Миры Клиффорда Саймака. Книга 14 - Клиффорд Саймак

— Не знаю, — ответил я, хотя знал и мог бы ему рассказать, только очень растерялся.

— На тебе очки, которые сделал папа Малыша? Ты видишь Мохнатика?

— Вижу, — кивнул я, — как на ладони, — и отпустил веревку, чтобы снять очки. Веревка молниеносно ускользнула в воронку.

— Стив, — сказал мне папа Чистюли, — скажи, пожалуйста, правду: ты не выдумываешь? Не шутишь?

Он страшно побледнел, и я знал, о чем он думает: если Мохнатик угодил в машину, то виноват прежде всего он.

— Чтоб мне провалиться, — ответил я.

Видимо, этой клятвы оказалось достаточно, так как он выключил машину и вышел. Я за ним.

— Подожди меня здесь, — сказал он. — Я сейчас вернусь.

Он стремительно взмыл над лесом, и я тут же потерял его из виду.

Я сел, опершись спиной о стену сарая, а настроение у меня было ужасное. Я знал, что должен надеть очки, но специально не вынимал их из кармана, потому что не представлял себе, как посмотрю Мохнатику в глаза.

Я боялся, что все потеряно: ни я, ни кто другой на свете не спасет Мохнатика. Он пропал для нас навсегда. И даже хуже, чем пропал.

Сидя так, я выдумывал разные страшные наказания, которые обязательно применю к Чистюле. Я не сомневался, что это он, открыв сарай, скрутил Мохнатика — словно кота — и бросил в воронку машины.

Его разозлила история со скунсом, перекрашенным в кота, и я, как только узнал о ней, не сомневался, что он не отстанет от Мохнатика, пока не сведет с ним счеты.

Пока я размышлял, появился папа Чистюли, а с ним запыхавшийся Чистюля, шериф, папа Малыша и другие соседи. Шериф подошел прямо ко мне, схватил за плечо и сильно встряхнул.

— Что означает весь этот бред? — рявкнул он. — Предупреждаю, парень: эта история для тебя плохо кончится, если окажется, что ты над нами смеешься.

Я попытался вырваться, но он меня не отпускал. Тогда к нему подошел мой папа и толкнул в грудь, так что шериф отлетел в сторону.

— Не трогай мальчика, — спокойно сказал папа.

— Но ты, кажется, сам не веришь в эту галиматью? — выпалил шериф.

— Представь себе, сейчас верю каждому слову. Мой сын не станет врать!

Бывает, папа ругается, а то и ремень возьмет да всыплет как следует, но в критической ситуации на его помощь можно рассчитывать.

— Должен тебе напомнить, Генри, — сказал шериф, — про твою стычку с Энди Картером. Едва удалось убедить его не передавать дело в суд.

— Энди Картер… — сказал папа значительно спокойнее, чем можно было ожидать. — Это тот тип, что живет недалеко от нас. Кто-нибудь видел его в последнее время?

Он оглянулся по сторонам, но все молчали.

— В последний раз я говорил с Энди по телефону, — сказал папа, — когда просил его помочь нам. Он ответил, что у него работы невпроворот, чтобы еще заниматься поисками пропавшего щенка какого-то там инопланетянина. И добавил, что им же лучше будет, если они отправятся ко всем чертям.

Папа посмотрел на собравшихся, но ему никто не возразил. Думаю, с папиной стороны было не очень вежливо говорить такие вещи в присутствии папы Мохнатика и папы Малыша, и других инопланетян. Но, святая правда, Энди говорил все это вслух и только папа имел смелость пересказать им ее прямо в глаза.

Тут кто-то начал говорить, а вернее, все сразу, так что я не разобрал, чей это был голос.

— А я вам говорю, ребята, что по справедливости все вышло с сеновалом Картера.

Шериф нахмурился:

— Если узнаю, что кто-то из вас в этом замешан, то я…

— Ничего ты не сделаешь, — сказал папа и повернулся ко мне. — Стив, что ты хотел рассказать? Обещаю, что все тебя выслушают, и никто не станет перебивать.

Сказав это, он внимательно посмотрел на шерифа.

— Минутку, — попросил папа Малыша, — я хочу подчеркнуть одну важную деталь. Я знаю, что этот мальчик видит Граничников, ведь я сам сделал ему специальные очки. И, может быть, это нескромно с моей стороны, но я хочу заверить вас, что я квалифицированный оптик.

— Спасибо, — сказал папа. — Ну, а теперь, Стив, говори.

Но, едва я успел рот открыть, из-за сеновала появился Малыш со своим ружьем. Во всяком случае, я не сомневался, что это за ружье, хотя оно не было похоже на обычное охотничье. Обычная палка, блестевшая на солнце множеством призм и зеркалец, установленных под разными углами.

— Папа! — крикнул он. — Я узнал, что произошло, поэтому пришел с ружьем. Надеюсь, не опоздал.

Он подбежал к своему папе, который взял у него ружье и поднял так, чтобы все видели.

— Спасибо, сынок, — сказал он. — Но ружье нам не понадобится. Сегодня мы не будем стрелять.

И тут Малыш закричал:

— Он там, папа! Там Мохнатик!

Не знаю, все ли поверили, что он увидел Мохнатика. Многие наверняка сомневались, но сидели тихо, потому что не хотели спорить с моим папой. Конечно, Малыш увидел его без этих дурацких очков, но он инопланетянин, а от инопланетян всего можно ожидать.

— Ну, хорошо, — согласился шериф, — может он и там. Но что нам в данной ситуации удастся сделать?

— Кажется, немногое, — сказал мой папа, — но там его оставлять нельзя. — Он посмотрел на папу Мохнатика. — Вы не беспокойтесь. Что-нибудь придумаем.

Но я отлично понял, почему он говорит так уверенно: чтобы папа Мохнатика не думал, что мы признали свое поражение. Что касается меня, то я полностью потерял надежду. Если нельзя вытащить его тем же путем, каким он туда попал, то иного способа я не видел. Ведь в мир Граничников не было двери.

— Джентльмены, — воскликнул папа Малыша, — у меня есть идея.

Мы все повернулись к нему.

— Это ружье, — сказал он, — служит для уничтожения Граничников. Оно приподнимает завесу между двумя мирами, чтобы пропустить заряд. Его можно переделать, и мне кажется…

— Мы не станем стрелять в мальчика, — сказал шериф, — даже если решили освободить его оттуда.

— Я не собираюсь в него стрелять, — объяснил папа Малыша. — В ружье не будет патрона, мы попробуем использовать его только ля того, чтобы пробить завесу, разделяющую два мира. А я постараюсь настроить ружье так, чтобы дыра получилась как можно шире.

Он сел на землю и стал возиться с ружьем, переставляя призмы и поворачивая зеркальца.

— Есть одна существенная деталь, — сказал он, — дыра существует только одно мгновенье. Парень должен приготовиться, чтобы не прозевать и прыгнуть сразу же, как появится отверстие.

Он повернулся ко мне.

— Стив, ты можешь ему объяснить?

— Объяснить?

— Сказать ему. Знаками, или губами, или еще как?

— Конечно, могу.

— Тогда начинай.

Я надел очки, огляделся и увидел Мохнатика. Прошло много времени, прежде чем он понял, что от него требуется. Нам мешали Граничники, которые все время кружили рядом и показывали то на мой телебиовизор, то на свои головы.