Райское Местечко - Михаил Ардин

В зале было несколько женщин, и земных, и местных, но вся их красота, их роскошные туалеты и сверкающие каменья мгновенно поблекли с появлением Нади. Только Маргарет Вильсон, жгучая брюнетка южного типа, высокая, с пышными формами, выделялась еще своей индивидуальностью.

Группа мужчин окружила Надю. Она что-то отвечала им с приветливой улыбкой, но взгляд ее блуждал по залу. И вот она увидела меня. Серые глаза засияли, и она, не закончив фразу, шагнула в мою сторону. На подгибающихся ногах я пошел ей навстречу.

Потом я не раз прокручивал эту сцену, снятую камерами наблюдения. Черт побери! Эта сцена была бы центральной в любой мелодраме! Мы плыли, как сомнамбулы, через весь зал, протянув руки друг к другу, не замечая ничего вокруг. Все, не отрываясь, наблюдали за нами. Когда мы встретились и я взял ее руки в свои и прижал к губам, из груди поклонников Нади вырвался вздох бесконечного разочарования. Собственно, на этом спектакль с «охмурением» можно было бы и завершить, поскольку всем все было предельно ясно. Но мы честно играли весь вечер. И один Господь знает, чего мне стоила эта игра!

Я старался все время помнить, что влюбленные взгляды Нади – всего лишь иллюзия, что закончится вечер, и Мелисса снимет маску Нади, и вместе с Надей исчезнет ее «любовь» ко мне. Однако Мелисса была гениальной актрисой, и в какие-то мгновения казалось, что она – Надя ли, Мелисса ли -совершенно искренна в выражении своих чувств. Но это только добавляло горечи в мое сердце. Когда я согласился исполнить для Мелиссы роль счастливого поклонника, я не думал, что это будет так больно. К счастью, мои страдания внешне, видимо, никак не проявлялись, и я успешно изображал с трудом сдерживаемую пылкость и восторг находящей ответ влюбленности. Хотя Надя пару раз тихонько спросила, хорошо ли я чувствую себя. Я уверил ее, что все в полном порядке.

За ужином я немного успокоился. Мы с Надей были приглашены за стол посла, где находились среди людей, отлично понимающих, что к чему, так что мы могли просто поесть в приятной обстановке.

Однако после ужина Надя решила прояснить характер наших с ней отношений даже самым непонятливым и срежиссировала еще одну сцену «из жизни влюбленных». Она увлекла меня в эркер, и все заинтересованные лица могли с полным удовольствием наблюдать нашу нежную беседу. Мы стояли, почти обнявшись, я нашептывал Наде что-то на ушко, а она, положив ладони мне на грудь, радостно внимала моим словам… Мелиссе бы дамские сериалы снимать!

На самом деле Надя, проведя рукой по моим орденам и прочим наградам, спросила, за что это я получил такой экзотический значок, тронув знак «За спасение на водах». Я обрадовался, что нашлась нейтральная тема для разговора, и рассказал в подробностях историю, случившуюся в Алупке, когда мне было всего четырнадцать лет.

Тогда мне довелось спасти мальчишку, впервые попавшего на море. Спасатели, не заметившие, что ребенок оказался в опасной ситуации, конечно, были виноваты. Но как всегда имело место совпадение многих случайностей, да и я совершенно случайно увидел, как мальчик оказался в воде, и сильное течение, обычное после ливня, прошедшего в горах, унесло его далеко от берега. Я не считал, что совершил нечто особенное, но мне объяснили, что ребенок мог утонуть и пробыть под водой десятки минут, пока бы его нашли и подняли на поверхность, и никакая Р-камера не могла бы уже ему помочь, ведь мозг умирает довольно быстро…

Так что тогда мне торжественно вручили этот значок, который стал моей первой наградой.

– Надо же,- прошептала Надя,- а я думала, что все знаю о твоем детстве. А оказывается, ты уже тогда был героем!

От этих ее слов меня бросило в жар, а потом я осознал смысл первой фразы, произнесенной Надей, и сердце мое сжалось. Надя – Мелисса – невольно расставила все по своим местам. Я – всего лишь Потенциал, а она – мой Ведущий. Когда я родился, она уже полторы тысячи лет была селфером. Так что же я себе вообразил? О чем размечтался? То, что я обнимаю ее, вдыхаю запах ее волос, упиваюсь ее улыбкой, совсем ничего не значит. Это только моя работа, на которую я так опрометчиво согласился. И еще был безумно рад…

Хорошо, что в это время я стоял, склонившись, почти уткнувшись носом в пышную Надину прическу и никто не видел моего лица. Боюсь, что иначе наша легенда рассыпалась бы в прах.

Надя, ласково смеясь, что-то говорила мне, но я не понимал, что именно. К счастью, в этот момент всех присутствующих пригласили занять места перед сценой.

Я героическим усилием воли сделал счастливое лицо и повернулся к залу. Надя с тревогой заглянула мне в глаза,- Мелисса же эмпат,- но я улыбнулся как можно лучезарнее и повел ее к сцене, тихонько шепнув:

– Кольнуло в боку, ничего страшного.

Во время концерта я постарался избавиться от печальных мыслей, и музыка немало этому способствовала. Маргарет исполняла оперные арии и романсы, наполненные такими страстями, что по сравнению с ними мои переживания представились мне совершенно ничтожными, и Я был благодарен высокому искусству, расставившему все на свои места. И действительно, чего я страдаю? Мелисса рядом, я люблю ее, все будет хорошо…

А Маргарет была великолепна. В восторге были не только земляне, но и корнезианцы: судя по всему, она исполнила все исключительно чисто даже для слуха аборигенов. Ну а музыка наша – вещь великая. Ничего Подобного у самих корнезианцев нет, по крайней мере, в настоящее время.

На вечере присутствовал и гоэ острова Лалуэ. Он сидел в окружении своих четверых «телохранителей» и весь концерт потягивал сирогэ, не подозревая, что этот напиток ему уже не нужен.

Когда концерт Закончился, гоэ в краткой речи выразил свое восхищение и преподнес Маргарет букет невероятной красоты. Гоэ мне показался очень приятным человеком. Если бы я не знал, что он – корнезианец, то принял бы его за специалиста из среды ученых. Прекрасные манеры, безукоризненное владение земным языком, умное, аристократическое лицо. Наш посол, Иван Вильсон, выглядел рядом с ним несколько, я бы сказал, простовато. И я подумал, что не известно еще, кто окажется «старшим братом» в союзе наших рас, когда мы поможем корнезианцам избавиться от порочного наследия предков и мозг их сможет развиваться естественно и свободно.

После концерта гости не спешили расходиться. В столовой работал бар с напитками и десертом, и многие вышли на террасу подышать свежим морским воздухом, выпить бокал-другой, поболтать и полюбоваться звездами. Мы с Надей тоже вышли на террасу и нашли под одним из деревьев уединенный столик с креслами. Народ проявил деликатность, и никто с разговорами к нам не подходил. Лишь временами я ловил на себе завистливые взгляды менее удачливых поклонников Нади.