Гибель Третьего Рима - Виктор Гребенщиков

Часть попадала в священном ужасе, забилась в истерике, даже вольные и невольные операторы тоже пристыли к месту, а возможно их ноги не слушались, или профессия обязывала к стойкости и хладнокровию, да и сенсация наклевывалась. Кадры действительно редкие, не каждый день такое увидишь в глухой африканской деревушке, или цивильном европейском городе, сами львы тоже струхнули, они не привыкли к такой бурной встрече в своей саванне, вся семейка очень резво рванула в ближайшие заросли и скрылась там, махая в прыжках хвостами, ну а следом кинулась свора пестрых шавок, — с лихостью победителей, прогнавших серьезного хищника.

В надежде, что двуногие хозяева оценят их старания и кинут хоть несколько косточек со своего стола, напрасно, двуногие чернокожие никак не могли опомниться и клали поклоны местным божкам и идолам, чтобы такого катаклизма больше не произошло с ними. Пока разбегались местные аборигены, Цой спокойно закрыл люк грузового отсека, — и шаттл бесследно пропал в тихих темнеющих небесах над знойной саванной.

После отлет черной тарелки в деревне ударили в дробь большие там-тамы и оповестили соседние поселения об аномальном явлении, что такое НЛО здесь не знали, но вечером вся деревня собралась у костра, к ним присоединились соседи со своей едой, и выпивкой, праздновали новое пришествие львов и отбытие тарелки, ученые исследователи тоже присоединились и далее кадры на их видео стали нечеткими и слегка раскосыми.

Трансспэйсеры повторили попытку устроить пикничок уже в другой местности, и это им удалось, только вскоре по интернету пошли гулять кадры со львами, десантирующимися из летающей тарелки на толпу чернокожих аборигенов, кое-кто посчитал, что это фотомонтаж, такого не может быть, потому что этого не может быть никогда, а другие немного повеселились над забавным сюжетом с перепуганными африканцами, сама вылазка оставила неплохие воспоминания и у трансспэйсеров.

Они порой тоже вспоминали находчивость Цоя и семейку львов, оккупировавших шаттл, они иногда проделывали трюки над всякими зверюшками с той же целью, повеселиться, но случай с крупными хищниками был уникальным, возможно единственным в своем роде, и для прикола даже пингвинов загоняли в большой промышленный холодильник, но это отдельная история с печальным концом. Тогда они наведались на побережье Антарктиды, погудеть и потанцевать в толпе императорских пингвинов, кажется эту идею подал Дарк, как настоящий имперский офицер старшего звена, не обремененный многочисленными заботами о будущем Земли и Галактики, и танцы вышли на славу, а пингвины с удовольствием присоединились к развлекающимся.

Затем трансспэйсеры предполагали продолжить свой праздник на фазенде Дарка и Натальи под городом Сантарен, в полосе густых тропических джунглей для контраста, — а то слишком прохладно было на ледяном континенте, подвыпившим путешественникам стало жалко этих птичек, и Цой предложил поселить первую опытную партию пингвинов на местном городском комбинате в промышленном холодильнике, все предложение поддержали.

Далее дело техники, комбинат по переработке и замораживанию мясной и рыбной продукции есть в каждом захудалом городишке, но не в каждом городе на нем работают потомки индейцев майя, здесь, в Сантарене, на берегу полноводной Амазонки именно так и было. Рабочие индейцы спокойно, привычно и методично разделывали туши животных, сортировали рыбу, потом развозили продукт по холодильным камерам для заморозки. На улице тропики, в цеху жарковато, а в холодильниках настоящий дубак, — Антарктида в зимний сезон так морозит, и недалеко от города, на фазенде, четверо вполне взрослых человека, при слуге индейце, вздумали приколоться, повеселиться, а заодно развлечь трудящийся народ морозильного комбината.

Трансспэйсеры настроили генератор пространственного канала на координаты ледяного континента, а там нашли крупное гнездовье императорских пингвинов и переместили дюжину этих больших, и непроворотливых птиц в загончик рядом с фазендой, естественно, птицы перепугались и сразу вспотели от жары, им тут же захотелось антарктической прохлады, даже с их черных фраков закапала вода, словно они таяли на глазах. И затем этих бедолаг таким же путем переместили в холодильную камеру комбината, где стояли штабеля и ряды с поддонами, а на них подмерзшая рыба разных сортов, конечно птицы не поняли, что произошло. Там было холодно, как среди родных льдов и было полно еды, вот именно последнее обстоятельство оказалось решающим и весьма соблазнительным, — ведь мороз этим птицам не проблема, жратвой на халяву стоило попользоваться.

Гогоча и галдя на все голоса, ватага дирижеров в праздничных фраках накинулась на поддоны с рыбой и начала их опустошать, шум, гам, звуки падающих металлических коробов, — и на странные звуки подошел индеец-рабочий и заглянул внутрь, — он никогда в жизни не видел таких белых человечков во фраках, и с большими клювами, в Амазонии только обезьян много, да еще рыб пираний.

Пораженный странным зрелищем процесса питания пингвинов, индеец зашел внутрь и стал ходить среди этих невероятных птиц, созданий, заглатывающих на лету заледенелых рыбёшек, он разглядывал этих странных существ и гадал, откуда они здесь развелись, типа пришли маленькие сказочные Санта-Клаусы, но в черно-белой одежке, — это наверное очень бедные Санты, — как индейцы, а трансспэйсеры от этого вдео на полную потешались. Уморительная удивленная мина на лице краснокожего брата кого хочешь рассмешит, но здесь мимо приоткрытой дверки большого холодильника проходил другой рабочий и прикрыл ее, чтобы туда не проходило тепло, так положено по правилам, иначе придет начальник и оштрафует всю бригаду за подпорченный товар. Запертый внутри индеец стал наконец подмерзать и приходить в себя, ему надоел вид этих странных черно-белых человечков с большими клювами.

Хотелось тепла, эти птичьи создания пусть здесь одни клювами щелкают, но не тут-то было, выходная дверь закрыта, а холод не тетка, продрал до костей, особенно заледенели самые нежные части тела, он начал что было мочи колотить в толстую дверь, обитую толстым слоем теплоизоляции, никто в разделочном цеху его не услышал, там тоже шум от инструмента и голосов приличный, индеец начал замерзать окончательно, уже перестал колошматить в дверку, сберегая остатки тепла в теле. Только еще через несколько минут к дверке подъехала тележка с поддонами, гружеными свежей рыбой, еще не замороженой, а другой рабочий-индеец открыл злополучную дверь и обмер от картины внутреннего погрома и вида стаи черно-белых человечков, он не пил с утра ни кукурузной водки, ни текилы, однако к нему навстречу топали странные создания во фраках, ну и с большими клювами.

Пингвинов привлек вид свежей рыбы, но индеец таких людей тоже не разу не видел, он переполошился и заорал дурным матом, только по индейски, на русский язык это переводится, и только в подобных, непечатных выражениях, очень коротко…

Вся толпа рабочих замерла от интересной картины, из морозилки выходит строем небольшое стадо из пингвинов, а посередине еле переставляет ноги их обмороженный побледневший брат. Пингвины деловито набрасываются на свежую рыбу, ловко подбрасывают в воздух рыбешек, и заглатывают с головы, как фокусники, — а вот их бледнолицый брат столбом плашмя падает на цементный пол, и повреждения заледеневших его членов теперь максимальны, но жить будет. Насчет потребности в индейских женщинах это вряд ли теперь понадобится, но пингвины наелись разной рыбы от пуза, впервые в жизни, и на полную халяву, хотя потом их отловили и отправили по зоопаркам, вариант не самый комфортный, если учесть постоянную жару вокруг и вонь от других птиц и зверей, и там чистые ледяные просторы им будут только сниться.

А на холодильном комбинате все пришло в норму, хорошо, что трансспэйсеры не загнали в эту морозилку стадо слонов, ну просто их нет в наличии на Южном Американском континенте, к тому же нет такой имперской породы, но мамонтов трансспэйсеры выгоняли на улицу цивильного города, правда это было попозже, когда случился Большой московский Взрыв, и на месте Раши возникли Внутренние Территории, а Япония успешно приватизировала остров Сахалин.

Сахалин давно было пора отдать хозяйственным японцам, чего добру зря пропадать, эти русские все равно не умели строить дорог, только природные запасы на говно переводили, нефть качали, мани их Боссы на заграничных Куршавелях на дорогой выпивке и закуске просирали. А вот японцы пришли, все чинно благоустроили, и как на Хоккайдо стало, местным аборигенам квартиры с удобствами, даже машины пожаловали за так, ну что еще русскому человеку для счастья надо. Столицей Сахалина стал город Нью-Кито, ну а Раша она как большой Титаник затонула, потому что рулевые плохие там стояли, на айсберги их все тянуло с похмелья, вот и приплыли, даже нефть не успели всю выкачать до капли, а японцы между тем бизнесом еще и ухитрились клонировать мамонта из останков той туши, найденной в Сибири, в вечном льду, получилось удачно.