Остросюжетный детектив. Выпуск 10 - Эрл Стенли Гарднер

— И как вы поступили? — спросил судья Норвуд с мрачным видом.

— Я просто обезумела и плохо соображала. Я знала, что не смогу войти и застукать их. Тогда я взяла пудреницу и сказала Норе Флеминг: «Подожди меня в автомобиле, Нора. Никуда не двигайся. Я сейчас сама во всем разберусь». До коттеджа Артура было всего семьдесят пять — сто ярдов, и я туда добежала.

— Что вы сделали потом?

— У меня был ключ от парадной двери, Нора мне дала. Вот зачем она была мне нужна. Я хотела войти без стука, застать Артура с другой женщиной… В общем, я открыла дверь и вошла.

— И вы убили Артура Кашинга? — спросил судья Норвуд. — Поймите меня, мисс Китс, вы не обязаны отвечать на этот вопрос, вас никто не принуждает. Вы не должны обвинять саму себя… Вы…

— Конечно, я его не убивала. Зачем бы я это сделала? Я его любила. Я взглянула в комнату, и у меня вырвался крик, который Нора отчетливо услышала. Я бросила пудреницу, повернулась и выбежала из дома. Нора может подтвердить все сказанное мною. Она знает, что не я стреляла. Она слышала крик, но никакого выстрела не было.

Когда я вернулась, Нора пересела на место водителя. Я вскочила в машину и сказала: «Быстро двигаем отсюда, Нора. Он мертв. Кто-то его застрелил, окно разбито, осколки по всему полу».

Мейсон спокойно произнес: «Ваша честь, у меня больше нет вопросов».

— Нет вопросов? Мне кажется, должно быть много вопросов. Судя по всему, здесь речь идет о сокрытии улик и о заговоре с целью умолчания… Мистер Лэнсинг!

— Да, ваша честь.

— Вам что-нибудь, было известно об этом?

— Уверяю, ваша честь, я настолько поражен, что никак не могу сориентироваться в этом новом повороте дела.

— Мистер Мейсон, вы что-нибудь об этом знали?

— Разумеется, нет, ваша честь.

— Ну, теперь вы об этом знаете.

— Да, ваша честь.

Судья повернулся к Мэрион Китс: «Мисс Китс, может быть, вы говорите правду. С другой стороны, думаю, вы понимаете, что если револьвер лежал в машине, как утверждает Карлотта, вы вполне могли взять револьвер для совершения преступления, которое позволило бы отомстить покойному и одновременно свалить вину на соперницу. Вы могли взять пудреницу в одну руку, револьвер в другую, пойти к дому и…»

— Но я не делала этого, сэр.

— Я говорю, что есть большая вероятность того, что вы так поступили. Вы это понимаете?

— Ну, я думаю… да.

— Вы не обязаны отвечать на инкриминирующие вам преступление вопросы. Но я хочу спросить, не открывали ли вы бардачок в том автомобиле?

— Мы… У нас были все основания думать, что Карлотта Эдриан…

— Я спрашиваю, открывали или нет?

Она подняла голову, взглянула в глаза судье и сказала:

— Да, открывали. Мы всю машину прочесали. Там не было никакого револьвера. Его уже выбросили. Я…

— Одну минуту, — прервал Лэнсинг своим резким голосом, — как суду известно, у меня нет большого опыта в уголовном праве. Однако я должен заботиться о своем положении и своей ответственности в данном деле. С учетом столь неожиданных для меня обстоятельств, я оказался в таком положении, что должен представлять свидетельницу, которая может быть обвинена в совершении преступления. Поэтому я советую вам, мисс Китс, не отвечать больше на вопросы.

— Пошли вы со своим советом! — взорвалась она. — Это все из-за вас получилось.

— Подождите, мисс Китс, я в качестве адвоката предупреждаю, чтобы вы не отвечали больше на вопросы. Вы должны отказаться от любых заявлений на том основании, что все сказанное вами может инкриминировать вам убийство. Я советую вам покинуть свидетельское место.

— Это ваш первый хороший совет, — сказала она, сходя мимо адвокатов в переполненный зал.

Судья Норвуд стукнул председательским молотком: «Я бы посоветовал в свою очередь шерифу взять ее под стражу до дальнейшего расследования. Суд удаляется на перерыв, и я прошу участников процесса собраться у меня в кабинете».

Судья Норвуд поднялся со скамьи и быстро прошел в кабинет.

Мейсон обождал Хейла, но окружной судья, занятый тихими переговорами с Ивсом, избегал его взгляда. Мейсон прошел в кабинет судьи Норвуда, а чуть позже туда вошли Лэнсинг, Хейл и Крестон Ивс.

— Я хотел бы, чтобы вы поняли, что мне ничего не было известна, — начал Лэнсинг, — я…

— Я уверен, что не знали, — успокоил его судья Норвуд.

— Я вчера пытался вам рассказать, но вы не слушали, — заметил Мейсон.

Лэнсинг помялся, он чувствовал себя весьма неуютно.

— Если бы вы послушали, то могли бы уберечь клиентку от многих незаслуженных обвинений.

— Незаслуженных? — переспросил судья Норвуд.

— Да, она не убивала.

— Мистер Мейсон, вы