Дочь великого грешника - Нора Робертс

Уилла как раз разглядывала засеянное овсом поле, рубашка ее насквозь промокла от пота.

— Такого жаркого лета не помню.

Вуд пробурчал что-то невнятное. Он все время ворчал — то на небо, то на поля, колосившиеся недостаточно буйно. Мальчишек он отослал домой, потому что они ему надоели. Пусть с ними возится мать.

— Спасибо хоть ирригация помогает.

Он смачно сплюнул, словно слюна могла исправить положение. Вся его жизнь на протяжении уже долгих лет заключалась в работе. Ранчо было для него источником и радостей, и печалей.

— Вода-то как опустилась. Еще пара недель такого зноя, и мы пропали.

— Ты меня не запугивай, — устало отмахнулась Уилла и села в седло. — Как-нибудь прорвемся.

Он опять пробурчал что-то, покачал головой, и Уилла отъехала.

Земля так и дышала зноем. Коровы еле переставляли ноги, лениво помахивали хвостами. В воздухе — ни ветерка. Ни одна травинка не колыхнется.

Вдали она увидела джип, остановившийся возле изгороди. Двое разматывали проволоку. Уилла подскакала к ним и поздоровалась:

— Хэм, Билли, привет.

Она спрыгнула, подошла к ручью, выпила ледяной воды.

— А Хэм говорит, что еще не так жарко, — жизнерадостно сообщил Билли. — Он помнит лето, когда яйца на солнце варились вкрутую.

Уилла улыбнулась:

— Еще бы. Ты поживи на свете столько, сколько Хэм, и тебя тоже ничем не удивишь.

Она сняла шляпу, вытерла лоб. У Хэма был какой-то подозрительный цвет лица — такой багровый, того и гляди удар хватит. Но тут требовалась деликатность.

Она набрала два стакана воды, предложила:

— Выпейте-ка, передохните.

— Мы скоро закончим, — пропыхтел Хэм.

— Организму нужна влага. Ты сам говорил мне это много раз. — Она чуть не насильно сунула стакан ему в руку. — Вы принимаете солевые таблетки, как я велела?

— Принимаем.

Билли выпил воду залпом.

— Хэм, давай я закончу здесь за тебя, а ты отгони мою кобылу на ранчо.

— Это еще зачем?

Он подозрительно взглянул на нее своими слезящимися глазами.

Уилла готова была поклясться, что слышит, как колотится его сердце. Она знала, что Хэм не любит оставлять работу недоделанной.

— Я же сказал, мы почти закончили.

— Вот и отлично. Отгони лошадь и привези мне бухгалтерские книги. Я здорово отстала с отчетностью.

— Они тебе здесь не нужны.

— Нет, нужны. — Она вынула из сумки перчатки. — Поговори с Бесс, пусть она даст тебе персикового мороженого. Приготовила специально для тебя. Я же знаю, как ты его любишь.

Но Хэм был не дурак, он отлично понимал, к чему она клонит.

— Отстань, девочка. Видишь, я изгородь чиню.

— Нет, чинить изгородь буду я. — Она подняла катушку с проволокой. Билли смотрел во все глаза. — А ты займешься лошадью, потом бухгалтерскими книгами и про персиковое мороженое не забудь.

Хэм швырнул стакан на землю, топнул ногой.

— К черту! Сама возись со своей лошадью.

Уилла положила катушку на землю.

— Хэм, этим ранчо управляю я. Это я буду решать, кому что делать. Если тебе это не нравится, обсудим позже. Пока же отправляйся домой.

Его лицо побагровело еще больше, и у Уиллы от напряжения зашумело в висках, но глаз она не опустила. Секунд десять была тишина, потом Хэм резко развернулся и направился к лошади.

— Если ты считаешь, что я не способен справиться даже с такой простой работой, приготовь мой расчет.

Он яростно пришпорил лошадь, и та, изумившись, с места припустила галопом.

— Ни хрена себе, — присвистнул Билли.

— Черт, я сказала не то, что нужно, — вздохнула Уилла и устало потерла лицо.

— Ничего, Уилл, он образумится. Хэм тебя не бросит.

— Я не об этом. — Она покачала головой. — Ладно, давай займемся этой чертовой проволокой.

Она дождалась темноты, отменила свидание с Беном, долго сидела на крыльце. В небе грохотал гром, мелькали отсветы молний, но дождя, к сожалению, не было.

Несмотря на духоту, Уилла даже не притронулась к мороженому. Тэсс вышла к ней с целой вазочкой, но Уилла только покачала головой.

— Ты что такая надутая? — Тэсс прислонилась к перилам и постаралась представить, что дует прохладный океанский бриз. — Не расскажешь?

— Нет. Это личная проблема.

— Личные проблемы — они самые интересные, — философски заметила Тэсс и зачерпнула ложечкой мороженое. — Что-нибудь с Беном?

— Нет, — Уилла раздраженно пожала плечами. — Почему все думают, что, кроме Бена Маккиннона, у меня и забот других нет?

— Потому что женщины обычно дуются из-за мужчин. Ты с ним поссорилась, да?

— Я с ним все время ссорюсь.

— Нет, я имею в виду по-настоящему.

— Нет.

— Тогда почему отменила свидание?

— Господи, неужели я не могу у себя дома просто посидеть на крыльце, не отвечая на миллион идиотских вопросов?

— Не можешь. — Тэсс съела еще ложечку мороженого. — Отличная штука. — Она облизала ложку с обеих сторон. — Попробовала бы.

— Ладно. Только чтобы от тебя отвязаться. — Уилла схватила вазочку и сосредоточенно принялась поедать мороженое. Оно и в самом деле было божественное. — Бесс — лучший специалист по персиковому мороженому во всем мире.

— Тут я с тобой согласна. Знаешь что, давай с тобой еще поедим мороженого, потом напьемся и отправимся купаться, а? Хоть остынем немножко.

Уилла подозрительно покосилась на сестру:

— Откуда вдруг такая забота?

— Видок у тебя паршивый. Мне тебя жалко стало.

Эти слова должны были бы разозлить Уиллу, но почему-то они ее растрогали.

— Понимаешь, я сегодня поругалась с Хэмом. Он чинил изгородь на самом солнцепеке, и я испугалась. У него был такой несчастный, замученный вид. Того и гляди инфаркт хватит. В общем, я насильно отправила его назад, на ранчо, наговорила грубых слов. А я не могу лишаться такого человека. Пока не могу, — спокойно добавила она.

— Ничего, позлится и успокоится. Он слишком тебя любит, чтобы обижаться всерьез.

— Очень на это надеюсь. — Немного успокоившись, она вернула вазочку Тэсс. — Может, и в самом деле искупаться?

— Давай. — Тэсс озорно улыбнулась. — Только я без купальника.

Уилла откинулась на спинку кресла. Гром грохотал чуть ближе. Потом раздался звук шагов, и Уилла инстинктивно потянулась к винтовке, лежавшей под креслом. Из темноты появился Хэм.

— Добрый вечер, — сказала она.

— Добрый. Расчет приготовила?

Вот упрямый старый козел, подумала она и жестом предложила ему сесть.

— Присядь на минутку, а?

— Некогда. Вещи надо паковать.