Муж-озеро - Ирина Андрианова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
До конца лета на Озере успело побывать еще около десятка компаний, причем чем дальше, тем чаще они появлялись. Скорее всего, они уже набрели на Озеро не случайно, а шли по чей-то наводке, потому что Танюша больше не слышала истеричных воплей восторга, как в первый раз. В последних числах августа — начале сентября на Озере стояло одновременно три лагеря, и бывало, что музыка, одновременно включенная на соседних берегах, смешивалась над водой в звуковой хаос, подобный ядовитым испарениям. Дружно работали бензопилы. Вслед за их завываниями обычно раздавался глухой размазанный стук — это падало сухое дерево. Впрочем, не всегда сухое. Идя вдоль берега — а Танюша теперь ежедневно, а иногда и по два раза в день, совершала круговые обходы; то, что представало ее взору, доставляло мучительную боль, но она, как наркоман, не могла отказаться от этой странной потребности — она видела срубленные живые сосны. Из них отдыхающие строили скамейки и столы, а иногда сооружали высокие каркасы для полиэтиленовых тентов. Она знала наперед, знала вплоть до каждой секунды, что будет и что за чем последует, и все равно, подойдя к очередному лагерю, начинала слабым испуганным голосом говорить про то, что нельзя рубить живые деревья, что она ухаживает за Озером, и чтобы убирали мусор, и чтобы… Ее обкладывали матом, на нее орали и грозили ей, и иногда — часто этим занимались женщины, в то время как мужики, сидя на бревнах с пивом, весело посмеивались — прогоняли, подталкивая руками и ногами.
«Ионушка, — всхлипывала она, уходя из одного лагеря и направляясь к другому, готовясь к новым унижениям, — Ты видишь, как меня обидели. Разве этим я не искупила своей вины, не прошла испытания?»
Озеро не выражало ничего — ни возмущения, ни сочувствия. Лишь полоса ряби пробегала по воде, и на ней покачивались первые желтые листья, опавшие с берез.
«А может, все это мне просто почудилось? Может, это не Озеро, а просто озеро? Или, может, это все же Озеро, но ему теперь все равно?»
При этих мыслях в груди у Танюши сжимался горький комок, и она скорей спешила прогнать их: «Да нет же, нет, такого быть не может. Ведь была же ванная, была же бутылочка, было же волчье лыко. Это были знаки! Нет, это не просто озеро. Это Ионушка, и он жалеет меня. Просто сейчас он почему-то ничего не может сделать. Ну, или пока что не время. Но потом он придет и заберет меня… Не знаю, как, но заберет!»
Она ускоряла шаг, чтобы одышка перекрыла сомнения, которые всегда поднимались в сердце в ответ на слишком смелые упования. Если в очередном лагере ей не грубили, а тем более — если еще и убирали мусор, то она громко (опять-таки, чтобы перебить сомнения) уверяла себя, что это неспроста, что это тоже знак, посланный Озером. Так она и жила — наматывая круги по берегу, убирая за туристами, заглушая тоску и по многу раз на дню бросаясь от отчаяния к надежде. Сначала она сжигала собранный мусор в костре, но потом, когда его стало слишком много, начали оставаться несгораемые остатки (например, алюминиевые и жестяные банки), да и совесть все чаще напоминала о вреде выбросов диоксинов в атмосферу. И не просто в атмосферу — ведь рядом было Озеро, ему нужно дышать чистым воздухом… Тогда Танюша стала выносить мешки на станцию. К счастью, там был контейнер, и его регулярно вывозили. Мешки становились все больше и тяжелей, но и привычка делала свое дело: вес, который поначалу казался неподъемным, спустя время стал почему-то легче. А еще на станции был ларек, где можно было пополнить запасы провианта и пустых пакетов.
Вплоть до середины сентября, который выдался необычайно теплым, число посетителей Озера непрерывно росло. Они расширили имевшиеся тропинки, протоптали и прорубили новые. Один раз, как апофеоз нашествия, на берег притарахтел мотоцикл, а спустя пару дней — два квадроцикла. «Успокойся, не плачь, — утешала себя Танюша, глядя со своего берега на беспечных ездоков. — Это должно было случиться, и это случилось. Если они станут пилить живые ели, ты просто сходишь туда и попросишь их это не делать. А если они тебя пошлют, ты уйдешь, а потом просто придешь за мусором. Все будет хорошо». Кстати, именно эти квадроциклисты живых елей не пилили, хотя пивные банки все-таки оставили. Потом похолодало, и поток стал иссякать. Бывало, что всю неделю, вплоть до выходных, Озеро никто не тревожил, и только неулетевшие еще птицы переговаривались между собой в кронах сосен. Тогда Танюша безбоязненно уходила на станцию, и там просила продавщицу в ларьке за небольшие деньги чуть-чуть подзарядить телефон. Когда зарядка доходила до пяти процентов и
