Основы пневматологии - Владимир Алексеевич Шмаков

с поверхностной точки зрения само его присутствие становится незаметным. Совершенно то же самое имеет место и в привлечении к соучастию в трансцендентном опыте через категорию воли. Наиболее ярко волевое воздействие проявляется в ораторском красноречии, где кроме слышания интеллектуального смысла слов и восприятия чувством тембра и интонаций голоса происходит также и особое непосредственное как бы заражение волевым устремлением проповедника его слушателей. Нередки случаи, когда в большой толпе слова долетают лишь временами и то неразборчиво, да и самый смысл речи большинству остается малопонятным по недостаточности развития слушателей, но тем не менее вдохновенный оратор настолько покоряет всех своим обаянием, что люди идут затем беззаветно на подвиг, на верную гибель, для достижения смутно понимаемой и в большинстве случаев утопической цели. Здесь разум и чувство играют весьма незначительную и вполне подчиненную и сопутствующую роль, и только воля вполне господствует. В других случаях волевое воздействие может проявляться исключительно чрез посредство других двух пневматологических категорий, т. е. когда автор действует на разум или на чувство или, наконец, совместно на них, и уже эти чувственные и интеллектуальные восприятия возбуждают соответственный волевой импульс. Так возникает нисходящая иерархия волевого влияния от теургии до науки и искусства.

Излагая доктрины эзотеризма в писанном слове, я принужден Процитировать все три пневматологических аспекта трансцендентного опыта формы низшего разума. В этом процессе необходимо мириться с тремя последовательными видами извращения. Во-первых, целостное органическое единство трансцендентного опыта для возможности опосредованного познания необходимо искусственно расчленить на его пневматологические составляющие. Сколько бы мы ни старались запечатлеть в разрозненных частях их органическую сопряженность в гармоническом целом — это всегда может быть достигнуто весьма несовершенно. Действительно, в организме всякая часть сопряжена со всеми частями и со всем целым, мы же в наилучшем случае можем воссоздать лишь первый вид сопряжения, ибо целое как таковое, т. е. как простое синтетическое, а не суммарное собирательное единство, для нас есть ignorabimus. Во-вторых, все пневматологические реальности мы должны выражать в разуме и лишь опосредованно воссоздавать в сознании читателя соответствующие чувствования и воления. Как бы совершенно с технической стороны ни было выполнено такое проецирование, оно очевидно существенно искажает действительность, и всегда обратный перевод будет глубоко разнствовать с подлинником. В-третьих, процесс трансцендентного опыта протекает в высшей интуиции, а потому в категории разума его может адекватно воспринять лишь высший разум. Итак, рождается необходимость проецирования процесса и реальностей высшего разума в категориальности низшего разума, что и влечет за собой неустранимость третьего вида искажения. К этим общим основным видам неустранимого искажения при передаче трансцендентного опыта в формах низшего разума необходимо добавить еще следующие дополнительные искажения: во-первых, от разнствования индивидуальностей автора и читателя, во-вторых, от разнствования их эмпирических личностей, в-третьих, от несовершенства работы автора и, в-четвертых, от несовершенства читателя.

Итак, при означенной опосредованной передаче трансцендентного опыта имеют место семь последовательных неустранимых видов искажения. Вполне ясно, что самая попытка выполнить это представляет крайне трудную и неблагодарную задачу. Но все-таки потребность в этом настолько велика, что я должен попытаться хотя бы наметить главнейшие качествования трансцендентного опыта путем его опосредованного изложения в низшем разуме. Прежде всего мы обратимся к анализу этого в категории мистики.

В трансцендентном опыте происходит общение и единение эмпирического сознания человека с реальностями идеального мира. В категории мистики здесь происходит реальное сопряжение естества феноменального сознания с естеством ноуменов. Это не периферическое касание и не отображение извне того, что существует раздельно и ограниченно, но действительное взаимное внедрение реальностей различных иерархических достоинств, действительное воссоздание целокупного единства. Дифференциация конкретного бытия по иерархическим звеньям космической синархии зиждется прежде всего в категории разума. Внутреннее естество всяческого бытия едино, постоянно и неизменно, в чем и состоит первовер-ховный закон всеединства. Это есть закон высшего и первичного постоянства и самотождества, закон единства и простоты естества космического бытия, его содержания — мистической категории Трансцендентного Лика Абсолюта. Ему бинерно соответствует первоверховный закон иерархии, раскрывающий потенциальную многообразность естества космического бытия, потенциально присущий его содержанию творческий дифференцирующий и организующий разум — категория разума Трансцендентного Лика. Наконец, категория воли этого Лика есть первичная активность, объективирующая космическую синархию, есть ###, изливающий мрщь в индивидуальные членения синархии, в эволюции которых и происходит реализация и актуальное утверждение синархической системы. Трансцендентный опыт есть эволютивное поднятие эмпирического сознания в иерархическом достоинстве, есть предвосхищение его будущего актуально развитого состояния.

В категории воли это есть проникание и насыщение относительной воли волей безусловной, есть творческое приобщение, сопричисление и соучастие первой в произволениях второй. В категории разума это есть иерархическое развитие эмпирического разума, первичное раскрытие дотоле остававшихся потенциальными высших звеньев его иерархии. В категории мистики это есть выпад из-под сдерживающих иерархических скреплений разума, временное отчуждение от закона иерархизма и целостное погружение в стихию всеединства. В гармоническом трансцендентном опыте происходит равномерное развитие по всем трем пневматологическим категориям. Опыт мистический входит здесь органической частью, и его специфические особенности гармонически дополняются и уравновешиваются таковыми же особенностями других двух категорий.

§ 49. Три царства идеального мира, их природа и основные членения

Эмпирический мир есть органическая система трех царств природы. Каждое из них по общему закону организма, будучи частью, в то же время отражает и все целое; его своеобразные особенности и самобытное значение проистекают не из исключительности развертывающихся в нем начал, но только из первенствующего их здесь значения. Всякое конкретное бытие определяется тремя органически сопряженными началами: формой, движением в качественном пространстве, т. е. эволюцией, и индивидуальностью. Каждый из этих терминов обладает здесь несравненно более глубоким и обширным содержанием, чем это приписывается ему обычно; эти онтологические начала могут быть также обозначены терминами: сущее, жизнь и имя. Здесь мы встречаемся с полной невозможностью найти адекватное соответствие интуитивным данностям в нашем несовершенном языке. В кристалле подавляюще доминирует форма, другие же два начала входят только обертонами. Действительно, в кристалле есть и эволюция; хотя она сводится лишь к увеличению количественных размеров, но и это есть уже возрастание, хотя и наиболее примитивное. Равным образом в кристалле раскрывается и индивидуальность, хотя и в самой малой степени. — Кристаллы не только имеют индивидуальность вида, но и каждый из них относительно тождествен с другими того же вида. Таким образом, кроме формы, в кристалле проявляются и другие два начала, хотя и с несравненно меньшей интенсивностью, лишь в виде факторов дифференциально малого порядка.

В растении, кроме формы, проявляется и эволюция, и благодаря этому начало формы не только не теряет своего значения, но, наоборот, оно безмерно возрастает и по