Драконий оборотень - Евгения Витушко

Спустя пару часов через северные ворота Лакосты на тракт выехала старая расхлябанная телега, покрытая серой истрепанной холстиной, из-под которой время от времени доносилось громкое раздраженное похрюкивание. На передке повозки восседал древний сморщенный старик, покрытый не менее древним слоем грязи, и веснушчатого вида девица в поношенном крестьянском платье и старой мужской шляпе. К последней, в порыве вдохновения и для завершения образа простоватой деревенской кокетки, мною было прикреплено длинное пестрое петушиное перо. Общее впечатление 'красавица' производила смешное и нелепое, однако в данной ситуации меня это вполне устраивало.

Повозка совершила очередной скачок на неровной дороге, и наши четвероногие пассажиры протестующе захрюкали. Прямо за моей спиной раздался громкий возмущенный визг, заставивший меня вздрогнуть от неожиданности. Из-под холстины, аккурат посередине между мной и Зергом, высунулось небольшое серое рыльце, похожее на большую кожаную пуговицу, и любопытно задергалось. Зерг мельком оглянулся, примерился — и звучным шлепком заставил пятачок снова скрыться под холстиной. Я слегка поморщилась. Запах из-под холста шел весьма специфический, и привыкнуть к нему было довольно трудно. Однако жаловаться нам было грех, потому что тем, кто ехал в повозке позади нас, под холстом вместе со свиньями, без сомнения приходилось намного, намного хуже. Собственно, как раз из-за характерного удушливого амбре мы и остановили свой выбор именно на этих конкретных свиньях. Уж не знаю, чем их там кормили прежние хозяева, но со своей задачей — перебивать любые возможные запахи — свинки справлялись просто отлично. Оставалось только надеяться, что никто из наших сверхчувствительных к запахам друзей за время путешествия не отдаст Яру душу от такого дивного соседства. В обществе свинок им предстояло пробыть еще около двух часов — пока мы не доберемся до заранее оговоренного места, где нас к тому времени уже должен будет поджидать Йан.

Денек выдался теплый и солнечный. Мы уже успели отъехать от города на порядочное расстояние, когда слева от тракта из-за осиновой рощи показался небольшой верховой отряд. Всадники быстро приближались, и вскоре в их облике уже без труда можно было различить характерные черты представителей даргианской расы — заостренные уши и клинообразный мыс волос надо лбом. Оборотней было пятеро, и каждый из них был полностью экипирован для боя.

Патруль.

Зерг неторопливо натянул вожжи. Телега замедлила ход и остановилась. Дождавшись, пока дозорные подъедут поближе, Зерг быстрым, словно бы привычным, движением сдернул с головы засаленную бесформенную крестьянскую шапку и, еще раз придержав впряженную в телегу старую клячу, почтительно замер. Всадники приблизились почти вплотную и обступили телегу спереди широким полукольцом, лишая нас всяческой возможности дальнейшего продвижения. На меня подобный маневр произвел весьма неприятное впечатление, однако Зерг оставался на удивление спокоен.

— Доброго дня, господа хорошие, — хрипло, по-стариковски дребезжаще проговорил он, медленно переводя взгляд с одного всадника на другого и лениво растягивая слова на крестьянский манер.

— Куда едешь, старик? — не тратя времени на приветствие, требовательно спросил один из патрульных, выезжая вперед и приближаясь к повозке. Жилистый, сутуловатый оборотень с холодным и каким-то неприятным лицом был здесь, похоже, за главного. Он обозревал нас с заметной брезгливостью, хмурясь и рассеянно похлопывая себя коротким хлыстом по бедру.

— Домой едем, ваша светлость, — почтительно отозвался ведьмак и заискивающе улыбнулся, похоже, рассчитывая таким образом усыпить бдительность подозрительного дозорного.

— Насколько мне известно, в этой стороне нет никаких человеческих селений, старик.

— Дык, а кто ж про селение-то говорит? — очень правдоподобно удивился тот. — Одни мы живем. Одни-одинешеньки… Верст, почитай, двадцать отсюда избушка наша стоит. Место тихое, спокойное, от болот недалече, чужие к нам и не захаживают.

Оборотень недоверчиво нахмурился, критически осмысливая сказанное ведьмаком. Похоже, в данных ему инструкциях не было ни слова насчет чудаковатых отшельников, добровольно поселяющихся лесной глуши, подальше от своих соплеменников. Некоторое время он колебался, потом, видимо, сделал-таки допущение, что в лесу неподалеку, и впрямь, может существовать доселе не известная ему одинокая избушка — и коротко кивнул. Небрежно обозрел потрепанную повозку и уперся изучающим взглядом в меня. Я хотела было ответить тем же, однако тут же спохватилась, что простушке-отшельнице подобное поведение вряд ли свойственно, и поспешно потупила взгляд. Тем более, что глаза мои могли бы заинтересовать дарга куда больше, чем хотелось бы.

— А это что? — поинтересовался оборотень у ведьмака, беспардонно ткнув в мою сторону хлыстом. Кончик хлыста замер всего в нескольких дюймах от моего лица.

'Это' испуганно съежилось на своем месте, старательно опуская очи долу и титаническим усилием воли подавляя желание дать наглецу бесплатный урок хороших манер.

— Это-то? — Зерг отечески положил руку мне на плечо и легонько предостерегающе сжал его, видимо угадав общее направление моих мыслей. — Внучка моя. Вдвоем живем, по хозяйству она мне помогает.

— По хозяйству? — оборотень презрительно скривил губы. — Это какое же у вас в лесу хозяйство, старик? Белок пасете? Или деревья от бобров охраняете?

Двое патрульных за его спиной с готовностью захохотали. На мой взгляд, оборотень просто откровенно нарывался на неприятности. Все его поведение в данный момент прямо противоречило тому впечатлению, которое сложилось у меня о даргах в процессе общения с моими спутниками. И это слегка коробило. Впрочем, учитывая, что это был один из приспешников Кройдена… Не зря ведь говорят, что рыба гниет с головы.

— Отчего же белок? — спокойно отозвался ведьмак. — Скотинку какую-никакую имеем… Вон, свинками разжились.

Он небрежно мотнул головой назад. В повозке под холстом, между тем, было на удивление тихо.

— А не боится столь юная барышня жить в такой глухомани? — подал вдруг голос другой оборотень, стоявший немного слева от телеги и уже некоторое время, как я успела почувствовать, с интересом меня рассматривавший.

— А чего там бояться? — снова ответил за меня прекрасно вжившийся в образ 'дедушка', оставляя мне только молча теребить рукава, изображая смущение. — Места спокойные. И вообще, господа хорошие, я так скажу — своих бояться надобно, а не зверье лесное.

— Золотые слова, — вдруг негромко и серьезно сказал кто-то из оборотней, вызвав несколько коротких смешков у остальных и заработав сердитое шипение от своего предводителя. Я едва удержалась, чтобы не посмотреть на говорившего. Похоже, Сев оказался прав — вовсе не все дарги находились тут по доброй воле.