Русская фантастика 2015 - Андрей Бочаров

Что касается Бисера, то выбравшись на оперативный простор, он постарался показать все, на что он способен. И уже на первых секундах полета Марек понял, что, хвастаясь своими возможностями, флаер не преувеличивал: он действительно был самым скоростным флаером из всех, которые знал Марек. А ведь в отцовской «конюшне» были лучшие из лучших.

Настороженный в первые минуты – все-таки новый флаер, первый совместный полет, – Марек с каждым мгновением проникался все большим пониманием, какое чудо есть Бисер. Скорость, маневренность, немедленное выполнение всех команд. Да что там мгновенное выполнение! Бисер буквально подхватывал их на лету, почти предугадывал. А может, и действительно предугадывал, потому что выполнял их, отставая лишь на какой-то миг от мысли Марека о желаемом маневре.

О, конечно же, Марек ни на секунду не забывал цель полета и потому не задавал сложных задач, чтобы не терять драгоценное время. Но ему очень-очень хотелось это сделать. Потому что даже самые простые действия – вправо, влево, вверх, вниз – Бисер выполнял виртуозно-творчески, наполняя душу Марека щенячьим восторгом, от которого хотелось кататься по полу и радостно завывать. Однако взрослому человеку четырнадцати лет, по представлениям Марека, не пристало так открыто выражать свои эмоции, потому он держался по-деловому сдержанно и невозмутимо. Однако Бисер – хитрюга! – все прекрасно чувствовал и надувался от гордости. Хотя тоже старался это скрыть. Но Марек все равно знал, потому что, будучи в том тесном контакте, в каком они находились, спрятать друг от друга какие-то чувства или мысли было невозможно. Однако каждый, поддерживая репутацию другого, старательно делал вид о полном неведении.

– Космопорт! – крикнул Марек, когда вдали показались знакомые сторожевые башни.

– А то я не знаю, – проворчал Бисер, выдавая сведения на экран перед глазами Марека.

Видение мира у флаера было совсем иным, чем у человека: стоящие корабли светились красным – тепловое излучение, вышки – голубым – энергетическое, желтым пунктиром пульсировали кабели и провода, зеленым – тоннели жизнеобеспечения. Эта многоцветная картинка пульсировала, переливалась, жила на экране. Но это было еще не все. Марек в какое-то мгновение вдруг почувствовал восхитительное раздвоение: он был одновременно человеком с пятью органами чувств и флаером с совершенно другим восприятием. Он мог мыслить, как флаер, видеть, как он, осознавать мир таким образом, который недоступен человеку. Наверное, это было связано со слиянием человеческого мозга с интеллектуальным блоком Бисера, потому что никогда раньше ни с одним флаером Марек не испытывал подобных ощущений. Самое интересное было то, что вся поступающая специализированная информация быстро и легко интерпретировалось в понятные для Марека характеристики и образы. Воспринимая картинку, передаваемую Бисером, Марек откуда-то без всяких сомнений знал, что вот этот желтый поток, похожий на небольшой ручей, означает, что в данный момент идет активное потребление энергии из накопителей космопорта, красноватые всполохи – заполнение энергией резервуаров кораблей, а фиолетовые точки, словно мошкара, облепившие поле, – военная техника…

«Военная техника? В таком количестве? – озадачился вдруг Марек. – Но… для охраны космопорта ее слишком много…» Военные действия? Усилена защита улетающих дипломатов? Неужели на самом деле все так серьезно? Но тогда отец должен был сказать об этом… Но он ничего не говорил… У него просто не было времени или, может, он посчитал, что сын еще молод для таких вещей?.. Сомнительно. Ведь в последнее время он очень активно готовил Марека в преемники, посвящая во все детали правительственной работы. Брал с собой на совещания, переговоры. Он не пропустил бы такой важный вопрос… Или все вдруг стало настолько серьезно, что отец был вынужден пренебречь обучением?..

О, господи! Если все так, то что выдаст ему отец за самоуправство? Ведь Марек нарушил прямой приказ: взял флаер – это раз. А два – покинул дворец, не поставив никого в известность. Тут, пожалуй, не обойдется без домашнего ареста. На длительный срок… «Эх!» – Марек тряхнул головой, прогоняя мрачные картины проведения ближайшего будущего взаперти. Чему быть – того не миновать! Но раз уж он все равно здесь и нагоняя никак не избежать, то, прежде чем виниться перед отцом, он все-таки попрощается с Агнешкой. Даже если для этого ему придется задержать вылет корабля – семь бед, один ответ!

Марек быстро осмотрел взлетное поле, определяя местоположение дипломатического челнока. Челнок забросит людей на орбитальную станцию, а оттуда они двинутся к месту назначения. Челнок – это все же не космический корабль, попроще, так где же он? А, вот! Этот оранжевый всполох он и есть!

– Бисер, летим вон туда, – Марек мысленно пометил на экране нужное направление. – У тебя запросят позывные, попробуй для начала дать обычные дворцовые. Может, удастся притвориться курьерской службой.

– Бу сде! – бодро отрапортовал Бисер, но выполнить задание не успел.

– Говорит диспетчерский пункт, – раздался в наушниках жесткий мужской голос. – Немедленно покиньте зону космопорта – ожидается взлет челнока.

– Диспетчерский пункт, просим посадки в квадрате М-3, – забубнил Марек в микрофон. – У нас срочная почта. Просим задержать старт.

– В задержке отказано. Немедленно покиньте зону! В противном случае будут приняты меры – вплоть до уничтожения.

– Что-о-о?! – возмутился слушающий переговоры Бисер. – Что за вандализм! Я на это не подписывался!

– Бисер, не дергайся! – отмахнулся Марек, предварительно отключив внешний микрофон. – Никто этого не будет делать. Максимум – попытаются организовать принудительную посадку. Давай прямо к челноку.

– Если в течение десяти секунд вы не покинете зону космопорта, будет открыт огонь на поражение. Отсчет пошел: десять, девять…

– Не вышло по-тихому, – с сожалением вздохнул Марек. – Включай палочку-выручалочку.

– Есть! – по-военному четко гаркнул Бисер, поняв его без объяснений, и в эфир понеслись Президентские позывные.

Это, конечно, было не совсем честно – ведь во флаере не было самого Президента, и Марек не летел по его прямому поручению, что позволило бы ему с чистой совестью использовать этот код, открывающий все замки и двери. «Все, что сделал податель сего, сделано с моего разрешения и во благо государству…» – вспомнилось из древней книги формула полного отпущения грехов миледи. Конечно, он не миледи, а отец не кардинал Ришелье и за самовольное использование государственных позывных для личных нужд отец по головке не погладит, но он, Марек, и так столько уже натворил! А если ему все-таки удастся добиться своего – проводить Агнешку любой ценой, – то, может, отец простит? Ведь он всегда ценил решимость и готовность идти до конца, может, оценит и на этот раз…

– Марек!!! – отчаянный крик Бисера вернул Марека от размышлений к действительности.

«Чего ты орешь?!» – хотел возмутиться Марек, но слова застряли у него в горле: повод орать у Бисера был, да еще какой! Казалось, что Президентские позывные, вместо того чтобы открыть все пути и двери, сработали обратным образом: на экране ясно было видно, как наливаются красным огнем, концентрируя энергию для выстрела, все защитные орудия космодрома. Да что там на экране! Это было прекрасно видно даже невооруженным глазом! Марек почти физически чувствовал, как сходятся на них с Бисером все перекрестья прицелов!

– Идиоты! Вы что там, совсем с ума посходили! – завопил Марек, врубив тумблер связи. – Вы стреляете по Президентскому флаеру! Прекратить немедленно!!!

Но эфир молчал, а внизу вспыхнули, расцветая, сразу несколько точек.

– Бисер!!! – заорал Марек.

Но флаеру было не до ответов. Первый снаряд он пропустил под брюхом, отклонился влево от второго и тут же мотнулся вправо от третьего. Это то, что успел заметить Марек. А потом ему стало не до подсчетов, потому что выстрелы шли потоком, Бисер, будто лемур в клетке, мотался вправо-влево-вверх-вниз, а Марек, будто на вибротренажере болтался в кресле, едва удерживаемый ремнями безопасности. И, несмотря на них, его приложило сначала локтем к панельной доске, потом лбом к боковому стеклу – благо шлем смягчил удар, и он уже не понимал, где земля, где небо, где сам космодром и каждую секунду ему казалось, что вот сейчас, вот в этот миг, вот именно этот выстрел их достанет! Но Бисер – супермашина! – каким-то чудом успевал уворачиваться, ускользать, уходить от летящих снарядов, протискиваться мимо них, находить невообразимые щелки и коридоры для спасения.

– Прошу разрешения немедленно покинуть точку! – Голос Бисера, раздавшийся в наушниках шлема Марека, сейчас звучал без всяких эмоций, так, как и должен звучать голос автомата, ведь все его силы и ресурсы уходили на запредельное маневрирование.