Основы пневматологии - Владимир Алексеевич Шмаков

ее точках. Пользуясь элементарной геометрией, недоступные точки могут быть определены, например, методом засечения, т. е. решением треугольника, где известны основание и два прилежащие угла. Нечто аналогичное имеет место и в иерархическом развитии разума. В не обладающем способностью к трансцендентному опыту эмпирическом сознании низший разум не может достигнуть непосредственного сопричисления к ноуменальным реальностям. Однако тот же низший разум во всякой степени своего развития неизменно обладает иерархическим строением, т. е. его единичные проявления разнствуют по иерархическому достоинству. Отсюда у него имеется возможность, оставаясь в своей собственной природе, выявить иерархическую координату, направление возрастания иерархического достоинства. Упорядочивая свою конкретную феноменологию и организуя свое многообразное содержание в ряд иерархических групп, объединяющихся в некоей общей целостной иерархии, низший разум в этом процессе скоро настолько осваивается с сознанием иерархической координаты и определением соотносительного иерархического достоинства каждого восприятия или понятия, что эта организация и распределение переводятся в подсознательную область, в область инстинкта. Так возникает некоторое особое чувство интеллектуального порядка, которое я называю чувством синтеза37.

Доступность низшему разуму определения относительного достоинства элементов своего содержания обусловливает тем самым для него возможность ведения направления, ведущего к ноуменальному. Отсюда также следует, что хотя трансцендентное в своем естестве и недоступно эмпирическому сознанию, его низший разум обладает в то же время способностью определять относительную степень отдаленности всякой данной единичной концепции от ее ноуменального прототипа. Если пред человеком лежит неведомое и недоступное, но он знает к нему путь и может контролировать всякое к нему приближение или отклонение, то он всегда располагает возможностью выявить a priori ряд качествований этого неведомого в зависимости от степени своего развития; иначе говоря, хотя эмпирическому сознанию и недоступно непосредственное постижение трансцендентного, но, тем не менее, на основании изучения своей собственной относительной природы оно уже может выявить необходимо присущие трансцендентному качествования, число и всеобщность смысла которых соответствуют уже Достигнутой ступени развития познающего.

Только благодаря существованию этой доктрины и могут существовать как всякая религия вообще, так, в частности, и идеалы всех порядков. Только благодаря ей людские массы, лишенные в огромном большинстве дара высшей интуиции, т. е. способности к трансцендентному опыту, все же могут Предвосхищать откровения избранников, воспринимать идеи: Бога, добра, справедливости, любви, нравственности, красоты и вообще всего возвышенного и надмирного. Более того, как бы ни была развита в человеке высшая интуиция, он всегда может воспринимать только безмерно малую часть надмирной реальности, ибо совершенство, обладание актуальной бесконечностью, присуще только одному Богу. Следовательно, все люди вообще находятся в положении невозможности непосредственного адекватного познания ноуменального, так как там всякая часть есть и часть, и целое, и познание части делается совершенным и действительным только при познании всего целого, что ограниченному сознанию человека недоступно принципиально. Но, как было показано, познание относительного и феноменального делается возможным только в познании и через познание безусловного и ноуменального. Отсюда логически рождается полный и абсолютный агностицизм. И вот приведенная доктрина разрушает этот агностицизм. Она связывает единством сознания различных иерархических уровней и рождает возможность действительного, хотя и приближенного познания всякому эмпирическому сознанию, независимо от его иерархического положения. Легко видеть, что эта доктрина естественно вытекает из общего закона синархии. Закон синархии провозглашает гармоническое единство закона иерархического строения с законом всеединства. Это значит, что звенья космической иерархии не разделены между собой непреодолимыми разрывами, но все они внутренне сопряжены между собой — и динамически в процессе инволютивного развертывания и эволютивного восхождения через организацию, и статически через наличие перманентной непосредственной причастности каждого из них ко всеобщему синтетическому центру. Равным образом это значит, что в каждом звене космической иерархии отражена вся совокупность других — как порознь, так и во всей бесконечности сочетаний. Это отражение подчинено категориям каждого отдельного звена и формально совпадает с его содержанием, ибо последнее и есть простое, несоставное выражение тяготения всей мировой системы в заданных условиях и обстоятельствах.

Часть есть часть целого и все целое в условиях части. Но если формально здесь есть тождество, то онтологически это тождество может и должно быть расчленено на свои составляющие. Тогда необходимо сказать, что сопричисление к какой бы то ни было части синархической системы есть ео ipso сопричисление ко всем ее другим членениям, как и ко всему ее целому, так как это есть включение в целостную, абсолютно сгармонированную единую систему. Каждое сознание по самому факту своего бытия есть часть мировой синархии, а потому оно связано со всеми членениями и в себе самом implicite заключает их целокупное отражение. Но было бы тяжким заблуждением вывести отсюда, что эмпирическое сознание путем одного внутреннего самоанализа могло бы воссоздать картину мира. Отражение в части целого потенциально, и вся эволюция ее заключается в актуализации этого потенциального богатства, — что и представляет собой объективирование и утверждение индивидуальности.

Здесь мы вновь подходим к доктрине о различии между личностью и индивидуальностью: последняя постоянна, недвижна и только раскрывается; первая вечно изменяется, эволютивна и стремится возрасти до относительно-бесконечной всеобщности индивидуальности. Развитие личности и раскрытие индивидуальности свершается исключительно в процессе конкретного опыта, осуществляемом личностью в эмпирическом сознании. Из всего сказанного становится ясным как значение приведенной доктрины, так и ее непосредственная выводимость из закона синархии. Познание ноуменального через иерархическое изучение феноменального содержания эмпирического сознания должно быть определено как опосредованный трансцендентный опыт. Его основной признак — относительная приближенность. Эта приближенность касается не только количественного объема воспринимаемых данностей, но, что самое важное, их качественного достоинства, обусловливаемого качеством метода. Непосредственный трансцендентный опыт прост в своем синтетическом единстве. Деятельности пневматологических категорий в нем сопряжены неразрывно и представляют одно органическое целое. Напротив, в опыте опосредованном эти категории в значительной мере утрачивают свою органическую сопряженность, и в большинстве случаев лишь одна из них доминирует, другие же только сопутствуют.

Свершившийся однажды трансцендентный опыт может быть поведан людям и в некоторой степени передан им в каждой из пневматологических категорий. В писанном слове это осуществляется прежде всего в разуме, а уже затем могут возникнуть ответные движения в воле и чувстве. Возможно указать целую иерархию форм и образов, построенную так, что в высшей точке они имеют исключительно самодовлеющий разумный смысл, а в низшей — они утрачивают всякое значение как таковые, делаясь лишь возбудителями соответствующих влечений и эмоций. Если к первой относится философия, то ко второй — искусство. Аналогична этому передача почерпнутых трансцендентным опытом данностей в категории мистики. Если в искусстве, а прежде всего в музыке чувство проявляется с наименьшей примесью и значением разума, то в искусстве прикладном и, наконец, в технике чувство настолько облекается формами разума, что