрелы у них убогие, опасные только с ядом, но три-четыре в спину — и бодрости поубавится.