Рип Винклер - Руслан Шабельник

Заметив шевеление толпы, охрана предупреждающе подняла оружие. Мера возымела действие, люди отступили, однако ненависти во взглядах не убавилось.

— Что боишься, Винклер? — прокричал один из сидящих рядом с девушкой — высокий плечистый нихонеи, Рип узнал в нем Ябу. — Твои головорезы тебе не помогут. Клянусь, чтобы убить тебя, я могу драться голыми руками.

Толпа одобрительным гулом выразила свое мнение.

— Тихо, — громко сказал Рип, перекрикивая собравшихся. — У меня, да и у вас, сейчас нет времени для выяснения отношений. Мы должны немедленно убраться отсюда. Но знайте, это я освободил вас, теперь можете думать все, что угодно, позже я отвечу на все вопросы.

В зале опять поднялся шум.

— А сейчас, — Рип поднял руку, — мне необходимо три человека, чтобы они помогли поднять корабль, я предлагаю Биордера, Эйсая и… принцессу, при условии, что они дадут честное слово не пытаться всадить мне нож в спину при первой же возможности. Итак, ваше решение. Время, идет.

Все начали оглядываться на перечисленных Рипом.

— Даю слово, — первым поднялся Биордер.

— Я согласен, — нехотя встал со своего места Эйсай. Марико секунду поколебалась, а затем кивнула.

— Да, — тихо прошептали ее губы.

— Тогда вы, пойдете со мной, остальных мы временно запрем здесь, и приготовьтесь, при взлете будут перегрузки.

Когда они вышли из кают-компании, Рип отпустил пиратов, которые тут же помчались к выходу. Сам под ненавистными взглядами бывших друзей направился в штурманскую рубку.

— Итак, зачем был устроен весь этот спектакль с нашим освобождением? — первым нарушил молчание Биор-дер, когда они оказались в космосе.

— Если думаешь, что мы снова так легко попадемся на твою удочку и бросимся на шею как к освободителю, то позволь разочаровать… — поддержал его Эйсай, глаза мои тебя бы не видели. Если ты до сих пор спокойно ходишь между нами, то лишь потомуо что вынудил дать это слово, да и то в последнее время у меня все больше соблазнов плюнуть на все и нарушить его.

Рип повернулся к Марико:

— Ну а ты что скажешь?

— Я думаю, — ответила принцесса, — что нам необходимо сначала выслушать тебя. Надеюсь, ты понимаешь. В этот раз придется придумать кое-что поновее, нежели потеря памяти, что жив мой отец и многое другое. Мы видели твое предательство своими глазами, и речь здесь даже не о том, поверю ли я тебе, или Эйсай, или Биордер, а о том, сумеешь ли ты убедить людей, которые сидят сейчас в кают-компании.

— Поэтому-то я сначала и решил поговорить с вами. Если не удастся убедить вас, своих друзей, об остальных и говорить нечего.

— Не забывай, что мы друзьями были, — нажал на последнем слове Эйсай.

— Я очень надеюсь, ими и останемся.

— Больше дела — меньше слов, — бросил Биордер, — если ты хотел привлечь наше внимание, считай, это удалось, теперь выкладывай.

Вся компания уселась поудобнее, Рип встал между ними. Он чувствовал себя подсудимым перед лицом присяжных, впрочем, может; так оно и было. Винклер посмотрел на принцессу, больше всего ему хотелось, чтобы в его рассказ поверила она, а остальные… Будь что будет.

— Первым делом хочу вас предупредить, — начал он, — хотя и прошло достаточно времени, ничего лучше потери памяти я так и не придумал. — Эйсай уже открыл было рот, намереваясь выдать что-то язвигельное, но Рип остановил его попытку движением руки. — Я ничего не придумал, ибо это правда, и вам придется, как и многое другое, принять ее на веру. Прежде всего меня обманули, как и вас. Это оказалось довольно легко, наши противники также воспользовались моей амнезией, и… — И Рип рассказал им вс, ю историю. Про то, как очутился в якобы собственном доме, про то, что у него там объявилась жена. Когда он рассказывал о Наде, Рип отметил, как у принцессы непроизвольно сжались кулаки, неизвестно почему (хотя так уж и неизвестно), но это его порадовало. Затем он рассказал про покушение и про шрам на руке у генерала, а, также про то, как жена застукала его за экраном видеофона и оказалась вовсе не женой.

В двух фразах, не останавливаясь на деталях, он поведал о побеге с Адониса и о том, каким образом освободил их.

Закончил Рип словами:

— Таким образом, я по-прежнему не знаю, кто я, и вы, конечно, имеете полное право как доверять мне, так и нет. Единственная точная деталь — это та, что они охотятся исключительно за мной, поэтому находиться вам рядом небезопасно. Прежде чем окончательно разобраться с ними, я решил вернуть свои долги здесь, так как по-прежнему считаю вас своими друзьями…

После рассказа Рила в рубке установилось довольно продолжительное молчание. Первой его нарушила принцесса:

— Мне очень, может быть, больше остальных хочется поверить тебе, Рип, но я не знаю, раньше слишком часто я брала твои слова на веру, а потом приходилось расплачиваться.

— Ну, давайте подумаем. Если бы я оставался агентом Империи, то какой смысл тогда освобождать вас, когда намного выгоднее оставить свидетелей без вести пропавшими на Сварге. Где бы вы и гнили без суда и следствия до конца дней своих. И уж тем более нет смысла посылать на это дело меня.

— Кто знает, — встрял Эйсай, — а может, это все детали дьявольски запутанного, хитроумного и далеко идущего плана. Что тогда?

— И потом, — поднял голову Биордер, — из твоего рассказа мне так и непонятно, — откуда Гордон узнал о готовящемся нападении на Бгонрот.

— Этого и я не знаю, — пожал плечами Рипо — вполне возможно, здесь он не соврал, и я действительно не могу контролировать себя. На этот, вопрос мне нечего ответить.

— А мой отец, — спросила Марико, — что ты узнал о нем?

— Ничего. Тот разговоро из-за которого все началось, возможно, он мне привиделся. Если честно, я уже запутался, где правда, а где ложь, где реальность, а гдев сего лишь плод воображения. Мне очень жаль, принцесса, но скорее всего император действительно мертв.

Девушка опустила голову.

— И скорее всего ты его убийца, — ехидно вставил Эйсай.

— Да, — ответил тихо Винклер.

— Тогда какого черта мы здесь выслушиваем, ты только что сам признал свою вину!

— В конце концов ладно! — вспылил Ригт. — Не хотите верить и не надо, во всяком случае, я пытался…

— Погоди, не кипятись, — остудил его Биордер, — не все сразу. Ты освободил нас, — теперь что?

— Теперь мы летим в Нихонию. Я высажу вас на Хон-се, там мы расстанемся, больше вы меня не увидите. Хватит неприятностей на, ваши головы. А у меня еще дела есть.

— Значит, ты нас отпускаешь?

— Да, иначе зачем освобождать. Какие мог исправить ошибки, я исправил.