Чисто по-русски. Говорим и пишем без ошибок - Марина Александровна Королёва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В русских летописях турусы упоминаются часто. С турусов, которые подкатывались под самые стены города, в осажденных пускали стрелы, метали камни и снаряды. А рассказы обо всём этом передавались из уст в уста, дополнялись невероятными подробностями и потому воспринимались как выдумки. Само выражение «турусы на колесах», по всей видимости, образовалось соединением переносного употребления оборота «турусы на колесах» с глаголами на тему «болтать» – «разводить», «нести», «подпускать» и т. д. Так мы с давних пор и «разводим турусы на колесах».
Тюль
В отделе тканей две женщины увлеченно выбирают материал на занавески. Продавцы, которые сначала пытались помочь, теперь разбежались по углам и стараются стать как можно незаметнее, потому что дело доходит до крика. Та из них, что явно постарше, настаивает на своем, та, что помладше, тоже не сдается: чего они хотят, кажется, и сами уже не понимают.
– Смотри, смотри, тюль-то какая красивая, – горячится старшая, – вот эту тюль и надо брать. А той тюлью, которая тебе нравится, только полы мыть!
Продавцов жаль, но ничего не поделаешь, работа у них такая. Мой интерес тут несколько иной: какого, собственно, рода слово «тюль»? И почему наши персонажи говорят «она – тюль»?
«Тюль» – это слово мужского рода. Такую помету рядом со словом ставят все словари – и орфоэпические, и толковые, и этимологические. Никаких других вариантов и не предполагается. Можно понять, откуда взялась эта ошибка – считать слово «тюль» словом женского рода: «ткань» – она, «материя» – она. Однако дальше этот ряд продолжать, пожалуй, не стоит. Примем, что «тюль», несмотря на свою невесомость, как и «драп», – мужского рода.
Тюль – прозрачная сетчатая ткань особой выделки, используется для изготовления занавесок. Такое разъяснение дают словари. Оказывается, слово появилось в русском языке в начале XIX века. Прилагательное «тюлевый» можно найти у А. Пушкина в романе «Евгений Онегин» (тот самый «тюлевый чепец»). В словарях же «тюль» возник позже, только в середине того же века. Слово, конечно же, из французского, а французский tulle (тоже, кстати, мужского рода) был назван так по городу Тюль, который находится на юго-западе страны. Вот такая история с тюлем. История – в прямом смысле слова – с географией.
У
Уважаемый, глубокоуважаемый…
«Глубокоуважаемый вагоноуважатый! Вагоноуважаемый глубокоуважатый!»[2] Да уж, с этими нашими русскими формами вежливости мудрено не запутаться. «Уважаемый», «многоуважаемый», «досточтимый», «высокочтимый»… И все эти слова следует употреблять строго по назначению, чтобы не заподозрили в невежестве, или, того хуже, подумают, что насмехаешься.
В общем, надо разбираться – сначала хотя бы со словом «уважаемый» и его производными: «многоуважаемый» и «глубокоуважаемый». Как лучше обращаться к адресату в официальном письме? Какое из трех слов следует выбрать, чтобы обращение было, с одной стороны, вежливым, с другой – не выглядело заискивающим? И достаточно ли уважительным выглядит обычное «уважаемый»?
Полагаться на одно лишь языковое чутье в этом случае не годится, здесь нам не помешает такое полезное пособие, как, например, Словарь русского речевого этикета В. Балакая. Как и можно было предположить, «уважаемый», «многоуважаемый» и «глубокоуважаемый» – это как три ступеньки: всё выше, выше, выше. Отличаются они друг от друга степенью вежливости. «Уважаемый Степан Степанович!» – так мы скажем и напишем в любом случае официально-вежливого обращения. С «уважаемым» вы никогда не ошибетесь, совсем без него нельзя, это будет похоже на приказ.
Однако если вам требуется, что называется, «повысить градус» вежливости, то смело делайте это при помощи «много-» и «глубоко-»: «многоуважаемый Степан Степанович…», «глубокоуважаемый Степан Степанович…». Да, и вот еще что: если вы со Степаном Степановичем на равных, достаточно «уважаемого», иначе ваше обращение будет походить на подхалимаж. Но если он выше вас по положению, если пользуется особым почетом, уважением, словом, важная персона, то можете не скупиться на «глубокоуважаемого» и «многоуважаемого». Одного «уважаемого» может и не хватить.
Уголь
Двое дачников в пригородной электричке обсуждают свою нелегкую загородную жизнь. У одного – сарай покосился, у другого – ворота ночью сняли. В общем, одни хлопоты и расходы.
– А печку чем топите? – спрашивает один другого.
– Раньше дровами, а теперь у́глем, – отвечает тот.
Каждый, разумеется, сам вправе выбрать, чем ему отапливать дом. Но если уж выбрали уголь в качестве топлива, не грех выяснить, где в этом слове ударение. Вопрос непростой: передо мной несколько словарей, и я могу вместе с вами проследить, как менялся звуковой облик слова «уголь» в последнее тридцатилетие.
Дикторы старой школы рассказывают, как долго приходилось переучиваться: ведь они в свое время привыкли говорить, что «шахтеры добыли столько-то тонн у́гля» (их так учили). «Уголь, у́гля, у́глем…» – это было литературной нормой сто, семьдесят, пятьдесят, тридцать и даже двадцать лет назад. Хотя шахтеры, например, говорили о «добытом угле́». Но это долго считалось просторечием.
Шло время, нормы менялись. И вот, пожалуйста: в Словаре ударений Ф. Агеенко и М. Зарвы (2000) ударение «угля́» было признано нормативным: «двадцать тонн угля́». «Уголь, угля́, углём, об угле́» – говорите так, не стесняйтесь. Таким образом в косвенных падежах сло́ва «уголь» ударение смещается на последний слог, но только в единственном числе! А вот с множественным числом всё по-прежнему: «у нас есть у́гли, у нас нет у́глей». Не забудьте: если у́глей много, ударяйте на «у».
Но есть еще и «у́голья»! Когда-то слово это считалось просторечным, теперь взгляд на него опять-таки изменился. «Уголья» – нормальное литературное слово, хоть и используем мы его редко. Это понятно: городским жителям слово «уголь» вообще требуется нечасто – разве что на шашлыки за город кто-то выезжает.
А еще мы используем выражение «сидеть как на у́гольях». Вот это с каждым из нас бывает, и нередко! Здесь можно выбирать, что делать – «сидеть как на у́гольях» или «сидеть как на у́глях». Ударение в любом случае на «у».
Уготовить и уготовать
Наши с вами страсти, страсти реальной жизни, ничто по сравнению со страстями театральными. Нет, не с теми, что вы видите на сцене! Я о страстях закулисных, когда вокруг одного-единственного слова может разгореться скандал.
«Судьба уготовала ему множество испытаний», – написано в тексте.
– Что такое «уготовала»? Правильно будет «уготовила»!
– Кто вам это сказал? Что за ерунда? Нет, «уготовала»!
– Да так вообще не говорят! «Судьбой ему было уготовано» – вот как правильно! А эти ваши «уготовала», «уготовила»…
Далее следуют стихотворные
