Агент Веги - Джеймс Шмиц

Ребятки слишком о себе мнят!

И только Вейер, по крайней мере, решил на всякий случай остаться на берегу, в одежде, держа наготове оружие. Несколько успокоившись, Греван переключил свое внимание на металлический скрежет и лязганье, раздавшееся из открытого шлюза над головой. Клем и Мускул, получившие сегодня наряд на камбузе, пытались вытащить из корабля громоздкий кухонный комбайн, что позволило бы членам Группы пообедать на свежем воздухе.

— Босс! — прозвенело сверху чистое сопрано Клем.

— Тут он я, — проорал в ответ Греван. — Что, есть проблемы?

— Похоже, что комбайн застрял, — гулко объявила она из шлюза. — Поднимитесь, пожалуйста, и… нет, погодите минутку! Кажется, Мускул его сдвинул… Да подожди ты, дубина, пока я снова не включу антигравитацию! Теперь толкай!

Комбайн вылез из шлюза с жутким скрежетом, который свидетельствовал о приложенных к нему значительных усилиях. На секунду он, медленно вращаясь, завис в воздухе над трапом с Клем наверху. Затем появился Мускул, пристегнулся к комбайну и, слегка кренясь на бок, они все вместе плавно опустились на землю под мелодичное звяканье, доносившееся из кухонной утробы.

— Что сегодня на обед? — спросил Греван, подоспевший как раз вовремя, чтобы помочь им приземлиться.

— Альберт Второй под грибным соусом, — ответила Клем, высокая стройная блондинка с огромными голубыми глазами и обманчиво глубокомысленным выражением лица. Когда кухня прочно встала на песок, она оперлась на крепкое плечо Гревана и спрыгнула вниз: — Меню не слишком оригинально, признаю, зато десерт будет отличный! Может, попробуем на гарнир к Альберту какие-нибудь местные овощи?

— Возможно, — осторожно разрешил Греван. — Чья на этот раз очередь пробовать?

Постоянно занятый другими вопросами, он частенько внезапно для себя обнаруживал, что вынужден сам осуществлять эту процедуру, причем, когда предназначенные на пробу продукты выглядели особенно неаппетитно. В таких случаях вся Группа бросала свои дела, дабы собраться вокруг командира и хором сочувствовать, пока он адаптировал свой желудок к необычным ингредиентам.

— Очередь Вернет, да? — спросил Мускул.

— Точно, сегодня жертвой выпало быть Вернет, — уверенно кивнула Клем. — Вы спасены, босс, на этот раз.

— В таком случае, — с облегчением проговорил Греван, — Вернет находится на глубине добрых пяти метров. Притащите ее сюда, если сможете, и мы пойдем прошерстим ближайшие кусты.

— Это наилучшая из всех нормальных планет, — заметила Клем, вглядываясь в береговую линию в том месте, куда только что направился Мускул в поисках Вернет. — Знаете, как молодняк назвал ее, когда три недели назад мы впервые приземлились здесь? — она была лет на десять младше Гревана, но примерно на год старше всех остальных членов Группы, вследствие чего была склонна относиться к ним с материнской снисходительностью: — «Точка невозврата».

Греван неловко усмехнулся, поскольку в любом случае выражение действительно точно описывало положение Группы. За те восемь лет, что прошли с тех пор, как Центральное Правительство назначило его ответственным за стадо непослушных, недоверчивых, несчастных зверьков, которые тогда даже не знали, кто они: люди или биологические роботы. Группа никогда раньше не обсуждала между собой открыто вопрос о том, чтобы избавиться от насильственной опеки Центрального Правительства. Есть такие места, где никогда нельзя быть уверенным, что тебя не подслушивают. Греван до сих пор удивлялся тому, что уже восемь недель они гонят во всю мочь свой корабль прочь от границ разбухших владений Центрального Правительства, и все выглядит так, словно избежать опеки удалось. Однако это предположение все еще нуждалось в подтверждении.

— Вы ответите на завтрашний вызов ЦП? — спросила Клем.

Греван пожал плечами:

— Не знаю, — единственным оставшимся каналом связи с ЦП, насколько они могли судить, были голосовые сообщения, которыми периодически обменивались пара устройств связи, одно из которых было установлено на корабле. Где находилось другое, догадаться не было никакой возможности, но время от времени по нему обращался к Исследовательской Группе один из сотрудников ЦП, курировавший ее деятельность.

— Я собирался сегодня вечером поставить этот вопрос на голосование, — уклончиво ответил Греван. — ЦП не может выследить нас через передатчики. Кроме того, мне очень хотелось бы услышать, что они скажут, когда узнают, что мы даем им полную отставку.

— Идея неплоха, но никакого голосования не получится.

Он взглянул на девушку сверху вниз, в то время как она наклонилась вперед, чтобы вытащить из нутра большой плиты маленькую переносную плитку и взвалить себе на плечо.

— Почему это?

— Кажется, молодняк считает, если мы ответим на вызов, невозможно предугадать, пойдет ли нам это на пользу, и потому принять решение попросит вас.

— Тебя это все не волнует? — поинтересовался он.

Да, казалось, что командир изучил молодняк как свои пять пальцев, ан нет, время от времени тот преподносил всяческие сюрпризы.

Клем пожала плечами:

— Не очень, — она шлепнула ладонью химический тестер, чтобы тот плотнее прилег к портативной плитке. — В конце концов, что бы ни случилось, мы все равно не вернемся обратно. Если ЦП как-то исхитрится и сможет нас остановить, я предпочту остаться на месте остановки, нежели проходить еще один сеанс в их пси-лабораториях, чтобы выйти оттуда с не просто промытыми, а уже напрочь вымытыми мозгами…

Она немного помолчала. Из воды, с расстояния сотни метров, донеслась невнятная перебранка.

— Похоже, Мускул все же поймал Вернет, — сказал Греван. — Пойдем-ка на пляж.

Вернет решительно откинула со лба прядь мокрых каштановых волос и с негодованием заявила, что сегодня не ее очередь снимать пробу. Однако Группа переубедила ее с перевесом семь-один, и это притом, что Ланей воздержался, сославшись на нелады с памятью. Строптивица обтерлась махровым полотенцем, безропотно оделась и направилась к кухне.

Первые три плода многообещающего вида, которые были загодя протестированы дежурными фуражирами, показались ей ни рыбой, ни мясом. Они не вызвали особых возражений по поводу их употребления в пищу, и, по всей вероятности, являлись довольно питательными. Но как их только ни готовила Клем на портативной плите, вареные, пареные, жареные, со специями и без оных, они, по мнению Вернет, оставались на вкус совершенно невыразительными.

Четвертый кандидат на блюдо, прошедший химический тест, напоминал пухлый кочанчик капусты, увенчанный листочками небесно-голубого цвета с алыми каемочками. Почуяв недоброе, Вернет фыркнула: