Поэты 1820–1830-х годов. Том 1 - Дмитрий Дашков

7. СЕДЬМАЯ ФРАКИЙСКАЯ ЭЛЕГИЯ

Возвращение

Un jour assis sur le rivage,Bénissant un ciel pur et doux,Plaignez les marins que l’orageA fatigués de son courroux.N’ont-ils pas droit à quelque estimeCeux qui, las d’un si long effort,Près de s’engloutir dans l’abîmeDu doigt vous indiquaient le port?

И где ж, и где перуны брани?Где сладость жизни кочевой?Гигантов призраки над перстью вековойИ цепь живых воспоминаний?Где скалы Гемуса и Фракии леса,Как радость ясные над ними небесаИ море, радужным сияющее светом?Под миртой в мраморе журчащая струя,И стоны горлицы, и трели соловья,И темный кипарис пред белым минаретом?О! где Востока сон и лень?Прогулки тайные над озером садовым,Когда влюбленной пери теньСкользит над розами, под месяцем перловым?

Их нет! исчез волшебный сон!Угрюмый Север предо мною;Как саван бледный небосклонВновь над безжизненной раскинулся землею!По морю темному ревучие валыСреброголовыми скитаются холмами;В лесу свистящий ветр, под сенью мертвой мглы,Качает желтыми листами.Дрожит окно мое от капель дождевых;В камине уголья, краснеясь, догорают,И прах обломков вековыхСкитальца ноги с пеплом ихВотще, усталые, мешают!Вотще? Нет, нет! на новый ладЦветов далеких аромат,И звуки дивной их природы,И нравов яркие черты,И бури бранной непогодыМои настроили мечты!Их гений светлого ВостокаВодой живою оросил,Снам сердца крылья позлатилИ в душу древних дней глубокоИ гул, и отблеск заронил!О, рой мгновений благодатных,Как дух свободы необъятных,Твои ль чары́ забуду я!Сегодня — город, завтра — волны,Кипящий стан, утес безмолвный,И конь, и посох, и ладья!..

В часы полдневные, бывало,Над ясным морем я сижуИ там души своей зерцалоНа мир лазурный навожу.Над ним Балкан вдали синеет,Корабль стопушечный белеет,Скользя, как лебедь, между скал.Уж близок он — и вдруг пропалВ дыму, над синими волнами,Как будто скрытый облаками;Их яркий пламень разорвал —И громы с корабля глухиеК отбитым рвутся берегам:То шлет далекая РоссияРодной привет своим сынам![301]

Но мне пора! ветрило ставьте!Пловцы, за весла! в море правьте!Попутный дышит ветерок:Лети, мой греческий челнок!И как дельфин челнок трепещет;Белеет пена под веслом;Вокруг лазурь морская блещетБезмерным выпуклым стеклом.Но тмится небо; ветры свищут;Как мрамор, зыбь вдали пестра;Кружится ялик; волны рыщут, —Друзья, нам к берегу пора!Пусть вражьи пушки и пищалиС приморских гор на нас глядят —Тот берег наш — и вот пристали:Пред нами покоренный град!Там одр, с подушкою атласной,Меня под белый полог ждет;С улыбкой дева сладострастнойВино отчизны подает.И в душу взоры черноокойСвой влажный пламень льют глубоко;[302]Но в путь уж страннику пора!Давно мой конь, Араб мой пленный,Грызет узду и, распаленный,По камням пляшет у двора!

«Казак, ты сел ли? С богом, с богом!»И вот по дебрям, между скал,Как вольный Фарис, поскакал[303]Я на красавце быстроногом.Он воздух пьет перед собой,Дым из ноздрей летит кипящих,Копыта искры льют струей,Глаза — два уголя горящих!Пусть надо мной леса шумят,Потоков брызги вслед летят,Чернеют рвы, мелькают горы —В крови коня мой хлыст и шпоры!Закрыл полнеба тучи дым;Смят ураганом дуб косматый;Летит перун — мой конь крылатыйСтрелою гонится за ним!Чары́ вина, любви и мщенья,Как вы, такое ж упоеньеИ вихорь бранного огня,И волн с перунами сраженье,И в поле бурный бег коня![304]

Покрылся дол сафирной мглою;Звездами вечный свод горит;Безмолвный месяц серебритХаос развалин предо мною.Брожу по мертвым грудам их:Как грустно там и как отрадноИскать следы чудес былых,Топтать героев пепел хладный!Там рой столетий — в миг один,Пространство — в точку переходит;Из темных прошлого пучинГлагол таинственный выходит.Царств колоссальных там сыны,С их гордой славой и паденьем —Всё и Ничто — обнаженыДуши суровым размышленьем!..

«Казак! мягка ли здесь трава?Клади седло мне в голова́;Накрой плащом!..» — и сон приветный,Как с древа сладкий, зрелый плод,На вежди странника падет…И шепчет ветер лишь рассветный:«Пора, пора! зари огоньНа темя гор из рая льется;Высо́ко жаворонок вьется;Цветы в росе…» И вновь мой коньЗаржал, как будто возрожденный;И странник, полный новых сил,Творца, с природой пробужденной,За новый день благословил.

И вот уж за стеной Балкана,Под сенью русских он Орлов;И пьет душою блеск штыков;И сердце с треском барабанаСливает средь родных шатров.

А в стане храбрых — много, многоСердец, засыпанных землей,Уж не сберет на славный бойГрозой ревущая тревога!И что ж за смерть — кровавый мечИль огнекрылая картечьДремучий строй наш прояснила?Нет, вы взгляните на живых:Иная му́ка образ ихСтрашнее смерти заклеймила!..

«Ты был ли под ее серпом? —Так ропщет голос дико-странный.—Твой мозг морозом иль огнемСтал, Черной Жницей обаянный?..Послушай! ночью, средь шатров,Вчера, как тать, она блуждалаИ, будто в поле ряд снопов,Серпом перунным их считала…Как море в час грозы ночной,Одежда Жницы волновалась;Покрова дымка над главойКровавым заревом вздымалась…И вдруг — подумай! не во сне —Змеею что-то в уши мне,Скользнув по сердцу, просвистало…Смотрю: она к устам моимУстами жгучими припалаИ жадно к персям ледянымМеня с усмешкою прижала!..И дрогнул дол, и в зев морскойШатров бегущий ряд бросался;Один лишь в землю надо мнойМогильным мрамором въедался!..»

И вдруг несчастный замолчал;Лик пятна черные покрыли;Сверкавший взор недвижен стал —И в землю новый труп зарыли.

И что ни день — то всё жаднейПасть ненасытной становилась,А небо ясное над нейВеселым солнцем золотилось!

И зной мертвящий угнеталВсю тварь; и только стон могильный,Казалось, в воздухе летал;На ветке лист не трепетал;Не пели птицы; ключ обильныйСтуденой влаги не давал.

Куда ж бежать от Жницы Черной?Пред станом город; верно, тамЗаразы нет еще тлетворной:Иду к отверстым ворота́м!

Но для чего в тиши ужасной,Как истуканов мертвый ряд,Столпился там и стар, и млад?Иду, зову — призыв напрасный!И что ж? недвижны очи их;Как мрамор, в черных пятнах лики,—Погибли все! иль нет, меж нихМладенца слышите ль вы крики?Сиротка-ангел, он цветком,Лишь детской радости послушный,У Черной Жницы под серпом,На персях матери бездушнойИграет с пестрым мотыльком!..[305]

Но кто же ты, о дева-роза?Ужель и твой младой шипокЕдва блеснул — и изнемогВ когтях у раннего мороза?Ужель, сокровище любви,Не бьется сердце в сей груди?..Сих длинных локонов ужелиМертва златистая струя?..Творец небесный! не во сне лиСей милый образ вижу я!..………………………………………………………………

Что в том, как бедная любила,Где странник перл Востока знал?..Тиха утраченной могила:Над ней морской лишь стонет вал!..

О вы, которые хотитеУтешить дух ее в раю,Слезу сердечную своюО друге девы уроните!..…………………………………………………………………………………………………………

Окончен путь; мой крепкий сон[306]Уж бранный шум не возмущает;Штыки не блещут вкруг знамен;Фитиль над пушкой не сверкает.Редут не пышет, как волкан,И огнь его ночной туманЯдром свистящим не пронзает,И ярким заревом гранатЭвксина волны не горят.И что ж, в глуши ли молчаливойТеперь промчится жизнь моя,Как разгруженная ладья,Качаясь в море без прилива?Нет, други, нет! я посох свойЕще пенатам не вручаю;Сижу на бреге — и душойПопутный ветер призываю!..

431. ЖЕЛАНИЯ