Баллада о диване - Александр Арбеков

Так, так… А о чём я думал ранее? А, — о засаде и клещах. Так вот, вертолётчики, херувимы мои, ясные соколы, и обнаружили заблаговременно засаду! Я сразу же отдал команду на перестроение и занятие обороны, а сам на бронированном автобусе вместе с членами Государственной Комиссии, под прикрытием нового танка с композитной бронёй и боевой машины пехоты быстро отъехал от береговой полосы на сравнительно значительное расстояние, въехал на первый попавшийся холм и стал наблюдать оттуда за ходом разворачивающегося сражения. Почему-то существует у меня какая-то странная и неодолимая тяга к холмам и горам…

Вертолёты, как всегда, отработали свою задачу на пятёрку. Они, тяжело зависая в воздухе, обрабатывали квадрат за квадратом, так что на первых порах вмешательство боевой техники, расположенной внизу, и не понадобилось. Однако, горючее и боезапас имеют странное свойство заканчиваться. Вертолёты улетели, и на пару-тройку минут над миром установились относительные покой и тишина, все вздохнули с облегчением и расслабились. А зря!

Из океана стали выскакивать новые Були! Они разбегались в разные стороны, использовали любые неровности местности, передвигались быстро и хаотично. Загрохотали танковые орудия, зашипели ракеты, затявкали автоматические пушки боевых машин пехоты и боевых машин десанта. Из них выскочили бойцы со станковыми гранатомётами, залегли и стали прицельно стрелять по мечущимся Монстрам, которые в свою очередь принялись пускать разряды, подчас весьма результативно.

Були всё продолжали и продолжали атаковать. Они метались среди танков, БМП и БТРов, попадали периодически под их огонь, гибли, но и причиняли серьёзный вред нам. Ещё один средний танк взлетел на воздух, потом взорвались ещё два бронетранспортёра и боевая машина десанта. Уже более сорока мёртвых и обожжённых мотострелков и десантников лежали на песке. Обстановка накалялась.

Я поймал в окуляр бинокля чудо-танк. Он был цел и невредим, быстро передвигался, маневрировал. Все снаряды он, очевидно, уже выпустил, но в полную силу работал его крупнокалиберный зенитный пулемёт, а кроме этого он неоднократно наезжал на Монстров, которые неосторожно слишком близко подбирались к нему, в результате чего твари превращались в дымящиеся лепёшки. В танк было послано уже сотня разрядов, но они, ура, не причинили машине никакого вреда! Боже мой, неужели свершилось!? Найдена, наконец, идеальная защита против Монстров! Великолепно, превосходно, чудесно, брависсимо!

Между тем сражение складывалось явно не в нашу пользу. Все танки, кроме экспериментального, уникального были уничтожены. На поле боя осталось всего три боевые машины десанта и одна боевая машина пехоты. Да, плохи наши дела!

— Господин Верховный Главнокомандующий! — вдруг раздался у меня в наушниках жизнерадостный голос командира вертолётной эскадрильи. — Мы на подлёте!

Слава богу! Авиация, как всегда, ставит окончательную точку в любом бою!

— Всем, всем! Я — Орёл! Слушать меня! В темпе и немедленно выдвигайтесь к Орлу! Как поняли?

— Так точно! — раздался облегчённый хор голосов сражающихся бойцов.

Немногие оставшиеся в живых воины попрыгали в десантные отсеки боевых машин. Совершенно невредимый экспериментальный танк, БМП и БМД быстро развернулись и на повышенной скорости устремились в мою сторону. При этом башни машин были повёрнуты назад, и из пушек всё время вёлся прицельный огонь по противнику.

Були довольно резво бросились в погоню и, хотя они уступали в скорости нашей технике, но им всё-таки удалось поджечь ещё одну боевую машину десанта, а потом они безнадёжно отстали и, видимо, услышав шум приближающихся вертолётов, повернули назад к океану, но было уже поздно. Слишком поздно…

В небе раздался гул, над полем боя на безопасной высоте зависли ударно-штурмовые вертолёты. Ух, соколики мои ненаглядные! Ух, ангелы мои несравненные. Что бы я без вас делал?! Нет, не зря я направил семьдесят процентов оборонного заказа на закупку авиационной техники!

Монстры понимали, что до желанной воды им уже вовремя никак не добраться, и что перед винтокрылыми машинами они бессильны, но всё равно все одновременно пустили вверх разряды, которые, к счастью, не достигли цели, и окончили своё бесславное существование, не долетев до вертолётов метров пятьдесят.

Соколики мои в свою очередь выбрали и распределили цели и дали два ракетных залпа подряд. Густая и вязкая завеса пыли накрыла всё вокруг и даже докатилась до моего БМП, так как дул довольно сильный ветер с океана.

И я, и машина сразу стали серыми. Я начал беспрерывно и надрывно чихать и отплёвываться. Чёрт возьми, надо было спрятаться в машине! Там же превосходная система очистки воздуха. Идиот! Когда пыль рассеялась, я с удовлетворением обозрел мёртвую картину боя и крикнул по рации командиру эскадрильи:

— Благодарю за службу!

— Служу Отечеству!

— Коршун, я Орёл! Спускайтесь, летим на ближайший аэродром! Пусть там подготовят мне самолёт. Я полечу в Столицу!

— Слушаюсь, господин Верховный Главнокомандующий!

Да, после сегодняшнего боя много вопросов передо мною встало, много проблем надо решать. Как, однако, прогрессируют Були! Какие серьёзные потери мы сегодня понесли! И главная мысль не давала мне покоя и сверлила мозг, — почему я уже три раза подвергся нападениям? В случайности верится с трудом. Именно я с Комиссией, именно в конкретном квадрате и в конкретное время стал объектом атаки Монстров! Неужели измена? Или в наши ряды внедрился агент со стороны?

Но все мои инспекционные поездки по западному и восточному побережьям проходят в обстановке повышенной секретности. О них знает только ближний круг высокопоставленных военных. Чёрт возьми, кто же решился на сотрудничество с безумным Гением или с его соратниками, или ещё с кем-то? И, вообще, чего, всё-таки, пытается, в конце концов, достичь эти наш загадочный враг?! Ну, какая у него цель?! Кому нужна выжженная и безлюдная земля? Очень всё странно и непонятно…

Я встал на башню БМП во весь рост, с отвращением сплюнул бурую тягучую слюну и попытался почти безрезультатно стряхнуть пыль со своего комбинезона, потянулся, ещё раз с грустью оглядел место битвы, а потом спрыгнул с машины и неторопливо пошёл к приземлившемуся в двадцати метрах вертолёту.

Садясь в десантный отсек, я вдруг вспомнил о Леди Ли. Как там моя голубушка, кошечка моя ласковая? Что-то забросил я тебя, мурлыка. Редко видимся. Всё дела, всё война, да ещё кое-что. Вернее, кое кто… Я поморщился, пожевал тягучие слюни, которые были перемешаны с песком, скрипящим на зубах, с отвращением сделал мощный и длинный плевок наружу, закрыл люк и спросил в микрофон: