Возрождение - Дмитрий Анатольевич Воронин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да я лопну! — без особой экспрессии возмутилась девушка, на протяжении всего монолога даже не попытавшаяся вставить хоть слово. — Один вопрос, а?
— Один, — обреченно вздохнул Оррин.
— Почему хотят убить меня?
Всадник криво усмехнулся.
— Фэнтези читать любишь? Ну так вот, ты — чуть ли не последняя уцелевшая представительница древней богоподобной расы, а смысл жизни этих убийц — свести численность вашего племени к нулю. Поскольку ты, как я уже сказал, практически последняя, им это практически удалось.
— Издеваешься?
— Это уже второй вопрос. Обед тебе принесут, туалет тут вон в той посудине… ага, судя по взгляду, с этим ты разобралась. Из комнаты прошу не выходить. Это не запрещено, но заблудиться в местных катакомбах нетрудно.
Фаррел поднялся, кивнул парню.
— Пойдём, Миша.
Встреча с предметом моих поисков произвела на меня двоякое впечатление. С одной стороны, Лена и в самом деле очень похожа на свою фотографию. Это не так уж часто встречается, кстати. Как правило, всё с точностью до наоборот. Если снимал мастер, то изображение будет смотреться лучше оригинала. Я видел снимки, что делали парни без соответствующего образования, но с явным талантом. Абсолютно «серенькую мышку» могли изобразить королевой. Хотя это редкость. Чаще мастерство так называемого фотографа, выросшего в условиях широкого распространения цифровых фотоаппаратов, не идёт дальше банального «щёлкнуть». Ну и результат соответственный — искаженные пропорции, невыигрышный ракурс, неудачно пойманная мимика. В итоге получаем классическую «фотку на паспорт», пусть и с претензией на некий художественный уровень. Фотка прячется куда подальше, а если и показывается знакомым, то с обязательным комментарием «на меня тут не смотрите, я не очень вышел/вышла, зато зацените пейзаж на заднем плане».
В общем, Лена и в жизни выглядит столь же неплохо, сколь и на фотографии. Очень симпатичная девушка. Наверняка — несмотря на те шпильки, которые она пыталась мне вставлять — довольно приятная в общении, в обычной обстановке.
А вот что меня неприятно удивило, так это её заметное равнодушие к происходящему вокруг. Словно не участвует в событиях, а сидит в зале и смотрит фильм. Фильм вроде как и хороший, но уже видела, что будет дальше — знает, а потому эмоции наружу и не рвутся. Странная она.
— Странная она, — сказал я вслух, пока дядька вёл меня по бесконечным коридорам этой крепости.
— В смысле? — поинтересовался он.
— Как будто ей здесь скучно. Другой мир, эльфы, аррауки эти, магия. Да уже одно сообщение о том, что за ней охотится кто-то могучий, должно было вызывать хоть какую-то яркую реакцию. Испуг. Восторг. Азарт… ну, не знаю. Ты ей только что сказал, что она, по сути, не человек… это правда, кстати?
— Это не совсем так, — дядя Фёдор остановился на развилке тоннелей, почесал затылок, затем свернул направо. — А что до её реакции… просто не обращай внимания. Она вчера была уставшей, да и у меня намечался серьёзный разговор с хозяином крепости. Ей и налили одной местной хреновины… на самих аррауков действует слегка расслабляюще, а людям — как хорошее снотворное с сильным успокаивающим эффектом. Вот и не отошла до сих пор. Завтра будет уже в нормальном для городской жительницы состоянии. Ты чего желаешь, истерики? Будет.
— А ещё хотел спросить…
— Миша, — вздохнул дядька, — ты бы погодил с вопросами. Всё, что нужно, я и сам расскажу, позже.
— Только то, что нужно?
Он скривился.
— Могу пересказать теорию эволюции Ламарка. Но оно тебе надо? Записку, кстати, её родителям подкинула Гэль… э-э, Галя. Так надо было.
Коридор оборвался тупиком. По мне, так это полнейший идиотизм. Полсотни метров низкого, я так вообще макушкой потолок цепляю, тоннеля, стены выложены массивными камнями, местами вообще ощущение, что высечен в скале — и ни комнат… или келий, как их тут правильно называть, не знаю. Зачем? И на кой чёрт тут через каждые десять шагов на стенах висят железные фиговины с тускло светящимися шарами? Понятно, что для освещения, но ведь в прогулке по ведущему в никуда тоннелю смысла нет ни малейшего.
— Кто так строит? — пробормотал дядька, явно давая понять интонацией, что цитирует Фараду из «Чародеев». — Ну кто так строит, а? Пойдём назад. Где-то я не туда свернул…
Мы вернулись на последнюю развилку, на этот раз пошли по левому проходу, который вывел нас в небольшой круглый зал. Посреди — обложенный валунами колодец, рядом собранное из дощечек ведро с привязанной к бронзовой ручке веревкой. Вода, в слабом сиянии матовых шаров кажущаяся практически чёрной, колышется совсем рядом с краем каменной кладки, так что зачем ведру верёвка, непонятно. Да и по законам физики так быть не должно, вода стремится выровнять свой уровень, только по капиллярам поднимается за счет поверхностного натяжения… если я что-то помню со школы. А тут стоит себе на полметра выше уровня пола, и хоть бы хны. Хотя я уже понял, что в этом и ему подобных мирах для всей этой несуразицы имеется простое и понятное объяснение. Магия, фигли. Правда, вполне возможно, что где-то за стеной расположено водохранилище и колодец наглядно демонстрирует принцип сообщающихся сосудов. Ибо нефиг искать магию там, где без неё можно обойтись.
— Пить хочешь?
— Не особо.
Но пару глотков я всё-таки сделал. Хорошая вода, вкусная. И ледяная настолько, что зубы тут же заныли.
Коридор… развилка… поворот… тупик… назад, другой поворот…
— А провожатого взять гордость не позволяет? — не удержался я от ехидного замечания.
— Я тут не раз бывал, — хмыкнул он. — Думал, не заблужусь… да ты не переживай, я уже сориентировался. Скоро будем на месте.
Дядька не соврал. Скоро коридор сменился ведущей вниз лестницей, а несколькими минутами позже, с явной натугой открыв
